Истинное наказание для сумрачного дракона - Томская Светлана - Страница 12

– Да не трясись ты так. – В низком голосе варвара появляются снисходительные нотки. – Он не убивает людей, напугать может, покалечить… немного.

– О! Это радует, что только немного, – неожиданно вскипаю я. – То-то горожане боялись рассердить твоего птеродактиля.

– Птеродактиля? – Тёмно-синие глаза варвара смотрят на меня с опасным прищуром.

Но мне надоело бояться, а может, наоборот, так проявляет себя стресс, и я продолжаю:

– Из всех местных только Влада…

И варвар переключается, услышав знакомое имя:

– Влада? Ты видела Владу?

– Она единственная вступилась за меня. Выскочила из толпы со скалкой в руках.

Мужчина хмурится.

– Похоже на неё. Сколько бы я её ни предупреждал, она готова спорить и ругаться с диким зверем.

Мне чудится в его словах высокомерное осуждение.

Угу! Дракон – дикий, Влада – непослушная. Он один тут цивилизованный… варвар.

– Дракон не выглядел неразумным, – неожиданно вступаюсь я то ли за Владу, то ли за зверя, которого только что обзывала птеродактилем. – Она убеждала оставить меня в городе, и он её понял.

– И как? – В голосе варвара явный сарказм. – Ты осталась?

– Понял и даже послушался, – упрямо твержу я.

– Чего же, если ты здесь?

– Ну, по крайней мере, не в когтях летела, а на спине. Киар…

– Кто?

– Киар, – удивлённо повторяю я. – Так ведь зовут дракона? Влада обращалась к нему…

– Так зовут меня, – обрывает меня варвар и неожиданно без всякого перехода меняет тему: – Ты говорила, что сварила кофе?

Мужчина шумно втягивает в себя воздух.

Боги! Неужели он способен общаться по-человечески?

Похоже, это удивляет не только меня. За моей спиной облегчённо выдыхает подсвечник, о котором я совсем забыла. Во всяком случае, звук получается вполне живой, хотя непонятно, чем канделябр может вдыхать и выдыхать.

– Сварила, – киваю я часто-часто, сползая со стола. – Но я не знаю, с какими специями ты предпочитаешь.

– А он сам не знает, – доносится ворчание из-под стола. – Не он же кофе варил.

Мамочки, а про говорящий половник-то я совсем забыла! Ныряю под стол, извлекаю пострадавший предмет кухонной утвари. Осматриваю половник на предмет повреждений и, утешающе погладив, кладу на место. Попозже, наверное, стоит извиниться, но не сейчас, когда варвар, присев на край стола, с интересом наблюдает за мной.

– Те, что ты добавила, меня вполне устроят. Как тебя зовут?

Ну да, пора познакомиться. Только как же мне не нравится его повелительный тон.

Пару секунд я колеблюсь, какое из своих имён ему назвать. Но потом вспоминаю, что передо мной хоть и одичавший, но князь, и решаю начать с полного:

– Каролина.

– Ка-ро-лина, – произносит он по слогам, словно пробуя моё имя на вкус. – Вполне приличное имя, хотя в нашем мире я такое не встречал. Пока ты живёшь здесь, я буду называть тебя Каро.

Пожимаю плечами. Да как угодно. Мир другой, имя другое. Пусть так. «Лина» всё-таки более домашнее имя, для родни и приятелей.

Надеюсь, я не задержусь здесь и мне не придётся привыкать к этому более жёсткому «Каро».

Быстро вытерев со стола небольшую лужицу, оставшуюся от моего расплескавшегося кофе, достаю из шкафа две чашки: одну поменьше для себя, вторую – мужской размер – для варвара.

К счастью, кофе не успел остыть, и очень хорошо, что я приготовила его с запасом. Хозяин замка явно не из терпеливых. Пока новый сваришь, удобный момент для беседы за чашечкой ароматного напитка будет упущен.

Разливаю кофе по чашкам. Ставлю большую перед мужчиной.

Сажусь на краешек стула напротив. Сейчас нас разделяет стол, но я готова в любой момент вскочить, если что… Слишком уж дёрганый этот князь.

Впрочем, сейчас вроде всё его внимание сосредоточено не на мне, а на облачке пара, поднимающемся над чашкой. Ноздри раздуваются, вдыхая аромат. Он делает первый глоток, и вид у него при этом такой, будто этот самый кофе он не пил уже лет эдак несколько.

