Лекарка поневоле и опять 25 примет (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 4

Иллюстрация: Луняша

Примета 27: видеть во сне открытый склеп — к скорой кончине

Одиннадцатое юлеля. После обеда

Таисия

План переболеть Эрером и забыть о нём был всем хорош, только воплощался в жизнь как-то плохенько. Как сказал бы он сам — хреновенько.

Видимо, в процессе спасания я слишком сильно к нему привязалась, и теперь какая-то глубинная, нелогичная и очень древняя часть меня отказывалась верить, что он ушёл и не вернётся. Та часть, которой плевать на логику, обстоятельства и триллион аргументов, почему нам друг без друга будет лучше и безопаснее. Эта часть требовала всё вернуть, переиграть, отдаться, выйти замуж, забеременеть и жить счастливо до конца наших дней. Причём в произвольном порядке.

Чтобы хоть немного отвлечься, я погрузилась в работу.

Луняша от меня не отлипала, за что я была благодарна. Показала ей, как делать вытяжки из трав, научила варить пару простых зелий. Получалось у неё неплохо, жаль, конечно, что магического дара у Луни нет, но талантливая знахарка тоже способна на многое.

Жизнь потихоньку входила в колею. Хорошую, вроде правильную, но ведущую меня совсем не туда, где хотелось бы оказаться.

С текущими задачами я справлялась неплохо — одолела один инсульт, регулярно проверяла, как идёт восстановление функций пальцев у отрубившего их себе мужика. Почечные камни тоже лечила вполне успешно, только оказалось, что у всех они разные. Каждому пациенту зелье приходилось подбирать индивидуально, и я уже умела варить семь разных видов, четыре из которых, правда, пока не понадобились. Однако это даже хорошо — рука набивалась быстро, и вскоре я поймала себя на том, что уже не обращаюсь к памяти Ланы, а использую свои собственные навыки и знания.

Это оказалось чертовски приятно и помогало не ощущать себя самозванкой в теле лекарки.

Диспансеризация шла семимильными шагами, и вскоре мы осмотрели почти всех селян.

На очереди была девушка с мигренями.

На этот раз она пришла на приём с младенцем, и тут не нужно быть гуру диагностики, чтобы по тёмным кругам под глазами и измученному виду понять: причина частых мигреней в банальном недосыпе.

Малыш попался беспокойный, но осмотрев его и считав показатели, я могла объяснить почему. Его мучили куда более сильные колики, чем положены по возрасту. По идее, он должен был их уже перерасти.

— Та-а-ак… — протянула я, осматривая мальчика, который ходить ещё не умел, но сидеть на коленях у мамы уже категорически не желал и ужом выворачивался из её рук. — Прикармливаете уже или он пока на грудном молоке?

— Какое там! Что схватит — то и ест, спасу никакого нет!

— Знаете… Судя по всему, он так реагирует на какой-то конкретный продукт питания. Давайте поступим следующим образом: начиная с сегодняшнего дня вы переходите на специфическую диету. Записываете всё, что он ест, и отслеживаете его реакцию. Начнём с мяса, наверное. Сейчас я сниму симптомы, а вы сегодня, завтра и послезавтра даёте только грудное молоко и мясо перетёртое. Варёную птицу или нечто подобное. Понимаю, что это не очень вкусно, но пару дней придётся потерпеть и ограничить. Если снова будут колики, попробуем заменить мясо на другой базовый продукт. Нам нужно найти еду, не вызывающую реакции, а затем подключать к питанию новые продукты один за другим, отслеживая состояние. Только по одному. Смотрите реакцию, записываете. И так с разницей в два дня постепенно проверим, из-за чего именно у него колики.

— Мож, из-за ореховки? — с сомнением протянула мать.

— Тогда ореховку на всякий случай исключим пока. А вы постарайтесь поспать.

— Да куда мне спать, у меня ещё четверо.

Луняша, тянущаяся к маленькому пациенту и сидевшая на самом краешке своего стула так, что едва с него не падала, вдруг вызвалась:

— Так можно сестёр моих попросить, приглядят. И им наука, и вам подмога. А если госпожа Таисья сказала, что надо спать, то надо спать.

Последняя фраза прозвучала очень весомо, даже малыш на руках у мамы замер почтительно.

Отпустив пациентку, я спросила Луняшу:

— Это всё? Мы всех жителей деревни осмотрели?

