Усадьба госпожи Аннари (СИ) - Шахрай Юлия - Страница 20

– Предчувствие чего-то конкретного? – уточняет сыщик, сооружая себе бутерброд.

– Нет, – задумчиво качает головой Рансон. – Казалось, что мне нужно спешить, но ничего конкретного. Как вы знаете, военные привыкли доверять интуиции, так что я отправился в путь. Приехав сюда, очень удивился тому, что усадьба выглядит заброшенной. У меня даже появились сомнения в том, что здесь кто-то может жить. Внутри дома тоже всё было пыльное и заброшенное. Мне повезло встретить Татину. Я попросил проводить меня к её маме. И увидел, что баронессу поят каким-то отваром. Она дёрнулась, и содержимое чашки пролилось на кровать. По запаху я определил, что это редкий одурманивающий состав. Я вам потом могу рассказать подробнее, но гадость редкостная. Баронесса попросила меня помочь, и я сделал всё, что мог.

– Вы можете описать женщину, которая была с баронессой Аннари?

– Да. На вид я бы дал ей лет пятьдесят. Сухощавая. Волосы седые. Глаза светло-серые.

– Это она! – расстроенно произносит баронесса. – Это та новая служанка!

– Рансон, расскажите, что было дальше, – не даёт отвлечься от главного сыщик. – Чашку держала служанка? И что произошло потом?

– Да. Чашку держала служанка. Как только она поняла, что я распознал дурман, попыталась сбежать, но я её поймал.

– Помимо неё в доме кто-то был?

– Да. Была кухарка. Её я тоже задержал. А потом вернулся к баронессе и использовал исцеляющий амулет.

– Он был заряжен полностью?

– Нет. Но судя по тому, что после использования в нём осталась капля силы, баронесса должна была исцелиться полностью.

– Как вы поступили с задержанными?

– Отвёз их в город и сдал страже. Думаю, там должен сохраниться протокол их допросов. Начальник стражи сказал мне, что вина доказана и женщины будут казнены.

– Хорошо. Я проверю. Баронесса Аннари была в положении, когда вы её нашли?

– Нет. На тот момент она не была беременна.

– Ох! – прижимает руки ко рту баронесса и по её лицу разливается бледность.

– Но что тогда стало с нерождённым ребёнком? – спрашивает сыщик.

– Она уезжала беременной, – шепчет баронесса.

– Когда я пришла в себя, живота не было, – развожу руками я.

– Я знаю! – раздаётся грустный голосок дочки. – Мама упала с лестницы и малыш умер.

– Как именно твоя мама упала с лестницы? Ты это видела? – уточняет сыщик.

– Когда я прибежала, она лежала внизу. И там была кровь. После этого Харита запретила мне ходить к маме – сказала, что ей нужен покой. Я пыталась тайком, но дверь была заперта… Братика похоронили в саду.

Пусть это был и не мой собственный ребёнок, но всё равно становится очень грустно и внутри появляется пустота. Баронесса снова начинает всхлипывать:

– Это я виновата! Это моя вина!

Уточняю:

– Что вы имеете в виду?

Она утирает слёзы:

– Я должна была догадаться о том, что Шамира – та ещё дрянь. Но она притворялась милой, а мне так хотелось, чтобы Храйт побыстрее женился… Мне нужно было тщательнее всё проверить.

– У вас есть ещё один сын? – уточняю я.

– Да, – кивает она. – Храйт – младший. Он неплохой мальчик, но очень уж тихий и скромный. Когда он привёл в дом невесту, я была очень рада. Ты относилась к ней прохладно, но мне казалось, что ссор между вами не было… После смерти Файвора я была не в себе. Когда младшая невестка Шамира, сообщила, что ты хочешь вернуться в поместье, которое сын подарил тебе в качестве свадебного подарка, и не решаешься мне об этом сказать, я спросила у тебя, действительно ли ты этого хочешь. Ты ответила, что да. Потом я уже поняла, что ты в тот день вела себя немного странно, впрочем, это всё равно можно было списать на то, что ты переживаешь утрату. Но я не стала тебя отговаривать. Теперь уже и сама не понимаю, почему. Наверное, из-за горя мой разум помутился. С тобой вызвалась ехать новая служанка. Я не возражала. Дала вам денег в дорогу и попросила тебя написать, как только доберётесь. Но письма так и не получила. И угораздило же меня пожаловаться Шамире! Она меня успокоила, что ты готовишься к родам и тебе, наверное, не до этого… А несколько недель назад она во время завтрака сказала, что теперь наследство и титул должны перейти к Храйту. Я упрекнула её – ведь ты могла родить сына, и тогда титул унаследует он. Шамира на это очень неприятно улыбнулась и сообщила, что это маловероятно. Но когда я попросила уточнить, что она имеет в виду, Шамира увильнула от ответа. Мне стало очень тревожно. Я пошла в банк и обнаружила, что со времени отъезда ты не сняла со счёта ни монетки.

