Шеф с системой. Гамбит повара (СИ) - "Afael" - Страница 8

Я поставил миску перед Матвеем. Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами, в которых стояли слезы. Он в жизни не видел ничего подобного и с недоверием поднял на меня взгляд.

— Ешь, — сказал я мягко. — Это приказ.

Он вздрогнул, схватил ложку и зачерпнул первую порцию. Я видел, как он замер, когда ложка коснулась его языка. Его глаза закрылись от наслаждения. Это был не вкус пресной баланды. Это была симфония. Сливочная нежность, сладость меда, сытность мяса, хруст орехов.

Он не ел, а глотал. С жадностью, со слезами, которые капали прямо в тарелку и когда он проглотил последний кусок, Система вынесла свой финальный вердикт.

[Вы успешно применили блюдо [Золотая Каша «Надежда»] к цели «Матвей»!]

[Эффект [Снятие эффектов истощения] активирован. Состояние цели улучшено.]

[Вы получили 35 ед. опыта.]

Я молча смотрел на него, и моя ненависть к Прохору становилась все сильнее.

Когда он съел все до последней крошки и выскреб миску куском хлеба, он наконец-то поднял на меня свои глаза. В них была бесконечная, собачья преданность и благодарность. Он перестал дрожать. На его щеках даже появился легкий румянец. Я налил ему полную кружку морса и пододвинул.

— Спасибо… Алексей… — прошептал он.

— Это только начало, — ответил я. — А теперь рассказывай. Что происходит на кухне после моего ухода?

— Плохо там, Алексей, — зашептал он. — Прохор… он как с цепи сорвался. Тебя он поминать боится, только иногда ругает под нос, когда думает, что его никто не слышит. Так он всю свою злобу на нас срывает. Придирается по любому поводу, бьет черпаком за малейшую провинность. Говорит, что мы — «змеиное отродье», раз с тобой водились. Голоднее стало. Он воровать больше стал, а нам в баланду теперь даже овощных очистков почти не кидают.

Я слушал, и мои кулаки сжимались. Я вырвался из этого ада, но оставил их там, и теперь им было еще хуже из-за меня.

— Я понял, — прошипел я. — Я это так не оставлю, но действовать нужно осторожно.

Я подошел к столу и достал из ящика большой, плотно завернутый в чистую ткань сверток. Он был тяжелым и плотным. Я протянул его Матвею.

— Это та штука, которую ты давал в прошлый раз? — прошептал он, с благоговением принимая посылку.

— Все верно. Хоть чем-нибудь я же должен вас поддерживать пока вы противостоите этой сволочи, — я криво усмехнулся. — Как ее есть ты знаешь.

— Знаю. Мы на ней только и держались, — вздохнул он.

— Я не понимаю, куда смотрит управляющий, — буркнул я вслух, забыв, что он меня слушает.

— Туда и смотрит, Алексей. Мы все ссыльные, как и ты был, — вздохнул он. — Рабы, отправленные доживать свой срок на этой поганой кухне, — Матвей сжал кулаки. — Ты знаешь… — он шмыгнул носом. — Я ведь однажды хотел отравить всех. Так меня все это достало, что сил нет. Хотел подмешать белену в еду, но не решился…

— Правильно сделал, — я похлопал его по плечу. — Вам еще жить и жить, а эту плесень по имени Прохор мы уберем с кухни и я вас заберу к себе. Понял?

— Понял, — улыбнулся он. — Помощь нужна?

— Очень нужна. Слушай внимательно, — я наклонился к нему, мой голос стал еще тише. — Как съедите пасту — дай мне знать и я передам еще. Теперь ты должен следить за всем, что происходит вокруг. Не только на кухне. Слушай разговоры стражников, слуг, оруженосцев. Мне нужен веский повод. Понимаешь? Повод, чтобы я мог прийти на вашу кухню с проверкой. Мне нужен официальный повод, чтобы управляющий отправил меня туда и тогда я закончу это.

Матвей сжал сверток. В его глазах появилась недетская решимость.

— Я понял, Алексей, — сказал он твердо. — Я найду тебе повод.

— Молодец. От тебя, в первую очередь зависит, смогу ли я его убрать. И еще, — я внимательно посмотрел на него. — Я сообщу Бориславу и он будет каждый день приводить тебя ко мне на завтрак, обед и ужин. Понял?

Матвей, кивнул, несмело улыбнулся, утер нос рукавом и спрятал сверток за пазуху, поклонился и вышел. Я остался один. Мой первый агент получил свое первое задание. Тихая война за общую кухню началась.

