Твой номер один - Саммер Катя - Страница 11

– В нашем бизнесе без информации никак, – отбивается Артур. – Если бы не мои связи, туго тебе пришлось бы, Де Виль.

– Да ты не злись, – я похлопываю обидчивого менеджера по плечу, пока барби сдает первый сет. – Каждый из нас ворочает свое дерьмо.

– Кстати, ходят слухи, что вы с Филатовой скоро станете коллегами.

– Ты о чем?

– Lacoste забрал ее из-под носа у Nike. Там уже контракт на финальной стадии подписания, – у Артура буквально глаза загораются, когда он делится со мной очередной порцией сплетен.

– Любопытно, – говорю равнодушно, хотя теперь понимаю, что девчонка делала на спонсорской вечеринке.

Надо признать, что она, конечно, не из робких. Если бы я «случайно» проговорился ребятам из Lacoste, что это она саботировала вечеринку, сомневаюсь, что ее контракт остался в прежнем статусе. Такие приколы никто не любит – поперли бы «горячую штучку» далеко и надолго.

– Ни хрена тебе не любопытно, – ворчит Артур.

– Не будь телочкой, – смеюсь я. – Не обижайся. И спасибо за увлекательный ликбез. До встречи.

Еще раз хлопнув менеджера по плечу, я отворачиваюсь от экрана. Сейчас перерыв между сетами, и вместо сосредоточенного лица барби, которая наверняка перебирает в голове свои косяки, по телевизору идут спонсорские заставки. А мне пора в отель – надо отдохнуть. Завтра у меня ранняя тренировка, к которой нужно успеть физически восстановиться.

В машине, что везет меня в Ritz-Carlton, я быстро закидываю в себя салат. Потом пролистываю в мессенджере сообщения от друзей и знакомых, где меня поздравляют с первой победой, и отвечаю на одно – мамино. А потом мне становится скучно, так как машина плетется в пробке. И просто потому что мне и правда скучно, я подключаюсь к live-трансляции матча Филатовой.

Ничего личного. Просто любопытно посмотреть, как она проиграет.

Анна

Я выиграла. До сих не могу в это поверить, потому что была невероятно близка к проигрышу. Даже коэффициент ставок после первого сета не оставлял мне шансов. Что за зверь в меня вселился в решающей партии, я не знаю, но, наверное, отчасти могу поблагодарить Де Виля.

Я помню, что говорила, мол, лучше играю с холодной головой. Вот только стоило представить это его бесячее «а мисс Филатова не только мелкая преступница, но и теннисистка», сказанное с откровенным удивлением, стоило подумать, как он где-то аплодирует моим промахам, даже если понятия не имеет о матче, и ярость затопила меня с головы до ног. Да такая жгучая, что я размазала Алонсо, в зародыше уничтожая все ее попытки атаковать. Даже папа по итогу был мной доволен, а это столь же редкое явление, как и дружелюбный Де Виль.

И снова он в моей голове, как чертово наваждение.

Потянувшись лишние пару секунд, но успев прочувствовать каждую мышцу, я лениво выбираюсь из кровати и иду распахивать шторы, за которыми открывается прекрасный вид на вечерний Мельбурн. Смотрю на часы – девять вечера. Зря я, конечно, позволила себе отключиться на два с лишним часа после усердной тренировки, но во всем виновато джакузи. Расслабило меня так, что я заснула под «Один дома», стоило только забраться в постель.

Не успеваю составить в голове логичный план действий, когда желудок, отозвавшийся противным урчанием, решает все за меня. Поэтому я плетусь в ванную комнату, чтобы умыться холодной водой и наклеить патчи под глаза, и на ходу проверяю телефон, смахивая сообщения от папы и уведомления новостных лент. Пока не натыкаюсь на… Нет, нашими совместными фотографиями с Алексом Де Виллем на крыше меня уже не удивишь. Их было много, но обсуждали эту тему ровно один вечер, и я даже сохранила себе парочку на память. Не из-за Де Виля, конечно, а потому что я на них особенно хорошо вышла. Сейчас же я застываю на месте совсем по другому поводу.

«Джеймс Холлиуэлл неожиданно выбывает из борьбы за трофей Australian Open после второго круга».