Прикусываю губу, удерживаясь от вопроса, как давно произошло то, что заморозило замок и окрестности. Нельзя. Тут надо как-то поаккуратнее. Если уж канделябр, когда подводишь его к самому важному, молчит, как партизан, то и варвар вряд ли начнёт откровенничать.

Не хватает ещё, чтобы он опять разозлился и покрылся чешуёй.

Что мне тогда делать?

Бежать? Догонит играючи.

Схватить ещё что-нибудь из кухонной утвари? Уже боязно.

Вопрос рождается сам собой, вполне нейтральный, на мой взгляд. Делаю глоток кофе для храбрости и с беззаботным видом спрашиваю:

– И много ещё в замке одушевлённых предметов?

Варвар переводит непонимающий взгляд на меня.

– Одушевлённых? – переспрашивает он, удивлённо изогнув бровь.

– Ну живых, таких, как Стенли и половник? Не хотелось бы кого-нибудь из них снова потревожить.

И тут меня поглощает ещё одна мысль, да так, что я забываю про кофе и замираю на несколько секунд с открытым ртом. А затем выпаливаю:

– Погоди! Люди ведь не могли превратиться в предметы? Это… совсем нереально.

Я говорю это, и одновременно какая-то часть мозга ехидно подкидывает другие вопросики: «А что реально? Драконы уже стали для тебя реальными? Замок в снегу и лето вокруг – реально?»

Упрямо держусь за мысль о том, что у любой сказки должны быть границы, и продолжаю:

– Я ведь боялась упасть с дракона и разбиться. Значит, сила тяжести в вашем мире существует. Должны же быть и другие законы физики? Ну к примеру: энергия и материя не возникают из ничего. Как-то так.

Варвар с интересом меня разглядывает, а затем отвечает:

– Закон перетекания магии? Есть такой. И да, человек не может превратиться в предмет телесно, если ты это имеешь в виду.

– Но они ведь разумны!

– Само собой, – подтверждает мужчина. – Они же были людьми. Это просто привидения.

Варвар ставит пустую чашку на стол и снова принимается меня изучать. Его явно забавляет мой ошарашенный вид. Но, по мере того как его взгляд скользит по моему лицу и проходится по губам, на его лице начинает проступать иной интерес.

И я, отбросив пугающую мысль о привидениях, начинаю соображать, что я, однако, не со старым приятелем кофе распиваю, а нахожусь наедине с малознакомым мужчиной, который в данный момент полуодет, да к тому же невероятно вспыльчив. И я этого одичавшего князя ещё и крепким кофе напоила. Сейчас как перевозбудится!

Чёрт! На помощь приходит приговорка бабушки: «Сытый муж – добрый муж». Совсем об этом не подумала. Варвар мне не муж, конечно, но всех мужиков, особенно таких здоровых и опасных, следует кормить, и побольше. А я ему – кофе на пустой желудок.

– Сэндвич сделать?

– Что? – с недоумением реагирует варвар на незнакомое слово.

– Э-э-э… бутерброд, – уточняю я и, пытаясь преодолеть межмировой барьер, объясняю: – Хлеб, мясо.

А впрочем, зачем я спрашиваю? Здоровый мужик – такой барана слопает и не заметит.

Упс! Про барана это я зря вспомнила. Перед глазами на миг появляется площадка, на которой меня высадил дракон. Тряхнув головой, избавляюсь от непрошеного видения.

– Сейчас, погоди.

Руки сами хватаются за нож и нарезают хлеб толстыми ломтями. Сверху кладу такие же внушительные ломти окорока. И всю эту красоту пододвигаю к варвару.

На тарелке конструкция из трёх, впопыхах сделанных бутербродов смотрится по-деревенски. Его Сиятельство, или как там к князьям обращаются, наверное, привык к более изящной сервировке.

Но нет, смотрит с интересом. И, слава богу, меня разглядывать прекратил.

Варвар неуверенно берёт бутерброд своей ручищей, изучает его так, словно впервые видит. И у меня снова появляется ощущение, что для него это что-то забытое.

Интересно, чем он тут питается, если ему никто не готовит? Чувствую, что ответ где-то рядом. Вот-вот, и я пойму, что во всём этом не так. Но мысль уплывает, потому что я невольно отвлекаюсь на разглядывание рук князя. Редкое сочетание больших кистей и сильных длинных пальцев. Красивые мужские руки. Сейчас они заняты бутербродом. Но вот совсем недавно…