Парализованная жена генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина - Страница 27

Столько времени прошло с тех пор, когда я вот так вот нес ее на руках. И сейчас сердце изнывало. Мне казалось, что все самое страшное уже позади, что она поняла меня, простила. Но я ловил себя на мысли, что я ошибаюсь. Самое страшное еще впереди.

Карета еще не приехала. Видимо, дороги тут и правда ужасные.

Все это время Люси хранила молчание.

Молчал и я.

Зато не молчало мое сердце.

Я чувствовал, как оно сходит с ума от ее близости, как пытается вырваться из грудной клетки и обнять ее.

— Зачем ты пришел за мной? — прошептала она, лежа у меня на руках. Я посмотрел в ее глаза, пытаясь разглядеть в них хоть тень надежды на то, что могу быть прощен.

Однажды. Может, не сейчас. Может, через несколько лет. Я согласен даже на это.

— У тебя же есть другая? — усмехнулась Люси.

Она говорила спокойным, уставшим голосом. Я слышал нотки равнодушия и разочарования в этом мире. О, моя девочка. Моя маленькая, легенькая, как пушинка. Если бы ты знала, как сильно я тебя люблю. Только умоляю, не прочитай это в моих глазах. Иначе я сдамся. Опущу руки. Обниму тебя и буду просить прощения…

— Ну и что? — спросил я, стараясь сохранять прохладу в голосе. —

— И ты все равно пришел, — заметила она, о чем-то задумавшись. Я бы все отдал, чтобы знать, о чем она думает. Но я лишь мог строить догадки.

— А ты почему не подписала развод? — спросил я, стараясь быть хладнокровным.

Пожалуй, из всех похищения это было самым непростым. Люси замешкалась. Она о чем-то задумалась и даже немного нахмурилась. Я ловил каждую ее эмоцию.

— Наверное, потому что после подписания от меня бы избавились. Дядюшка оформил бы опекунство. Все деньги перешли бы ему. И больше я была бы не нужна. Корми меня еще, развлекай. Кому нужна такая обуза?

Мне. Мне нужна. Больше жизни нужна. Если бы ты знала, как ты мне нужна. Если бы драконье сердце могло лечить, то я бы вырвал свое и бросил в котел.

— Я понимаю, в последнее время, — начала Люси, а я услышал, как ее голос дрогнул скрытыми слезами, — у нас с тобой не ладится. И… Я тебя не осуждаю. Ты нашел другую, здоровую, молодую… И ты в своем праве. Вот.

Моя жена тяжело вздохнула и зажмурилась, словно эта фраза стоила ей невероятных усилий. А сейчас она пытается вернуть своему голосу спокойствие, проглотить слезы, сдержать эмоции, чтобы продолжить. Это означало, что в ее сердце еще есть капелька любви ко мне. Просто капелька… И я почувствовал, как сам едва сдерживаюсь, чтобы не признаться во всем.

— Ты молодой, здоровый, богатый, красивый… О твоих подвигах даже легенды ходят, — произнесла она, глядя на ордена. — И ты имеешь право быть с той, кого ты любишь. Только прошу тебя… Не надо от меня избавляться. Я постараюсь как можно быстрее выздороветь. И тогда я уйду. Обещаю. Просто уйду. Без скандалов, истерик и слез. Клянусь. Освобожу место. Но пока я обещаю вести себя тихо, не кричать и не мешать вам. Только не надо больше издеваться надо мной. Обещаешь?

Я смотрела ему в глаза, понимая, что он что-то скрывает. Взгляд его пусть и казался холодным, но за холодом было что-то другое. Я даже прищурилась, словно внимательно изучая его лицо.

Странным было то, что он пришел за мной. Словно почувствовал, что я в опасности. Я думала, Най не придет. Думала, что он махнет рукой, мол, ура, освободилось место для другой!

— Обещаешь? — повторила я свой вопрос.

— Нет, — произнес Най, отводя взгляд. — Но я могу обещать, что кушать ты будешь нормально и каждый день.

— Ну, хоть это радует, — улыбнулась я. Сейчас словно вернулось то время, когда два месяца я была самой счастливой женщиной на свете. И лишь горечь того, что я стала для любимого обузой, отравляла мое маленькое счастье.

— Красивый сад, — усмехнулась я, глядя на цветы.

— Только за ним никто не ухаживает, — заметил Най, бросив взгляд на кусты с дивными цветами, которые разрослись так, как им вздумается.