А вот это шок-контент! Я завороженно пялюсь в экран, испытывая что-то наподобие волнения. Перед началом турнира я читала статью с аналитическими раскладами на турнир. Писали, что если Джеймс не защитит прошлогодний титул, то Алекс, в случае успеха, может сместить его с первой строчки чемпионского рейтинга. То есть… То есть, он реально может наконец-то стать первым?!

Одергиваю себя. Усилием воли гашу совершенно неуместное ликование. Мне-то какое дело до раскладов в мужском рейтинге? И вообще, столько думать о дьяволе, только проснувшись, не лучшая из моих идей. Поэтому я выбираю трек любимых Imagine Dragons в плейлисте и, заглушая им навязчивые мысли об Алексе, собираюсь на поздний ужин, о котором папе знать ни к чему, потому что это прямое нарушение распорядка моего дня.

Надев простую белую футболку с голубыми джинсами, чтобы не разгуливать по ресторану в спортивной одежде, я спускаюсь вниз на лифте. Успешно игнорирую мысли о Де Виле, спутавшем меня с прислугой в нем же. Но все равно не могу сдержать радость от осознания того факта, что ранний вылет Холлиуэлла может приподнести Алексу первую строчку на блюдечке! Если это случится, моя совесть, которая мучает меня после выходки на спонсорском показе, будет чиста. Это ли не удача?

Я захожу в зону шведского стола уже совсем в другом настроении, даже несмотря на то что, на первый взгляд, все столики кажутся занятыми. Приткнусь где-нибудь. Собираюсь выпить горячий чай и перекусить чем-нибудь легким, нежирным, когда…

– Черт! – в тот же миг резко отшатываюсь назад и прячусь за кофейным аппаратом, потому что замечаю у мясных нарезок в нескольких метрах от меня Алекса, которого-не-должно-быть-здесь, Де Виля.

Ну и какого черта он не ужинает в мишленовском ресторане, расположенном где-то под крышей? Я думала, что он всегда заказывает еду в номер. Ни разу за все дни не видела его здесь и уж точно не собиралась встречаться с ним сегодня! Особенно с наспех расчесанными волосами, которые еще и прилизаны с одной стороны – с той, которой я лежала на подушке. Снизошел до простых смертных?

Моя растущая злость никак не мешает мне его разглядывать, к слову. Сейчас, когда его тонкие цыплячьи ножки спрятаны под темными джинсами, а сверху надета огромная черная толстовка с личным логотипом он кажется еще более привлекательным. Хотя я не то чтобы признаю его привлекательность в принципе. Или, может, это из-за небритости на щеках, которой стало больше. Или из-за легкой улыбки вместо хмурого выражения лица. Или… а не пошел бы он к черту! Не хватает пялиться на него, как будто я на него запала!

Нет. Нет и… нет.

Я просто не привыкла чувствовать себя перед кем-то виноватой. Потому что обычно не творю глупости. Это не про меня. Четкое следование плану, расчет на несколько шагов вперед и полная предсказуемость – вот она я. Из-за Де Виля в голове произошел сбой, и теперь… Наверное, теперь стоит просто извиниться перед ним, чтобы закрыть вопрос. Да, точно. Я подойду, извинюсь и забуду…

И я уже делаю шаг вперед, когда он оборачивается в мою сторону. С испугу я снова отскакиваю назад и… БАХ! БА-БАМ! ДЗЫНЬ! Конечно, переворачиваю стопку кофейный чашек у аппарата, которые с оглушающе громким звоном одновременно падают на пол и разбиваются. Вдребезги. Привлекая внимание не только Де Виля, но и всех в ресторане.

Какой. Позор.

Не глядя вокруг, я приседаю, чтобы… не знаю, убрать этот погром. Хоть что-то сделать, чтобы не стоять и не смотреть, как все смотрят на меня. Как он смотрит на меня. А он точно смотрит, потому что у меня горят щеки и уши. Ко мне тотчас подлетают официанты: кто-то бросается собирать осколки, кто-то пытается меня остановить, пока я не перестаю извиняться и повторять, что за все заплачу.

– С-с-с, – шиплю сквозь зубы, когда упираюсь коленкой в один из мелких осколков, что впивается в грубую ткань джинсов, к счастью, не проткнув ее насквозь.

Мне бы встать и сбежать с места преступления, но уже поздно. Я отчетливо ощущаю приближение Де Виля, вижу, как нависает надо мной его тень.