Воронцов. Перезагрузка. Книга 5 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 3

Захар развёл руками, словно фокусник, закончивший трюк:

— А там уж, как по маслу пошло! Оказалось, у этого оружейника на складе лежит партия мушкетов, списанных из полка якобы как негодные. А на деле — просто почистить, смазать, кое-где подправить, и служат не хуже новых. Вот и сторговались мы с ним, по сходной цене, хоть и не дёшево вышло.

Я с интересом осматривал мушкеты. Они были добротные, хоть и не новые — видно, что побывали в деле, но ухоженные, с резными ложами из тёмного дерева.

— А ещё шесть охотничьих мушкетов, — продолжил Захар, указывая на другой свёрток, — которые уже оформили через Фому.

Фома выступил вперёд, поглаживая бороду:

— С этими проще было, Егор Андреевич, — начал он свой рассказ. — Охотничье оружие не запрещено, хоть и дорого стоит. Пошёл я к Силантию Петровичу, у него лавка оружейная на Кузнецком ряду.

Фома улыбнулся, вспоминая:

— Захожу, значит, к нему, а он как раз спор ведёт с каким-то боярским сынком. Тот всё требует мушкет с серебряной насечкой, да чтоб непременно курковый механизм был новейший, французский. А Силантий ему толкует, что такого нет, и под заказ делать — полгода ждать.

Фома хмыкнул:

— Ну, сынок тот шуметь начал, ногами топать. Я стою в сторонке, жду, когда уйдёт. А он всё не унимается, кричит: «Да ты знаешь, кто мой батюшка?» А Силантий ему спокойно так: «Знаю, сударь, только мушкету твоё родство без надобности, он и так стрелять будет. Но позже».

Я рассмеялся, представив себе эту сцену. Фома, довольный произведённым эффектом, продолжил:

— Ну, убрался наконец тот сынок, гремя саблей на весь ряд. А Силантий ко мне повернулся, весь красный от злости: «Чего тебе?» — спрашивает. Я и говорю: «Мушкеты охотничьи нужны, штук шесть, для охотников из соседних деревень, которые заказывали. На перепродажу беру».

Фома хитро подмигнул:

— Он сразу подобрел. «А, — говорит, — это дело другое. Не то что эти молокососы, которым лишь бы хвастаться друг перед дружкой». Повёл меня в заднюю комнату, показал товар. Мушкеты — загляденье! Не новые, конечно, но крепкие, надёжные. Я и взял шесть штук, как вы велели. Сказал, что если хорошо пойдут, ещё приду.

— А он не спрашивал, зачем нам столько? — поинтересовался я.

Фома усмехнулся:

— Спрашивал, конечно. Я ему наплёл, что у нас в округе медведь объявился, житья нет — скотину дерёт, людей пугает. Мужики, мол, скинулись, чтоб облаву устроить, да оружия не хватает. Он и поверил. Даже скидку небольшую сделал — «на доброе дело», говорит. А если что — у вас и шкура есть уже выделанная.

Я одобрительно кивнул. Хорошая легенда, которая не вызовет подозрений.

Захар тем временем развернул ещё одну тряпицу, в которой были аккуратно сложены пять пистолей.

— Вот это добыча особая, — сказал он с гордостью. — Удалось раздобыть и выкупить благодаря моим друзьям, — он кивнул в сторону ангара, где Семён и Григорий уже начали работу. — Они со старым оружейным мастером знакомы, тот им должен был. Вот и рассчитался товаром.

Я взял в руки один из пистолей — тяжёлый, с длинным стволом и изящной рукоятью, украшенной медными накладками. Хорошая работа.

— Денег правда ушло немало, — признался Захар.

— Знаешь, для защиты Уваровки не жалко. — Кивнул я, довольный приобретением.

— Ещё вот, — Захар указал на два бочонка, плотно закрытых и обмотанных промасленной тканью. — Порох привезли, два бочонка. И несколько килограмм пуль.

Тут проходил Пётр, которого я кликнул, и, зачерпнув рукой с десяток пуль, показал их ему:

— Глянь-ка, Петруха, сможешь такие отлить?

Пётр взял одну пулю, внимательно осмотрел, даже на зуб попробовал, и уверенно кивнул:

— Сделаем такие без проблем, Егор Андреевич. Форму только нужную надо выточить. А потом хоть сотню в день лить можно.

— Ну вот и отлично, — одобрил я. — Займись, как время будет.

