Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки» (СИ) - Шашкова Алена - Страница 25

– Чушь какая-то, – выпаливает Райта. – Чтобы Фрида да влезла в долги… Я бы на твоём месте не спешила расстраиваться. Поищи бумаги Фриды. Она всегда очень серьёзно относилась и к платежам, и к бумагам.

Райта хмурится ещё больше.

– Не нравится мне всё это. С чего вдруг мэра так заинтересовала небольшая пекарня в нашем закоулке? Так и вьётся вокруг неё, так и вьётся.

– Может, он ради своей зазнобы старается, – предполагаю я.

– Ты о чём?

И я рассказываю о подслушанном на рынке разговоре. Мне немного неловко. Я не любительница сплетен. Но этот секрет мне никто не доверял. И к тому же я должна сейчас думать о себе, а не о добром имени человека, который хочет меня лишить всего.

– Интересно, – задумчиво говорит Райта. – Если мадам Форту об этом узнает… Прибережем это известие. Жена нашего Аластора крепко его в кулаке держит. Всё имущество семьи на ней. Так что, если не найдёшь бумаги, будет повод попросить у мэра отсрочку. А то, что ты с любыми долгами справишься, я не сомневаюсь. Тех, кто любил пекарню Фриды очень много. Только развернись.

– У меня, как назло, мука закончилась, – вздыхаю я. – Даже на завтра не хватит.

– Так чего ж мы время теряем? Бегом к мельнику. Лучше муки в городе не найти, а тебе много понадобится.

И предвосхищая мой вопрос, не посидит ли она с Дэйром, Райта сама предлагает.

– С сыном посижу, чего уж там. А ты сразу мешок заказывай, чтобы за каждой унцией муки на рынок не бегать.

– Мешок сразу это было бы хорошо, но, наверное, дорого. Мне бы на пару килограмм хватило.

– Ой, брось, задаток в один серебряный оставишь, а остальное в долг возьмёшь, под будущую выручку. Олаф не откажет. Он Фриду уважал.

Мысль, что придётся идти к незнакомому человеку и просить об одолжении, заставляет внутренне съёжиться, но выбора нет.

– Спасибо, – благодарно улыбаюсь я. – А как дойти до мельницы?

– Это просто, – Райта начинает объяснять. – Выйдешь на главную улицу, повернёшь налево, дойдёшь до развилки и там по правой дороге. Она мимо кладбища ведёт, а там ещё минут десять – и мельница.

При слове “кладбище" меня словно молнией пронзает. Я же так и не была на могиле Фриды! Что же за внучка такая? Приехала на наследство, а к бабушке на могилку даже не заглянула. Люди наверняка уже шепчутся.

Райта замечает перемену в моём лице и ласково касается плеча:

– Не переживай, я понимаю, что ты хочешь навестить могилу Фриды. Но одна ты её не найдёшь. Кладбище у нас большое, а Фриду похоронили в старой части, она давно себе местечко рядом с родителями да со старшей сестрой присмотрела. Это в самом центре. Я сама тебя свожу, как время будет.

У меня с души сваливается очередной камень. И дело не только в том, что нужно поддержать легенду о родстве с Фридой. Хочется проявить уважение к человеку и… наверное, я должна именно там рассказать о том, что произошло с настоящей внучкой Фриды.

Быстро собираюсь, перед тем как выйти бросаю взгляд на Дэйра, увлечённо играющего с Муриком. Кот терпит, но вид у него при этом мученический.

– Я покормила Дэйра и переодела недавно, – говорю я и, вспомнив, добавляю. – Я ходила к Анхелю, но он сейчас занят и отправил своего помощника. Так что не удивляйтесь. Он ушёл за досками и вот-вот придёт.

– Не знала, что у Анхеля появился помощник, – говорит Райта. – Если хороший работник, то в нашем квартале дела для плотника всегда найдутся. Поняла я всё. Иди уже, хоть голову проветришь. Вон бледная вся из-за забот.

Но выйти я не успеваю.

Стук в дверь и на пороге появляется очередной посетитель. Он заходит без лишней наглости, но уверенно, с чувством значимости, если так можно сказать.

Высокий мужчина с ровной осанкой и проницательными серыми глазами. Он осматривает помещение, а потом останавливается своим взглядом на нас с Райтой. Когда он снимает шляпу, открывается линия седеющих висков, придающая ему ещё больше солидности.