– У госпожи Аннари есть счёт в банке? – удивлённо уточняет Рансон.

– Конечно! У них с Файвором был общий счёт. После оглашения завещания он остался за Аннари, и я ежемесячно переводила на него процент от ренты. Так вот. Мне стало тревожно, и я обратилась в управление стражи. Думаю, они мне не поверили, но от баронессы так просто не отмахнуться, так что мне сказали, что с моим делом разберутся. Через три дня Шамиру забрали на допрос и выяснили всю правду.

– Всю правду? – задаю вопрос в надежде на то, что баронесса ответит подробнее.

Вместо неё отвечает сыщик Элрой:

– Мы провели расследование. Оказалось, девушка, которая выдавала себя за Шамиру, находится в розыске. Она засветилась как подозреваемая в трёх делах о смертях. Выходила замуж за богатого и престарелого аристократа, а потом он из-за какой-то трагической случайности умирал. В первый раз мы не смогли доказать, что произошло убийство, так что это действительно мог быть несчастный случай. В следующих двух – совершенно точно произошло убийство. Преступница забирала ценности, снимала деньги со счетов и исчезала. Мы считаем, что она действительно испытывала чувства к Храйту, просто её не устраивало то, что их дети не унаследуют титул. Она воспользовалась подвернувшейся возможностью, чтобы избавиться от баронессы Аннари… Мы опасались, что вы уже мертвы.

– За то, что я жива, нужно благодарить Рансона, – произношу я.

– Я так вам благодарна, Рансон! – всхлипывает баронесса. – Спасибо, что спасли моих девочек.

– Я просто возвращал долг жизни, – разводит руками Рансон.

– Раз пособниц Шамиры поймали, а баронесса Аннари жива, полагаю, я могу вернуться в город. Вы планируете возвращаться в столицу? Корона оплатит портал только в случае, если вы сделаете это в течение недели после завершения расследования, – оживленно произносит Элрой.

– Милые мои, я так рада, что мы вместе можем вернуться домой! – радостно делится с нами баронесса.

Я качаю головой:

– Всё это слишком внезапно. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Неделя у вас точно есть. Если что, я оставлю вам бумагу, по которой вы сможете воспользоваться порталом в течение недели бесплатно, – произносит сыщик.

Он отодвигает тарелку, достаёт из нагрудного кармана лист, что-то в нём помечает, потом протягивает мне:

– Держите!

Документ напечатан, а наши имена выведены чернилами, так что становится понятно, почему заполнение заняло у Элроя так мало времени.

– Милая, ты не хочешь возвращаться домой? – обеспокоенно спрашивает у меня баронесса. – Но почему?

– Я не сказала, что не хочу, – поправляю её я. – Просто мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Ладно, – заметно, что её мой ответ не удовлетворил.

– Тогда позвольте откланяться. У меня сегодня ещё есть дела, – сообщает Элрой.

Провожаю его к выходу, а потом возвращаюсь в гостиную и извиняюсь:

– Простите, мне нужно немного побыть в одиночестве.

– Конечно, милая, – кивает баронесса.

Ухожу к себе в комнату, набираю ванну, зажигаю свечи и, погрузившись в теплую воду, со вздохом закрываю глаза.

Стоит ли возвращаться в столицу сейчас и сэкономить кучу денег, или лучше придерживаться того плана, что был до этого? Корю себя за то, что не спросила у баронессы о размере своего наследства – может быть, я богата и мне можно будет просто жить, а не выживать.