Ком 9 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 22

— То есть мой сын будет магом? — тупо спросил Иван.

— Одним из величайших, я полагаю, — закивал профессор. — И в связи с этим у меня вопрос. Прошу вас, Иван Кириллович, сосредоточьтесь. Этот ребёнок был зачат после вашего пребывания в Сирии, я верно понимаю?

Подошла Маша, села рядом с мужем, обнимая его за плечи. Глаза и нос у неё были припухшими от слёз, но держалась она молодцом:

— Всё верно. Ваня вернулся с Сирийской кампании и вскоре мы поженились. Вы полагаете?..

— Я думаю… — профессор доверительно понизил голос и… и тут понял, что я тоже рядом и слушаю.

— Говорите, — дёрнул Иван подбородком.

Профессор Шляпников кивнул:

— Я думаю, излишки энергии воспринял именно этот малыш, ещё в момент… э-э-э… зачатия. У него беспрецедентно огромный для своего возраста природный манонакопитель.

— С ним всё будет хорошо? — требовательно спросил Иван и, зная причуды учёных, уточнил: — С моим сыном?

— Уверяю вас — да! — профессор закивал. — Мы… Сейчас мы владеем методикой, которая в подробностях описывает, как следует вести себя в подобных ситуациях…

— Инков выжали? — прищурился Иван.

— Я не имею права… — замялся профессор.

И тут вступила Маша:

— То есть вы собираетесь проверять собранную по лоскуткам методику, не имеющую достоверного подтверждения и базирующуюся на постулатах чуждой нам магической школы, на нашем сыне? — в воздухе заметно похолодало.

— Машенька, не будем горячиться, — раздался над нами успокаивающий голос Андрея Фёдоровича. — Мы все желаем Кириллу максимального здоровья и благополучия. Это не только в его и ваших родительских интересах, но и в интересах всей Российской империи, её будущего…

В коридоре раздался приближающийся грохот шагов, крики, заметались приближающиеся огни.

— Эт-то ещё что такое?.. — профессор Шляпников обернулся ко входу, словно пытаясь собой прикрыть всех своих гостей.

В Сердце Горы ввалилась группа из десятка крайне возбуждённых… индусов? Очень рослых индусов.

— Кто пустил сюда аборигенов? — несколько раздражённо спросил кто-то из великокняжеской толпы.

Но первый прибежавший, не видя никого, кроме Шляпникова, заорал:

— Профессор! Профессор, мы снова люди!!!

— Я тебя помню! — Иван поднялся с пола, тыльной стороной ладони вытирая кровь с лица. — Ты Дханук!

— Точно! — теперь индуса узнал и я. — Ты нас сюда водил!

Поразительно, но ратнаияки действительно умудрялись сохранять сходство со своими человеческими чертами, теперь это было подтверждённым фактом.

— Но хочу разочаровать тебя, дружище, — Иван покачал головой, — до конца людьми вы не стали. Посмотрите на ваши глаза. Они рубиновые. Да и ростом вы раньше пониже были, я думаю.

— Верно! Но мы почти совсем люди. У нас течёт кровь и бьются сердца! Мы можем вспомнить вкус настоящей пищи! Мы можем обнять женщин! — ратнаияки загалдели.

— Поразительно! — разморозился профессор и тут же испуганно вскрикнул: — Боже! А как же наши эксперименты⁈

— А что будет, если они найдут… — задумчиво начала Маша, — ну… желающих женщин? От этих союзов могут родиться дети?

Профессор посмотрел на неё безумным взглядом, в котором проносились варианты событий, и с трудом переключился на императора:

— Государь! Я вынужден…

— Я вижу, — успокоил его Андрей Фёдорович. — думаю, пора заканчивать нашу экскурсию. Тем более, что основная цель нашего собрания достигнута — мы нашли мага, способного собрать силу мощной аномалии. Дальше дело за вами. — Он обернулся к родственникам: — Дамы и господа, прошу приготовиться к переходу!

— Секундочку… ваше величество! — заторопился Шляпников. — Ребёнку следует пока остаться здесь. До стабилизации.

— Я останусь с сыном! — сразу сказала Маша.

— Я тоже, — поддержал её Иван.

— Я просил бы Илью Алексеевича также остаться на повторные пробы, — добавил профессор.

