Шеф с системой. Гамбит повара (СИ) - "Afael" - Страница 9

Я слушал, и мое сердце холодело. Это был классический ход. Сначала — подкуп толпы, создание образа доброго, щедрого человека.

— А потом, — продолжил Матвей, его голос стал еще тише, — когда мы все грызли эти коврижки, он отозвал Прохора в угол. Я был рядом, делал вид, что котел чищу. Слышал почти каждое слово.

Он сглотнул и продолжил, почти дословно передавая разговор купца: «Слыхал я, старшой, тебя тут подвинули… несправедливо, поди? Из-за этого нового… чудотворца. У меня, видишь ли, сын хворает, такой же слабенький, как ваш княжич был, а лекари руками разводят. Может, ты, как опытный человек, приметил, что этот новый повар в еду кладет? Травы какие особые? Коренья? Я человек не бедный. За такой секрет могу и серебром отблагодарить, и замолвить словечко где надо…»

— А Прохор? — спросил я, чувствуя, как напрягаются мышцы.

— А Прохор аж засиял! — с ненавистью прошептал Матвей. — Он тут же начал ему на ухо шептать. Говорил, что ты колдун, что в лес тайно бегал, что носил оттуда какие-то неведомые травы в мешке. Он все ему рассказал!

Я медленно вытер пот со лба. Все было гораздо хуже, чем я думал. Он не просто прощупывал почву. Он нашел идеального союзника. Завистливого, жадного и готового на любую подлость.

— Купец дал ему несколько серебряных монет, — закончил Матвей. — А потом улыбнулся, посмотрел на меня и ушел.

Я понял все. Шпион нашел предателя, который с радостью продаст любой мой секрет. Угроза была не просто у ворот. Она уже была внутри нашего общего дома.

Я посмотрел в окно, в сторону общей кухни, где прямо сейчас этот шпион мог снова вести свои игры. На моем лице появилась расчетливая улыбка.

Враг сделал свой первый ход. Теперь — моя очередь, но в этой игре я больше не был один.

— Молодец, Матвей, — сказал я тихо и сунул ему в руку еще запас пасты. — Ты сделал очень важное дело, а теперь иди и будь осторожен.

Он кивнул и скрылся. Я же, вытерев пот, подозвал Борислава.

— Мне нужно немедленно видеть управляющего. Дело не терпит отлагательств.

Я покинул арсенал. Мой мозг, привыкший к работе в условиях адского стресса, уже прокручивал в голове детали предстоящего доклада, выстраивая безупречную логическую цепочку. Первым делом я пошел не в канцелярию. Мой первый визит должен был быть к моему главному и единственному настоящему союзнику.

Борислав следовал за мной, и, должно быть, он почувствовал перемену во мне, потому что его молчание стало еще более напряженным. Я подошел к покоям Ярослава. Борислав, не говоря ни слова, коротко постучал и, услышав ответ, открыл дверь, пропуская меня внутрь.

Княжич как раз полировал меч. Увидев меня, он опустил оружие.

— Что-то случилось, Алексей? — спросил он, заметив выражение моего лица. — У тебя вид, будто ты увидел призрака.

— Хуже, княжич, — ответил я, закрывая за собой дверь. — Я увидел паука, который плетет паутину в нашей крепости и нашел муху, которая ему в этом помогает.

Я быстро, без лишних эмоций, изложил ему все. О купце Михее, о донесении Матвея и, главное, о предательстве Прохора. Также, вкратце рассказал ему о своем плане, который хочу предложить Степану Игнатьевичу.

Ярослав слушал молча, и по мере моего рассказа его лицо становилось все более жестким. Когда я закончил, он несколько секунд смотрел в одну точку, а затем со стуком вонзил кончик своего меча в деревянный пол.

— Предатель, — прошипел он сквозь зубы. — На нашей кухне. Кормит моих воинов и одновременно продает нас…

Его первой реакцией была ярость воина. Он хотел схватить меч и немедленно свершить правосудие, но затем он глубоко вздохнул, и я увидел, как он берет себя в руки.

— Ты прав. Просто казнить его — значит спугнуть паука, — сказал он, повторяя мои собственные мысли. — Мы должны доложить обо всем Степану Игнатьевичу. Немедленно.

Он вытащил меч из пола и вложил его в ножны.

— Идем, советник. Пора наказать этого, как ты выразился, паука.

