Развод. У него была другая жизнь - Вестова Лея - Страница 9

Я положила телефон экраном вниз, не удостоив сообщение ответом. Заварила чай, который не собиралась пить. Просто нужно было чем-то занять руки, унять нервную дрожь, которая появлялась всякий раз при мысли об Андрее, его беременной любовнице, его лживых глазах, его подлых манёврах.

В какой-то момент я замерла, поражённая внезапной мыслью: я больше не чувствовала боли. Не было жгучей обиды, разъедающей душу ревности, тоски по разрушенному счастью. Только холодная, расчётливая решимость дать отпор. Защитить себя, дочь, нашу жизнь. Может, это и есть настоящее исцеление? Не прощение, не принятие, а трезвое понимание: некоторых людей нужно просто вычеркнуть из своей жизни. Как опасную инфекцию, которую нужно изолировать, чтобы выжить…

Звонок будильника разорвал утреннюю тишину. Я открыла глаза, на мгновение ощутив привычное забытье после сна. Но только на мгновение. Реальность накатила тяжёлой волной, как это происходило каждое утро последние недели: измена, двойная жизнь, иск, полиция… Перечень предательств, которые нанёс мне Андрей, разрастался как снежный ком.

Я тихо поднялась с кровати, стараясь не шуметь. Стены в нашей квартире были тонкими, а Катя теперь спала чутко, часто просыпалась от кошмаров. Все недавние события сильно отразились на дочери – она стала замкнутой, тихой, словно повзрослела за считаные дни.

На кухне уже хлопотала мама. За прошедшие недели её состояние заметно улучшилось – движения стали увереннее, речь яснее. Словно сама ситуация, требовавшая от неё сил и собранности, ускорила восстановление.

– Я заварила тебе чай, – она поставила передо мной дымящуюся чашку. – Есть будешь?

Я покачала головой. Кусок в горло не лез. Сегодня предстояла важная встреча с Ильёй Сергеевичем – нужно было обсудить нашу стратегию после того, как Андрей подал иск.

– Тебе нужны силы, Оленька, – мама поставила передо мной тарелку с яичницей. – Хотя бы немного. Нельзя воевать на голодный желудок.

Воевать. Именно это слово точно описывало происходящее. Не развод, не разрыв отношений, а именно война – с атаками, отступлениями, флангами и тылами. Я никогда не думала, что окажусь на поле такой битвы. Что человек, с которым я прожила пятнадцать лет, окажется противником.

– У тебя сегодня встреча с адвокатом? – мама села напротив, внимательно глядя на меня.

– Да, в десять. Я подам встречный иск, как советует Илья Сергеевич.

Мама одобрительно кивнула:

– Правильно. Нельзя только обороняться, нужно и атаковать.

За последние дни она стала настоящим стратегом, выдавая мне советы, которые, как ни странно, часто совпадали с рекомендациями Ильи. Может быть, горький опыт её собственного развода, о котором она впервые рассказала мне, давал ей это понимание.

На пороге кухни появилась сонная Катя – волосы растрёпаны, глаза ещё затуманены дрёмой.

– Доброе утро, – пробормотала она, опускаясь на стул.

– Доброе, солнышко, – я коснулась её плеча. – Выспалась?

Катя неопределённо пожала плечами. Под глазами залегли тени – свидетельство бессонных ночей и слёз, которых она не показывала при мне, но которые я иногда слышала сквозь дверь её комнаты.

– После школы поедешь к Лене? – спросила я, пытаясь создать иллюзию обычного утра.

– Нет, сразу домой, – она посмотрела на меня с какой-то взрослой серьезностью. – Буду готовиться к контрольной.

Ещё несколько минут обычной утренней суеты – завтрак, сборы, – и вот мы уже вышли из квартиры. Я проводила Катю до школы, крепко обняла на прощание. Она ответила на объятие с неожиданной силой, словно черпая от меня энергию для предстоящего дня.

– Всё будет хорошо, – пообещала я, и на мгновение сама почти поверила в это…

Офис Ильи Сергеевича встретил меня привычной атмосферой собранности и порядка. Секретарь сразу проводила в кабинет – я стала частым посетителем за последние недели.

