Бремя власти I (СИ) - Ладыгин Иван - Страница 17

— Красота, — язвительно фыркнул Николай. — Особенно лицо. Похоже на тесто, которое забыли замесить. Ты уверен, что «это» сойдет за меня? Даже пьяный караульщик заподозрит неладное, если заглянет.

— Ты себе льстишь, Николай. Вы очень похожи. А если кто-нибудь заглянет и коснется его, то тень мгновенно развеется. Если нет — спокойно пролежит до утра. Этого хватит, чтобы купить время, — огрызнулся я, уже рыская взглядом по комнате.

Взгляд упал на массивную золотую пепельницу с причудливым гербом. Она тупо блестела на столе. И идеально подходила на роль денежных средств. Схватив тяжелую безделушку, я сунул ее за пазуху камзола.

— Для нашего уважаемого «бизнес-партнера» сгодится! — задумчиво буркнул я. — Умаслить надо мужика. Пригреть…

Закончив со всеми приготовлениями, я посмотрел во двор. Там не было ни души.

Окно распахнулось беззвучно, впуская сырой, пропитанный гарью, ночной воздух. Я высунулся, окидывая взглядом знакомый маршрут — крышу соседнего флигеля, затем черепичный скат, потом водосток, ведущий в тень плакучей ивы. Патруль как раз завершал свой мерный обход у восточных ворот. Интервал. Два с половиной шага до следующей группы. Пауза.

— Поехали, — мысленно бросил я Николаю и рванул вперед. Тело, изрядно окрепшее на дворцовых харчах, отозвалось легко. Прыжок на крышу — тихий, как падение кошки. Перекат. Еще прыжок. Руки вцепились в холодный, покрытый конденсатом металл водостока. Спуск — стремительный, беззвучный. Тень ивы приняла меня в свои объятия. Сердце билось ровно, мощно. Без страха. С азартом. Свободно.

Я выскользнул из тени, сливаясь с мраком парковой аллеи. Пальцы снова сложились в знак. Заклинание маскировки — простенькое, энергозатратное, но необходимое — сделало свое дело. По коже пробежал холодок. Волосы на висках потемнели, став иссиня-черными. Янтарные глаза потускнели до серого цвета промозглой невской воды. Теперь я был просто еще одним бледнолицым пареньком в богатом, но поношенном камзоле.

— Вот так-то лучше, — пробормотал я, направляясь к ограде. Магическая защита и сигнальная сеть вокруг были полны изъянов, так что с ними не возникло никаких проблем. Я просто проходил там, где были дыры.

Преодолеть вершину дворцовой стены не составило никакого труда. Я напитал ноги силой и одним прыжком оказался на другой стороне. Через несколько минут я уже шагал вглубь ночного города. Все прошло четко… строго по плану.

— И что мы забыли в этих трущобах? — раздраженный голос Николая прозвучал в голове, когда я свернул в не самый благополучный район. — Вместо того, чтобы спокойно занять трон, ты прогуливаешься по злачным местам! Никак не могу понять тебя… У тебя же такая силища! Знания! Даже порталы в иные планы способен открывать! Почему не хочешь раздавить Меньшикову, как клопа? Почему не хочешь взять власть в свои руки и устранить недовольных⁈

Я усмехнулся, обходя лужу, в которой тускло отражался огонек далекого фонаря.

— Потому что, юный принц, сила моя сейчас — как этот огонек. Тусклая. Зыбкая. А что до знаний… То они бесполезны без рычагов. А рычаги — это люди. Верные. Информированные. Сильные. У меня таких пока нет. А у Меньшиковой — двор, гвардия, Арканисты. У Юсупова — какие-то темные артефакты и страх. У Верейского — фабрики и, наверняка, армия наемников. У Рябоволова… — я сделал паузу, вспомнив его ледяные, всевидящие глаза, — … у него, я подозреваю, есть доступ к вещам пострашнее демонов. Если я ткну сейчас пальцем в осиное гнездо, не имея щита и меча, меня сметут. Быстро и безжалостно. Мне нужны союзники. Ресурсы. Информация. И время, чтобы восстановить хоть толику былой силы.

— Но ты же… Соломон Мудрый! — в голосе призрака слышалось почти детское разочарование. — Разве ты не можешь просто… сжечь их всех?

— Не в этом теле. Не с этим жалким резервом. Кстати, говоря о котором… Расскажи-ка поподробнее о вашей местной магической иерархии. Как здесь меряются силой бородатые мужики?

Николай вздохнул, но заговорил охотно — тема была ему близка.