Когда мы вышли из его покоев, Борислав удивленно посмотрел на нас, но ничего не сказал. Теперь мы шли в канцелярию втроем.

Степан Игнатьевич принял нас немедленно. Он сидел за своим столом, но, увидев не только меня, но и мрачного, решительного Ярослава, отложил свитки в сторону.

— Говори, — сказал он, и это было не вопросом, а приказом.

Я подошел к столу и начал свой доклад. Методично, по пунктам, без эмоций.

— Первое. Несколько дней назад в крепость прибыл человек, назвавшийся купцом Михеем.

Управляющий кивнул. Он был в курсе всех прибывших.

— Второе. Этот человек — не купец. Он — шпион.

Степан Игнатьевич даже бровью не повел, но я увидел, как его взгляд стал острее: — Допустим, — ровным голосом произнес управляющий, словно уже знал о шпионе. Шпионаж между родами не был для него новостью.

— Он уже начал активную работу. Для вас, наверняка, не секрет, что он общается и угощает стражников. Расспрашивает про чудесное исцеление княжича. Мой человек на общей кухне… — я намеренно использовал эту формулировку, чтобы показать, что у меня есть свои источники, — … доложил, что Михей пытался подкупить поварят, расспрашивая о секретах моей готовки.

И тут я перешел к главному.

— А потом, когда понял, что от запуганных мальчишек он ничего не добьется, шпион нашел себе союзника. Главного повара Прохора.

Я сделал паузу, давая этому факту закрепиться в голове.

— Мой поваренок был свидетелем их разговора. Прохор, в обмен на серебро и обещания, передал шпиону всю известную ему информацию обо мне. Включая то, что он видел, как я возвращался из леса с травами.

Вот теперь лицо Степана Игнатьевича изменилось. Он не был удивлен самому факту шпионажа, но его глаза потемнели, когда он услышал о предательстве. Внешний враг — это привычная, понятная угроза, но предатель внутри стен, на таком ключевом посту, как общая кухня, через которую проходит вся еда для гарнизона… это было гораздо опаснее.

— Твой «человек» надежен? — спросил он тихо.

— Абсолютно, — ответил я. — Он меня еще ни разу не подводил.

Степан Игнатьевич откинулся в кресле. Он был впечатлен. Не столько новостью о шпионе, сколько тем, как быстро и эффективно сработала моя импровизированная «агентурная сеть». Он понял, что я не просто «чудо-повар», а игрок, который умел видеть, анализировать и добывать информацию. Это делало меня в его глазах еще более ценным и еще более опасным.

Степан Игнатьевич долго молчал, его пальцы мерно барабанили по подлокотнику. Он смотрел не на меня, а куда-то в пространство, просчитывая риски и возможности.

— Что ты предлагаешь, Алексей? — спросил он наконец, и в его голосе не было и намека на то, что он говорит с поваренком. Он говорил с равным. С коллегой по опасному ремеслу. — Схватить шпиона? Выбить из него все сведения и повесить на воротах для устрашения?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, господин управляющий. Это будет слишком просто и слишком шумно. Если мы его схватим, наниматели тут же поймут, что мы их раскрыли, и могут перейти к более прямым и опасным действиям. К тому же, это создаст ненужный переполох в крепости.

Я сделал шаг ближе к столу.

— Предлагаю открыто его не трогать, — продолжил я, и мой голос стал тише, доверительнее. — Наоборот. Мы дадим ему то, за чем он пришел. Сделаем так, чтобы он ушел сам, ну или сбежал. Я создам «зелье» специально для него, а нашим невольным помощником в этом станет его новый лучший друг… Прохор.

На лице прагматичного, холодного управляющего медленно начал появляться хищный блеск. Он увидел и понял всю красоту и ядовитость моего гамбита.

— Прохор думает, что он продает наши секреты, — пояснял я, входя в азарт. — А на самом деле он, сам того не зная, доставит шпиону приманку. Уверенный, что добыл мой главный секрет, Михей не станет больше рисковать и немедленно покинет крепость, чтобы доставить эту драгоценную «пустышку» своим хозяевам. Пока они будут изучать мое бесполезное варево, пытаясь разгадать его «магию», мы выиграем драгоценное время. Время, которое нам нужно, чтобы разобраться с делами внутри крепости и подготовиться к их следующему, уже настоящему, удару.