Вновь обратившись к мушкетам, я осмотрел их с разных сторон, проверил механизмы, прицелился, примерив приклад к плечу. Оружие было тяжёлое, но сбалансированное, приятно ложилось в руки.

— Чуть позже, как картошку выкопаем, нужно будет из каждого произвести отстрел, хотя бы по нескольку выстрелов, — сказал я задумчиво. — Чтобы понимать кучность боя. Да и проверить, всё ли исправно.

Захар кивнул с серьёзным видом:

— Организуем, Егор Андреевич. Я и сам хотел предложить. Можно мишени поставить, всё как полагается.

Он помолчал, а потом добавил, понизив голос:

— И людей надо будет обучить. Мушкет — не коса, сам в руки не просится. Нужна выучка, чтоб пользы больше было, чем вреда.

Я согласно кивнул:

— Ты прав. Организуй обучение. Сами пристреляем, со служивыми твоими да потом и мужиков может подтянем, кого присмотришь к этому делу.

— Сделаем, — заверил Захар. — Семён с Григорием в стрелецком полку служили, они в этом деле понимают. Помогут с обучением.

К нам подошёл Илья, привлечённый необычным зрелищем. Его глаза загорелись при виде оружия:

— Вот это да! — выдохнул он. — Настоящие мушкеты, как у стрельцов царских!

Я усмехнулся, глядя на его восторженное лицо:

— Теперь у нас будет чем защититься, если что. Да и на охоту можно будет ходить.

Илья с уважением посмотрел на Захара, потом на меня:

— Это вы хорошо придумали, Егор Андреевич! Теперь никакая беда не страшна.

Я дал знак Захару и Фоме:

— Давайте отнесём всё в мой дом, там и спрячем до поры. А вечером обсудим подробнее, как будем организовывать охрану и обучение.

Втроём мы быстро перенесли оружие и боеприпасы в дом, аккуратно сложив всё в сундук. Закрыв крышку на замок, ключ от которого я спрятал на печи. Теперь Уваровка стала чуть безопаснее, а значит, и будущее наше — чуть надёжнее.

Через пару дней, когда уже вывели общую баню под крышу, ко мне подошёл Степан с вопросом. Поклонился легонько, как всегда делал, подходя ко мне.

— Егор Андреевич, — начал он, поправляя кушак, — дозвольте спросить. Когда мужиков отправить к вам в дом, чтобы его утеплить и обшить?

Я оглядел свой дом, хоть и тёплый, но всё равно продувало в некоторых местах, когда ветер сильный. Да и дополнительная обшивка не помешает— неизвестно какая ещё зима нас ждёт.

— А после того, как картошку выкопаем, — ответил я, прикидывая сроки в голове.

Степан кивнул, понимающе сощурил глаза, глядя на небо:

— Если погода позволит, то завтра начнём копать. Тучи вон заходят с запада, как бы дождя не было.

— Ну и хорошо, — ответил я, тоже посмотрев на небо.

Действительно, на горизонте собирались тучи, но пока они были далеко. Должны успеть до дождя. А если и пойдёт, так ненадолго.

На следующее утро, едва рассвело, Степан уже собирал народ на картофельное поле. Я тоже вышел, хотел проконтролировать работу — всё-таки это было для них в новинку, не хотелось, чтобы испортили урожай. Роса ещё не сошла с травы, и она блестела в первых лучах солнца, словно усыпанная драгоценными камнями. Утренний воздух был свеж и чист, дышалось легко.

В итоге на поле выгнал с десяток мужиков, баб, да ребятишек. Работа шла споро, с песнями да прибаутками. Мужики орудовали лопатами, вскрывая каждый куст, а бабы с ребятней собирали клубни в корзины, потом ссыпали в мешки. Я показал, как правильно выкапывать, чтобы не повредить клубни — если порезать, они плохо хранятся.

— Смотри, Федор, — говорил я, — не спеши. Отступи немного от куста, вот так, и поддень снизу. Тогда все клубни целыми будут.

Федор кивал, стараясь повторить мои движения.

К вечеру второго дня всё было выкопано. Урожай вышел отменный — с каждого куста по пять-шесть крупных картофелин, да ещё мелочь — на рассаду на следующий год. Всю эту благодать просушили на солнце, разложив на рогожах во дворах, а потом спустили в погреб. Зимой будет чем кормиться. А главное — семенной фонд на следующий год обеспечен.

— Богато уродилось, Егор Андреевич, — сказал Степан, с уважением глядя на горы клубней. — Как вы и говорили. Теперь уж точно с голоду не помрём.