Бывший муж. Настоящая семья для Бусинки (СИ) - Келлер Николь - Страница 3

- Мое солнышко, - шепчу, роняя первые слезы на экран. - Я так сильно тебя люблю…

Глажу детское личико пальцем через экран, когда совсем рядом, справа, раздается вкрадчивый голос:

- Классные фотографии. Ты молодец.

Подпрыгиваю на месте, внутри все органы сворачиваются в тугой узел. Страх опутывает прочными канатами. Судорожно прячу телефон в карман. Резко разворачиваюсь, на ходу утирая слезы, и сталкиваюсь с зеленющими любопытными глазами.

Мирослава

Нервная дрожь прокатывается по телу, как цунами, пока я блуждаю по лицу бывшего мужа и пытаюсь понять, успел ли он хоть что-то разглядеть на экране мобильного. Страшно представить, что будет, если да.…

С его возможностями несложно пробить всю информацию обо мне: о том, где живу, о наличии дочери, о дате ее рождения. Он увидит фотографию Бусинки и сразу же поймет, чья она…

И тогда страшно подумать, во что превратит мою жизнь Даян Османов.

Но в следующее мгновение страх вытесняется мыслями иного характера и желаниями.

В ноздри забивается его аромат парфюма, смешанный с нотками табака и его тела.

И меня сносит с ног воспоминаниями, как я любила по утрам прижиматься к мужу и просто дышать им…Касаться его вен, обводить их рисунок кончиком пальца….

- Что, прости? - лепечу непослушными губами, тяжело сглатывая и отгоняя непрошенные воспоминания. - Какие фотографии?

Брови бывшего устремляются вверх. Даян глядит на меня как на инопланетное существо.

- Те, что на выставке, - указывает пальцем себе за спину и цепляется взглядом за карман, в котором лежит мобильный. - Я в тебе не ошибся: ты действительно очень талантлива.

Фух, кажется, не заметил...

Едва я немного расслабляюсь, как Даян закручивает уровень моей тревожности на максимум следующим вопросом:

- А что, есть ещё какие-то, которые ты хотела бы мне показать?

Черт! Черт! Черт! Кажется, я только что попала в ловко расставленную ловушку….

- Что ты здесь делаешь? - от нервов чересчур резко и с обвинениями выпаливаю, отодвигаясь на безопасное расстояние.

Даян вскидывает брови, молча разглядывая меня. Да, не такой реакции он от меня ждал. Склоняет голову набок и хмыкает:

- То же, что и ты: устал от общества. Хочу побыть один. Да и душно в зале. Кондиционеры плохо работают.

С моих губ едва не срывается, что я устала именно от него. Но упрямо молчу, чтобы не выдавать себя с головой.

- Извини, мне пора. Не нужно, чтобы нас видели вместе. Не хочу завтра проснуться и обнаружить себя звездой скандальных статей. Потом придется наизнанку вывернуться, чтобы стереть это пятно со своей репутации...

-Серьёзно?! - голос Даяна едкий, как кислота. - Это ты мне сейчас говоришь о репутации?!

Лицо бывшего мужа передает субтитры, напоминая мне о событиях четырехлетней давности.

В его словах есть доля правды, но все равно бьют как хлыст по спине: больно, до крови. До болезненного стона.

Потому что я вспоминаю причины, почему я так поступила.... С ним. С нами.

Болезненные воспоминания накрывают удушливой волной. Хочется выть.

Но не здесь. Не сейчас. Я дам себе минутку слабости, когда буду в безопасности. Дома. Рядом с моей Бусинкой.

Тяжело вздохнув, не глядя на Османова, сбегаю по лестнице, чтобы дождаться такси в сквере напротив. Лишь бы бывший муж не видел, как меня все ещё трясет рядом с ним.

Я думала, что переболела, но ни черта. Османов так и сидит занозой в моем сердце. Да и как переболеть, забыть, если его маленькая копия носится у меня дома?...

Успеваю спуститься вниз всего лишь на две ступеньки, как в самый последний момент меня догоняет вопрос, от которого кровь стынет в жилах.

- Кто та девочка на фото? Ведь это же девочка?

Замираю. Забываю, как дышать. Страх парализует.

Оборачиваюсь, и зеленые глаза клещом впиваются.

Вот зачем он пришел за мной - задать интересующий вопрос.

Неужели, Османов заметил сходство? Неужели о чем-то догадывается?!