— И я задержусь на часок-другой, — подала голос из-за спин императрица, ни на секунду не оставляющая Кирюшку.

— Отлично! — кивнул император и открыл портал: — Остальных прошу на выход.

Гости ушли.

Ратнаияк увели за собой невесть откуда появившиеся лаборанты.

Маша и государыня удалились вслед за профессором за одну из ширм, где была кушетка и всякие приборчики, позволяющие следить за состоянием пациента. Туда набежали ещё всякие доктора-профессора, и стало вовсе не протолкнуться, так что мы с Иваном отошли в сторонку и присели на лавочку санитарного вида, совершенно дико смотрящуюся в этом старинном магическом месте. Помолчали.

— Слушай, — начал вдруг великий князь, — помнишь двух сбежавших элементалей?

— Конечно.

— Если все ратнаияки превратились почти в людей…

— То и они, скорее всего, тоже. — Я прикинул варианты. — Если соотносить со временем бытия элементалем, то те могли и вовсе людьми стать, даже и без рубиновых глаз.

— Так, выходит, раджа Биджапура получил вместо ифритов двух беглых каторжников?

Мы начали неудержимо ржать. И ржали, пока Сокол не сказал:

— Надеюсь, им достанет ума бежать. А то правосудие здесь дикое. Мало ли, что взбредёт в голову раздражённому радже.

РАЗМЫШЛЕНИЯ В СЕРДЦЕ ГОРЫ

Постепенно волнения улеглись, из-за ширмочки перестало фонить малиновым сиянием, и допущенный на краткое время к сыну Иван сообщил мне, что Кирюшка почти и не светится уже, так только, из-под ресниц чуть-чуть пробивается.

— Спать малыш будет до утра, — деловито сообщила императрица сразу и родителям, и целому штату научно-медицинского персонала, сбежавшегося со всей крепости. — Не будить, не тревожить! В крайнем случае, Ванечка, ты знаешь, что делать, — это она Соколу. Снежинку экстренную ломать, понятное дело. — А так я утром сама буду, без приглашений.

— Так точно, тёть Лиза! — вполголоса гаркнул Иван.

— Ой, перестань, дорогой! — императрица поморщилась. — Казарма эта… неистребима. Хотя бы в кругу семьи?..

— Я постараюсь, — сказал Иван, и государыня посмотрела на часики:

— Что ж, мне пора. Спасибо за гостеприимство, господа.

И исчезла!

Профессор Шляпников посмотрел на нас:

— Господа, вы можете пока посетить нашу столовую…

Но Иван с Марией упёрлись — наотрез отказались отходить от ребёнка.

— Я прекрасно обойдусь без обедов и ужинов! — категорично заявила Маша.

Но доктора-профессора тревожно переглянулись и заверили:

— Что вы, что вы, ваше высочество! Такое самопожертвование совершенно излишне. Вам доставят сюда меню, дабы вы могли выбрать…

— Ах, оставьте! — перебила его Маша. — Мне сейчас не до меню. Принесёте что-нибудь — поем. А нет — и так ладно будет, не изнемогу.

Профессор выразительно зашевелил бровями на своих ассистентов, и через полчаса нам поставили столик — тут же, рядом с ширмочкой, потому что Маша боялась отходить — и организовали вполне сносный полевой обед.

Те же ассистенты притащили ещё три кушетки с подушками и одеялами, чтобы мы могли прилечь, если устанем. Но Маша, наскоро перекусив, снова ушла за ширму. А мы с Соколом остались сидеть, ожидая дальнейших распоряжений.

Вообще, обстановка в Сердце Горы всё больше начинала напоминать госпиталь — вон, в противоположном углу ратнаияки себе койки устанавливают. Кажется, их чрезвычайно радовала перспектива снова ощутить человеческие переживания — хотя бы для начала еду и сон. Вокруг них суетилась целая толпа учёных самых разных рангов со своими приборчиками и фиксирующими аппаратами.

— Глянь, Малина! — сказал Иван.

Знакомая индуска-змея появилась с большим блюдом в руках.

— Кажись, местная еда какая-то? — предположил я.

— Точно! Это специально для рубиновых, поди, наготовили. Чтоб они вспомнили свою старую жизнь.

— Не факт, что они именно такое ели. За полтыщи лет русская кухня, думаешь, не изменилась.