Парализованная жена генерала дракона (СИ) - Юраш Кристина - Страница 13

— Папа, он ухаживает за Лиззи Боннет, — прошептала Молли. Я видел, что она чуть не плачет.

— Ну хорошо! Тогда Сэм Шипперн! Отличная семья! Парень мозговитый. Деловой, — предложил отец. — Ты посмотри по сторонам, сколько парней вокруг, зачем же тебе этот… женатый старик, который в отцы годится!

Внезапно Молли нахмурилась и подняла глаза.

— Он не годится мне в отцы! — возразила она. — Он молодой!

— Молодой, как я? — спросил мистер Джейден, возмущенно нахмурив брови.

— Нет, пап! Ты чего! — заметила Молли. — Он чуть старше меня! Ему лет двадцать с хвостиком!

Мы с мистером Джейденом переглянулись.

— А где служит этот паренек двадцати лет и его хвостик? — с подозрением спросил мистер Джейден.

— Тут, в части, — беззаботно ответила Молли.

— Ладно, — махнул рукой мистер Джейден. — Иди…

Молли встала и пошла к себе наверх.

— Господин генерал, вам не кажется, что ситуация становится еще хуже? — негромко спросил мистер Джейден, осматриваясь по сторонам. — Какой-то проходимец выдает себя за лейтенанта Ферлиса! Вот чуяло мое сердце, что беда какая с этим женишком! А тут еще и обманщик! С явно нечистыми намерениями!

Мы услышали скрип лестницы и дружно повернули головы. Разодетая Молли кралась по лестнице.

— И куда это ты собралась? — строго спросил мистер Джейден и сощурил глаза на дочь.

На лице Молли было разочарование. Она хотела спуститься незаметно, но старая лестница своим скрипом сдала ее с потрохами. В руках у Молли были туфельки, а сама она ступала на ступеньки босыми ногами.

— Погулять, — ответила Молли самым невинным голосом.

— Нет! Будешь сидеть дома! Твой жених не тот, за кого он себя выдает! — строго произнес мистер Джейден, вставая с места и указывая Молли наверх. — Марш в свою комнату!

— Но у него мундир! Настоящий! — закричала Молли. — Он — военный!

— Ты остаешься дома! — строго произнес мистер Джейден тоном, который не терпел пререканий. — Марш к себе!

Молли поплелась обратно в комнату, вздыхая и хныча.

— Не для того я поднимал на ноги доченьку, чтобы она досталась какому-то проходимцу! — строго произнес мистер Джейден. И задумался. — Надо будет как-то его изловить…

Я продолжала смотреть на фотографию той женщины, которая вдруг оказалась в центре светского скандала.

Но не скандал о наследстве или фамильных драгоценностях меня волновал — меня поразила одна маленькая деталь. В её ухе блестели мои сережки. Да, именно они! Я узнала их мгновенно — золотые цепочки с гроздьями маленьких жемчужин, которые мне подарил месяц назад мой муж. Эти серьги были для меня особенными, символом моей личной гармонии, моей внутренней красоты.

«Ты по прежнему красавица!», — вспомнила я шепот Ная. И красивую шкатулку с сережками, которую он принес мне. — «Ничего не изменилось, любовь моя…».

Даже будучи полностью обездвиженной, я старалась быть красивой для него. И каждое утро выбирала драгоценности.

А теперь я смотрела на соперницу и ощущала, как внутри всё сжалось от боли и гнева.

Я не могла поверить своим глазам. Она была передо мной, смотрела с первой полосы газеты — любовница моего мужа. Её лицо с нежной, чуть загадочной улыбкой, изящная осанка, изнеженные плечи и роскошные волосы, словно созданные для того, чтобы сиять. Но для меня она была символом разрушенного мира, предательства и боли, которая не утихнет никогда.