Пока я ждал вестей от разведчиков и продумывал как бы мне убрать этого паскуду-Прохора, крепость жила своей обычной жизнью.

На четвертый день ожидания я, стоя у окна своих покоев, наблюдал, как в ворота крепости въезжает небольшой торговый караван. Возглавлял его ничем не примечательный мужчина средних лет, который, судя по всему, и был хозяином. Он был вежлив, в меру улыбчив, одет просто, но добротно.

Никто не видел в нем угрозы, но я почувствовал смутную тревогу. Я не сводил с него глаз, пока он суетился на дворе, и мое чувство, что что-то здесь не так, лишь крепло. Было в нем что-то фальшивое, какая-то неуловимая несостыковка.

Я сконцентрировался на его фигуре, активируя свой дар.

[Анализ Статуса]

Перед моим мысленным взором вспыхнуло привычное голубое окно.

Имя: Михей

Статус: Купец (Уровень 2)

Уровень: 9

Жива: 15/15

Сила: 9

Выносливость: 10

Ловкость: 12

Я нахмурился. Статы были странными. Для купца у него была слишком низкая Сила. Хорошо, допустим, сам он мешки не таскает, но зато Ловкость в 12 единиц — это уровень хорошего фехтовальщика. Это тоже можно объяснить. На дорогах можно встретить любую опасность от диких животных до разбойников.

Вот только основная улика была ниже.

Навыки:

[Торговля (Уровень 2)]

[Красноречие (Уровень 4)]

[Наблюдение (Уровень 5)]

[Скрытность (Уровень 4)] (неактивно)

Я мысленно усмехнулся. Вот и все встало на свои места. «Торговля» второго уровня у «опытного» купца — это просто смешно. Зато «Красноречие», «Наблюдение» и, главное, «Скрытность» — это идеальный набор не для торговца, а для лазутчика.

Лазутчик, значит. Интересно, он от Морозовых? Нужно бы попросить Матвея за ним присмотреть.

Я выполнил свое обещание. Каждый день, на завтрак, обед и ужин, Борислав приводил ко мне Матвея. Я сажал его за стол и молча ставил перед ним миску, полную горячей, питательной еды. Это были не остатки, а блюда, которые я готовил специально для него, используя свои знания, чтобы восстановить его изможденное тело.

И пока он ел, жадно, но уже без прежней паники, он говорил. Матвей стал моими глазами и ушами.

В течение следующих двух дней его доклады были наполнены тревогой. Он рассказывал о новом «купце» по имени Михей, который появился в крепости.

— Он очень странный, Алексей, — шептал Матвей, не отрываясь от тарелки с густым мясным рагу. — Он тихий, улыбчивый. Со всеми вежлив. Так вежлив, что аж противно. Он привез с собой несколько бочек крепкого вина и пару мешков южных сладостей.

Я слушал, и картина, которую рисовал мальчик, становилась все яснее.

— Вечерами, когда стражники сменяются с постов, он подходит к ним, — продолжал Матвей. — Угощает вином, детишкам их сладости передает. Травит купеческие байки. Он не расспрашивает напрямую, а больше слушает. Я видел его вчера. Остановился послушать о чем говорят. Он сидел с воинами из южной казармы, смеялся их грубым шуткам, сочувствовал их жалобам на службу и лишь изредка, как бы между делом, вставлял вопросы о славном поединке, о «чудесном исцелении» княжича, о том, «какая же у вас тут, должно быть, знахарка хорошая живет».

Я мысленно усмехнулся. Мой [Анализ] не подвел. Этот Михей был пауком, который медленно и методично плел свою паутину ища слабое место, за которое можно ухватиться.

Мои опасения подтвердились на исходе второго дня и подтвердил их мой верный маленький шпион.

Я был в арсенале, заканчивая свою изнурительную тренировку, когда туда, под предлогом уборки, прибежал Матвей. Он делал вид, что усердно подметает пол, но я видел, как дрожат его руки.

— Алексей… — зашептал он, не поднимая головы, когда Борислав отошел к другому концу зала. — Тот купец… Михей…

— Что он? — спросил я, опуская на пол тяжелый щит.

— Он приходил на кухню. Сначала к Прохору. Сказал, что хочет купить остатки еды подешевке для своих людей. Прохор перед ним лебезил, как пес, — в голосе Матвея прозвучало отвращение. — А потом… потом этот купец достал мешок медовых коврижек и начал раздавать нам, мальчишкам. Сказал, угощайтесь, детки, за здоровье моего больного сынка…