– Доброе утро, Ольга Владимировна, – Илья поднялся мне навстречу. – Вижу, вы готовы к решительным действиям.

Я кивнула, доставая из сумки папку с документами.

– Я собрала всё, что вы просили. Выписки со счетов, договоры, квитанции о моих вложениях в бизнес Андрея.

Он внимательно просмотрел бумаги, делая пометки в своём блокноте.

– Отлично. Теперь мы можем подать встречный иск с чёткими требованиями. Доля бизнеса, компенсация вложений, право на квартиру, алименты на дочь. Всё по закону.

– Я… я готова, – голос слегка дрогнул, но глаза оставались сухими. Слёзы давно закончились, оставив место холодной решимости.

– Великолепно. Мы подадим документы сегодня же, – Илья откинулся в кресле. – Есть ещё кое-что, о чём я хотел с вами поговорить. Нам нужны свидетели, которые могли бы подтвердить ваш вклад в семейный бизнес.

Я задумалась. Моё участие в делах Андрея не афишировалось, но оно было.

– В самом начале, когда он только открывал первый магазин, я привлекла своих клиентов из архитектурного бюро. Три крупных строительные компании начали закупать у него сантехнику именно благодаря моим связям, – сказала я, удивляясь, что совсем забыла об этом.

– Кто-то из тех людей мог бы это подтвердить?

– Максим Петрович Конев, директор «СтройГрада». Он тогда очень хвалил меня за рекомендацию. И Елена Сергеевна из «АртСтрой», моя бывшая начальница. Она знает, что я вкладывала деньги от своей премии в развитие бизнеса мужа.

Илья кивнул, записывая имена.

– Прекрасно. Я свяжусь с ними. Любое подтверждение вашего вклада усилит позицию.

Мы ещё долго обсуждали детали иска, формулировки, суммы. Поговорили и о том, как вести себя в случае провокаций со стороны Андрея или Ирины.

– Главное – не поддаваться эмоциям, – наставлял меня Илья. – Они хотят, чтобы вы сорвались, показали себя неуравновешенной. Не давайте им такого козыря.

Я кивала, ощущая странную отстранённость от происходящего. Словно всё это случалось не со мной, а с какой-то другой женщиной, чью историю я наблюдала со стороны.

– Что ж, думаю, мы готовы, – подытожил Илья, закрывая папку с документами. – Теперь нам остаётся только ждать реакции противоположной стороны.

Выйдя из офиса адвоката, я не чувствовала ни облегчения, ни удовлетворения – только решимость идти до конца…

Вместо того, чтобы сразу поехать домой, я решила прогуляться по набережной. Мне нужно было собраться с мыслями, подготовиться к следующему шагу – возможно, самому важному за всё время. Я должна была позвонить Максиму Петровичу, попросить его свидетельствовать в суде о моём участии в начале бизнеса Андрея. Этот звонок требовал мужества. Максим Петрович был влиятельным человеком в нашем городе, и мне неловко было втягивать его в свои семейные проблемы.

Звонок Максиму Петровичу я сделала прямо там, на набережной. К моему удивлению, он не только помнил о моей роли в начале бизнеса Андрея, но и выразил готовность свидетельствовать.

– Ольга, я всегда знал, что без вас Андрей не добился бы и половины своего успеха, – сказал он. – Ваши контакты, ваши идеи, ваша поддержка – всё это было фундаментом его бизнеса. И если сейчас нужно это подтвердить официально – я к вашим услугам.

Его слова придали мне новых сил. Так странно было осознавать, что окружающие видели мой вклад яснее, чем я сама…

Домой я вернулась с чётким планом действий и неожиданно ясной головой. Мама должна была прийти позже – у неё был плановый приём в больнице. И я решила приготовить ужин, чтобы порадовать её и Катю, которая, как обычно, возвращалась из школы голодной и уставшей.

Но к моему удивлению, мама вернулась раньше, чем я ожидала, и с каким-то странным выражением лица – смесь возмущения и торжества.

– Ты не поверишь, что я узнала! – воскликнула она, едва переступив порог. – В больнице! От Светланы, той медсестры, которая всегда так внимательна к пациентам.

Я напряглась, неготовая к новым потрясениям.

– Что случилось?

Мама опустилась на стул, переводя дыхание.