— Ну… только Дичик и Талка остались. Но они не придут. Не любят они целителей, — доверительно поделилась помощница.

— А Дичик — это кто?

— Дак мальчишка юродивый. Родила Талка больного, вот и мается с ним теперь. Муж её выгнал, она обратно в наше село вернулась, живёт с дедом, но тот совсем плох уже. А Талкины мамка с батькой в другом селе живут, но там у них самих семь едоков на одну краюху хлеба. Она самая старшая была.

— Ясно. Иди приглашай эту Талку вместе с Дичиком, — вздохнула я. — Посмотрим, что там за мальчишка. Может, получится чем-то помочь.

— Это вряд ли, — с видом эксперта заявила Луняша. — Прошлый целитель сказал, что ничего нельзя поделать, кроме как удавить.

Я аж вздрогнула:

— Неудивительно, что эта Талка теперь целителей не любит. Иди.

Луняша двинулась к двери и широким жестом распахнула её, едва не столкнувшись с Давликом.

Секунду идейные оппоненты смотрели друг на друга, вспоминая, на чём закончили, и моя помощница уже было набрала воздуха в грудь, чтобы со смаком продолжить, как Давлик выдал неожиданное:

— Ты чё, правда, что ли, с мамкой подралась из-за меня?

Луняша где вздохнула, там и схлопнулась. Вытаращилась на парня, посмевшего такую крамолу на неё возводить, и немо открыла и закрыла рот. Я хотела было вмешаться, а потом решила, что пусть она сама учится за себя постоять, а я подстрахую. За время совместной работы она явно стала бойчее. Видимо, раньше боялась дерзить старшим, а теперь вдохновилась моим примером, ведь в её глазах мы почти ровесницы.

— Да ты… да ты… — гневно выдохнула Луняша, лишённая дара речи таким предположением, а потом обернулась ко мне, обличительно ткнула в Давлика пальцем и почти жалобно проговорила: — Да он… да чтоб я… да из-за него…

Давлик тончайший намёк, видимо, понял. Мгновенно насупился и рыкнул:

— Я тебя гулять хотел позвать, но раз ты такая, то и сиди тут одна! Можно подумать, тебя кто-нибудь ещё позовёт! Тоже мне! Принцесса навозная!

Он со всего размаху захлопнул дверь с той стороны, и Луняша не успела даже отскочить, получив болезненный удар по пальцам. В огромных карих глазах стояли слёзы, а губы обиженно дрожали.

— Да что б я с этим слюнтяем гулять пошла… — всхлипнула она. — Пусть с мамкой своей гуляет под ручку, подъюбочник жалкий!

Последнюю фразу она прорыдала, а я поспешила проверить руку — не сломал ли он ей палец по дури молодецкой. Он, конечно, сын-корзин, но силищи в нём немеряно, парень-то здоровенный.

Палец оказался ушибленным и я подлечила магией, а потом долго успокаивала помощницу, стенающую, что никто гулять и правда не зовёт, потому что она страшная.

— Ну в каком месте ты страшная? — вздохнула я, глядя в миловидное заплаканное личико.

— У меня нос большой, — рыдая, указала она на самый обыкновенный нос.

— Луня, ты красивая девушка. Ты неправильно слова этого Давлика интерпретируешь. Он пришёл зачем?

— Зачем? — эхом отозвалась она.

— Гулять тебя звать. Значит что?

— Что?

— Ты ему нравишься. Иначе зачем ему тебя звать куда-то? А потом ты… дала ему понять, что он для тебя недостаточно хорош, вот он от обиды и назвал тебя навозной принцессой.

— Это потому, что меня братья в навозной куче изваляли, а все видели-и-и, — вдруг зашлась она в новом приступе рыданий. — И даже он виде-е-ел…

— Как иначе, вы росли рядом, конечно, он много чего видел. Ну видел и видел, а гулять всё же пришёл позвать.

— Так я ему что, нравлюсь, что ли? — вдруг оживилась Луняша.

— Возможно, — уклончиво ответила я.

— Так я ему наподдам! — загорелась помощница.

— А это уже жестоко. Получать тычки от девушки, которая нравится — очень болезненно для самооценки, а Давлику и так с мамашей не повезло. Будь выше этого. Просто не обращай внимания. Если тебе человек не нравится, это ещё не повод его унижать.