– Госпожа Летиция Синт? – его голос глубокий и размеренный, привыкший к тому, что его слушают. – Простите за вторжение. Проходил мимо и не смог устоять перед запахом свежего хлеба. Даже не верится, что ваша пекарня ещё не открылась.

Он втягивает воздух и улыбается, отчего в уголках глаз появляются морщинки.

– Потрясающий аромат. Если вкус вашего хлеба хотя бы вполовину так хорош, как его запах, то весь город скоро будет выстраиваться к вам в очередь.

Это, конечно, лестно, и мужчина выглядит доброжелательным, но… он так уверенно называет моё имя, то есть моё новое имя, что я вся подбираюсь. И ежу ведь ясно, что он не так просто проходил мимо и далеко не случайно заглянул на запах.

– Было бы приятно узнать и ваше имя, раз вы так осведомлены о моем, – строго отвечаю я.

– Гилберт Франк, – он слегка склоняет голову, не сводя с меня глаз. – И, раз мы уж познакомились, а вы не намерены тратить время на лишние расшаркивания, перейду сразу к делу. У меня есть к вам предложение.

Предложение? Усмехаюсь сама себе. Тут куда ни плюнь, у всех какие-то дела и предложения. Проходной двор, а не пекарня. Наверное, это сигнал от Вселенной, что пора открываться. Чтоб уж не просто так ходили, а деньги приносили.

Оглядываюсь на вход в кладовку, где уже скрылась Райта. Хоть бы она там подольше посидела и не высовывалась. Надо узнать, что за фрукт ко мне с предложением пришел.

Отхожу и показываю гостю на лавку около стола:

– Садитесь, в ногах правды нет, – говорю я, и когда он, сняв плащ, усаживается, сажусь напротив. – Я внимательно вас слушаю.

– Вы человек в городе новый, – начинает он издалека. – Освоиться быстро очень сложно, особенно когда нужно в короткие сроки открыть пекарню, чтобы успеть к празднику.

Логика Гилберта понятна, но вот куда приведет эта логика, я не понимаю, поэтому молчу и выжидающе смотрю.

– Я хочу предложить вам помощь, – произносит он. – Мука, сахар… Что там вам еще надо? Любые материалы. Обеспечу вас всем, чтобы пекарня, наконец-то открылась.

Поднимаю бровь и вопросительно смотрю на гостя. Поет красиво, обещает золотые горы…

– Мне кажется, вы считаете мою молодость синонимом глупости, господин Гилберт. Ваше предложение более чем щедро, – сцепив руки в замок и положив их перед собой, говорю я. – Но я не дура. За любым подобным предложением стоит выгода, пусть порой и скрытая. Что же нужно вам?

Он усмехается и качает головой. Похоже, не на то развитие диалога он рассчитывал.

– В вас определенно есть деловая жилка, – отмечает с улыбкой он. – И мне это нравится. Но… мне сложно ответить на ваш вопрос о моих выгодах. Скажем так, мне во многом не нравится политика мэра Форта. Например, его настойчивое желание прикрыть эту пекарню. Выпечка ниры Фриды была одной из лучших в городе, не говоря уже об этом районе. И я верю, что вы будете достойной преемницей.

– Вы снова начинаете нахваливать то, о чем пока не имеете представления, – я пододвигаю к нему корзинку с оставшимися булочками, прикрытыми салфеткой. – Но не говорите о ваших целях.

Гилберт берет одну булку, долго рассматривает ее с интересом, а потом переводит взгляд на меня:

– Моя конечная цель, как бы это пафосно ни звучало, – благополучие жителей Соргота, – говорит он и откусывает кусок булки. – И все же я прав насчет вашей выпечки.

Он с таким аппетитом съедает булочку, что я не могу сдержать улыбку.

– О, господин Франк! – из кладовки выходит Райта, хорошо хоть без Дэйра на руках. – Вы тоже решили заглянуть и убедиться, что скоро к нам вернется возможность насладиться вкусом нормальной выпечки?

По интонации соседки я делаю вывод, что относится она к нему неплохо: не умеет она скрывать настоящие эмоции. А, значит, есть надежда, что наш гость не просто очередной желающий нажиться на мне, считая меня беззащитной дурочкой.

– Я искренне жду этого, – отвечает он уже Райте. – Предлагаю помощь с закупкой муки и прочих нужд.

– Ох, как вы вовремя! – восклицает соседка, а я цыкаю, не желая показывать, что мне действительно сейчас не помешает помощь. – У Лети мука закончилась совсем!