В этот момент он казался прежним. Неужели он и правда задумался над ценностью семьи? Неужели он осознал, что я ему все-таки дорога? Ведь бывает же такое, что имеем не ценим, а потерявши плачем.

Не знаю, о чем думал в этот момент муж, но я чувствовала, что мысли у него не сильно радостные. Словно что-то тяготит его и пугает! Пугает! Генерала! Звучало как бред сумасшедшего.

И тут я услышала, как дребезжит карета.

— Там, — прошептала я, поднимая единственную работающую руку. — Карета…

— Это наша, — вздохнул муж, а его губы превратились в две напряженные нити. И о чем же он думает? Я бы дорого отдала, чтобы узнать!

Когда заляпанная грязью карета подъехала, то кучера было не узнать. Он сам был серо-коричневый от грязи. Даже шляпа!

Меня бережно уложили на сидение, а я вздохнула.

— Ты не садишься? — спросила я.

— Нет, я полечу над вами, — ответил Най, а я вздохнула.

Я радовалась поездке, радовалась каждому ухабу, словно изголодавшись по новым впечатлениям. Даже ругань кучера сквозь зубы казалась мне довольно милой.

— Да етить! Да мать твою налево! Да что ты будешь делать! Пру! Но!

Дорога убаюкивала, а я понимала, насколько беззащитен порой бывает человек, который попал в такую ситуацию, как моя! Насколько он бывает бессилен! Там, где здоровый хлопнет дверью и пошлет всех лесом, больной вынужден терпеть любое обращение, поскольку сам ничего не может.

Дорога до столицы была долгой, а я понимала, что нескоро еще покатаюсь в карете!

— Осторожно! Мадам! — послышался голос дворецкого, который брезгливо открыл дверь, испачкав белые перчатки. Он их тут же снял, а потом я увидела, как его потеснил Най.

— Господин, давайте я! — предложил дворецкий, позвав лакеев. Те мигом подошли к карете.

— Отставить, — выдохнул Най. Он подошел, бережно поднял меня с сидения, а я почувствовала что-то странное в груди. Словно комок сожалений, боли и любви. Зачем он это делает? Меня вполне могли донести слуги! Но почему-то Най решил сделать это сам.

Муж взял меня на руки и понес по ступеням. Дворецкий поспешил вперед, чтобы открыть нам дверь.

— Скажи мне, куда катятся наши отношения? — спросила я, когда мы вошли в гулкий холл. — Как оно все так буквально за неделю сошло на нет?

— Не спрашивай, — послышался тихий голос. Я видела, как выстроились слуги. Служанки стояли в ряд, провожая нас взглядами.

Най нес меня по лестнице, закинув мою левую безвольную руку себе на плечо.

— Приготовить постель! — скомандовал генерал.

И служанки тут же бросились перестилать постель, взбивать подушки. Все это время муж держал меня на руках.

Меня уложили и накрыли одеялом.

— Принесите еду и поменяйте воду в графине! — потребовал Най, а служанки тут же бросились выполнять приказ.

Столик с едой встал на кровать, а я взяла ложку и стала есть. Стакан с водой я поднять не смогла, поэтому мне на помощь поспешила служанка, напоив меня.

— Что будет дальше? — спросила я, видя, как муж собирается выйти из комнаты.

Но на этот вопрос он так и не ответил.

«Ну что ж! Привет, родной!», — усмехнулась я, глядя в потолок. «И тебе привет!», — поздоровалась я с люстрой.

Полежав немного, я уснула.

Проснулась я от звука голоса дворецкого. Дворецкий был чем-то очень встревожен!

— Господин генерал! — позвал он, а я притаилась.

Крики доносились из дома Джейденов и разносились по всей улице.

— Да я убью его! Убью! Слышишь! Своими руками! — слышал я рык мистера Джейдена, когда подошел к двери. — Я сказал, что убью, значит убью!

Я даже думал, постучаться или нет. Но дверь открылась перед моим носом, а из дома выпорхнула рыдающая Молли. Ее отец стоял в коридоре весь красный от гнева.

— Я не вовремя? — спросил я, обеспокоенно глядя вслед убегающей в дальнюю часть огорода Молли.

— Вовремя, — вздохнул мистер Джейден. Он упал в кресло и схватился руками за голову. Сейчас он казался таким старым, таким разбитым.