- Так кто, Мира? - наступает Даян, пригвождая меня к полу.

Сглатываю, вскидываю подбородок. И как можно безразличнее бросаю, не глядя бывшему мужу в глаза:

- Не знаю. Просто красивая девочка, что мимо проходила. Это случайный кадр.

Такси подъезжает, и мобильное приложение издает соответствующий сигнал. И я в буквальном смысле сбегаю, моля, чтобы Османов не начал пробивать обо мне информацию.…

Мирослава

Утром меня будит маленькая ладошка. Приоткрываю один глаз и наталкиваюсь на зеленющие любопытные глазки. Точно такие же, что снились мне всю ночь.

- Пудла пудла, мамоська, - бормочет Бусинка и придвигается ко мне, закидывая на меня ручку.

Дарине ещё сложно выговаривать «Доброе утро» и получается вот так забавно. Хихикаю и сгребаю в охапку, зацеловывая свое сокровище.

- А ты чего тут? - удивленно и встревоженно кошусь на дочь, заметив, который час.

- Плосто соскусилась и хотела пообниматься, - бормочет мне на ушко, оставляя на щеке самый сладкий поцелуй на свете.

- Ты ж моя Бусинка…Ты не заболела? - трогаю губами лобик.

Дочь мотает головой и сильнее жмется ко мне. Цепляется, как будто меня у нее собираются отобрать. Тревога, что спала все эти годы, поднимает голову и заключает меня в свои объятия.

- Вот ты где! - от порога раздается веселый голос Оли - няни Дарины. - Хулиганка, всё-таки разбудила маму!

Бусинка даже не поворачивается в ее сторону. Ещё один тревожный звоночек: дочь обожает свою няню и всегда с удовольствием с ней проводит время.

- Все нормально, - растягиваю губы в нервной улыбке. - Я все равно хотела вставать. Невозможно спать, когда такие ароматы доносятся с кухни.

- Дариша, блинчики готовы, идём? - Оля предпринимает ещё одну попытку. - С малиновым вареньем, как ты любишь?

- Не хосю, - вяло бормочет Бусинка, не поворачиваясь к любимой няне. - Хосю с мамой обниматься.

Наши взгляды сталкиваются, и получаю в сердце новый удар: Оля тоже не может сдержать тревогу.

- Она не заболела? - осторожно интересуется, понизив голос.

- Да вроде нет… Вы кушайте, мы сейчас подойдем.

Мы с Бусинкой обнимаемся ещё пятнадцать минут, и меня все же отпускают в душ.

Проходя мимо на кухню, замечаю, что Дариша лежит на диване и смотрит мультик, вяло играя с Катей - дочкой Оли.

- Не нравится мне это…, - Оля вытирает руки о фартук и бросает озадаченные взгляды на девчонок. - С утра была бодрая, веселая. Потом резко сказала, что устала… И такое уже не в первый раз. Мира, а вы давно были у врача?

- Последний раз весной. Тьфу-тьфу, Дарина не болеет вот уже с марта. Думаешь, что-то Серьёзное? - с трудом выдавливаю из себя, пытаясь задавить панику в зародыше.

- Не знаю. Может, вам анализы сдать? Может, у нее авитаминоз?

- Летом? - вздергиваю бровь. - Когда Бусинка практически питается одними фруктами?

Но паника и страх за жизнь дочери все же дают свои ростки.

И не без оснований.…

Беременность была крайне сложной. С момента, как я ушла от Даяна мне ставили угрозу выкидыша и преждевременных родов. Я стабильно попадала в больницу. Но не могла себе позволить долго лежать на сохранениях, потому что до жути боялась, что опека заберет Наташу обратно в детский дом. Я разрывалась между сестренкой и дочерью.

Каким-то образом органы опеки узнали, что мы с Османовым развелись и переехали на съемное жилье. Ещё и дохода официального у меня не было - Даян уволил меня на следующий же день после моего похода в «Эверест». Мне пришлось брать в руки камеру и превращать хобби в работу. Так я стала фотографом.

Я постоянно училась на ходу, брала много самых разных съемок, участвовала во всех проектах, какие мне только предлагали, чтобы было на что жить нам с Наташей, купить приданое для доченьки и отложить небольшую, но финансовую подушку.

Чуть позже хозяйка, у которой мы снимали квартиру, увидев мой живот, высказалась категорически против моей беременности. И практически выставила нас на улицу, не дав времени найти нормальное жилье.