— Все начинается с источника внутри. Объем резерва измеряют в Эфирах. Один Эф — это энергия, чтобы городской фонарь горел трое суток. Сто Эф достаточно, чтобы от деревни осталось одно пепелище. — Он говорил методично, как заученный урок. — Восемь ступеней. Неофит — жалкие 20–25 Эф, таким дается только бытовуха… Да и разве что ложку могут мыслью шевелить. Ученик — 35–45 Эф. При таком уровне можно простенькие боевые и защитные чары практиковать. Арканист — 60–75 Эф, это уже серьезнее: ритуалы, лечение, крепкая защита. Мастер — 100–150 Эф, вот тут начинается настоящее: сопряжение с четырьмя стихиями. Грандмастер — 200–250 Эф, создает свой уникальный стиль, свою стихию. Магистр — 300–350 Эф, заклинания высшего порядка, может сплавить две стихии во что-то новое. Архимаг — от 400 Эф и выше, создает стихийного аватара… Такие — ходячее оружие, козырь любой державы. А Великий Маг… — Николай замолчал. — О тех только легенды. Говорят, они вне кругов, вне понимания.

— Хм, — я перепрыгнул через гниющую доску. — Значит, я сейчас… где-то на уровне Ученика? Жалкие 35–45 Эф? Ха! В мои лучшие дни я Архимагов на завтрак кушал. Как щенков. Хотя у нас была другая градация силы… Но не суть… — Горечь во рту была настоящей. — Ну что ж. Значит, придется карабкаться с самого низа.

Мы прошли через район, где надежда сгнила раньше, чем стены домов. Вонь помоев, паленой водки и отчаяния висела в воздухе густым смогом. Нищие, закутанные в тряпье, копошились в мусоре у стен. Где-то плакал ребенок.

— Отвратительно, — скривился Николай в моей голове. — Как можно так жить? В столице Империи! Отец бы…

— Отец твой, видимо, был слишком занят войнами с демонами и интригами двора, — резко перебил я. — Нищета — вечный спутник человечества, принц. Даже в самых блистательных империях. Под золотыми куполами всегда есть подвал, где воют крысы и плачут дети. Запомни это.

«Медвежья берлога» возникла впереди, как каменный утес. Та же медвежья голова над входом, тот же гул из-за тяжелых дубовых дверей. Я толкнул их.

Гул не стих, но на меня обернулось больше голов, чем в прошлый раз. Узнали. Тот самый парень, что лихо положил их ребят. Взгляды были разные: уважение, ненависть, осторожный интерес. Бритоголовый бармен лишь мотнул головой в сторону двери в кабинет. Я прошел без лишних слов.

Степан Песец сидел за своим дубовым столом, пуская кольца дыма из трубки. Его единственный глаз скользнул по мне, оценивающе, как покупатель скользит взглядом по лошади на рынке.

— Ну, если до сих пор не сдох — значит, кое-чего стоишь… Мои ребята хотели с тобой поквитаться. — хрипло бросил он. — Документ готов. Но нужна фотография.

Рядом на столе стоял древний, похожий на скрипящий ящик фотоаппарат на треноге. Я встал у стены, как велел Песец. Вспышка магния ослепила, оставив пятна в глазах. Через несколько минут он ловко вклеил еще влажный отпечаток в новенький, пахнущий типографской краской паспорт. На странице смотрел на меня суровый парень с серыми глазами и темными волосами. Имя: Соломон. Фамилия «Козлов».Это он решил так пошутить…

— Держи, Соломон, — усмехнулся Песец, швырнув мне паспорт через стол.

Я поймал его, быстро оглядел и сунул за пазуху, туда, где покоилась золотая пепельница. Потом вытащил эту безделушку и поставил ее на стол с глухим стуком.

— За труды. И за услугу. Хочу предложить сотрудничество. Работать будешь на меня.

Тишина в кабинете стала вдруг гулкой. Потом Песец закатился таким хриплым, надсадным хохотом, что трубка выпала у него изо рта.

— Р-р-работать? На тебя? — он вытер слезу под единственным глазом, задыхаясь. — Пацан, ты либо очень смешной, либо совсем ку-ку! Я жизни клал, чтобы меня тут уважали! Кровь лил! А ты — фартовый щенок с дворцовыми игрушками! Не партнер ты мне. Забавная мушка. Не более.

Я не смутился. Улыбнулся. Тихо. Многозначительно.

— Время покажет, Степан. Время покажет. А пока… Где тут можно раздобыть снарягу для охоты на нечисть? Качественную. И срочно. Ночь ведь на дворе.