Я мысленно представляла, как Най запускает в её волосы руку, целует её губы, прижимает к себе. И сердце мое сжалось, словно сдавленное железными тисками. Мне стало так обидно, так больно, что слезы подступили к глазам. Почему он? Почему именно она? Как он мог так легко отдавать свои чувства чужой женщине, оставляя меня одну с этой раной?

Я ощущала, как внутри всё кипит от страха и ярости. Хоть бы он постыдился дарить ей мои серьги. Эти украшения — часть меня, и теперь я чувствовала, что они стали символом предательства, напоминанием о том, как я была обманута собственными мечтами.

Мои переживания стали невыносимыми, и в этот момент я услышала тихий, мягкий голос Эффи. Она погладила мою руку, словно пытаясь утешить и одновременно объяснить. Её глаза были полны сострадания и тревоги.

— Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, — тихо сказала старушка. — Это ужасно, я знаю. Я не из тех, кто любит делать вид, что ничего не знает. Я вижу всё, что происходит. И я сама не терплю лжи, хоть сейчас мне и приходится много врать, чтобы накормить тебя. Ты не одна. Я с тобой.

Её слова зазвучали в моём сердце как тихий шёпот надежды. Я взглянула на неё и в ответ только вздохнула. Чувство предательства переплелось с благодарностью — за её искренность и за то, что Эффи не скрывает правду. Мне было важно знать, что есть кто-то, кто не делает вид, что все в порядке. Для меня это очень важно.

— Все в порядке, — прошептала я, чувствуя тяжесть в груди. — Не надо оправдываться. Я благодарна тебе за то, что ты сказала. Так я хотя бы знаю правду. Лучше знать, чем жить в неведении, с глупой наивной улыбкой, когда за спиной все шепчутся о измене, а я даже не подозреваю.

Эффи кивнула, поглаживая мою руку ещё раз, и сказала:

— Я пойду за едой. Постараюсь побыстрее, пока он не приехал.

Её мягкий голос, её забота — всё это было так важно для меня сейчас.

Я наблюдала, как она исчезает за дверью, и мысленно благодарила её за доброе сердце. Время тянулось медленно. Прошел уже час, потом еще один — стрелки часов безжалостно отмеряли каждую минуту.

Почему так долго?

Где Эффи?

Почему она так долго не возвращается?

Я начала волноваться не только за неё, но и за себя. Внутри меня росла и другая тревога — страх за свою собственную судьбу. Что, если с Эффи случится что-то плохое? Что, если она почувствовала себя плохо и упала на улице? Или ее сбила карета? Или кто-то напал на нее?

Я понимала, что случись что с Эффи, я останусь одна. И не просто одна — без поддержки, без защиты, без того, кто мог бы помочь мне выжить в этом доме, полном лжи и предательства.

Уже прошел третий час.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая стену моей комнаты в кроваво-красные оттенки. Я замечала, как алое пятно на обоях становится всё меньше, всё тоньше, пока оно полностью не исчезло, словно сама природа говорила мне: «Время уходит». Мои мысли метались в тревоге, сердце билось всё сильнее.

Но я ничего не могла поделать.

Только ждать.

Тьма сгущалась вокруг меня, и я вдруг оказалась в полной тишине. Внутри всё сжалось: страх за Эффи, тревога за будущее и глубокая пустота, которая не отпускала.

Вот теперь самое время паниковать!

Где она?

Почему так долго?

И что, если что-то случилось?

Эти мысли не отпускали меня, словно цепи. Я чувствовала, как липкий страх пробегает по коже, и внутри всё кричит: «Если она не вернется, я останусь одна. Тогда у меня никого не будет — ни поддержки, ни защиты, ни надежды».

И всё же — я ждала. Потому что внутри у меня ещё теплилась вера: возможно, Эффи скоро вернется, и я смогу услышать ее голос, увидеть ее заботливую улыбку.

— Давай, — прошептала я, глядя на три пальца, которые сжали простыню. Остальные пальцы на руке были неподвижны. — Ну давай же…

Страх, боль, ужас — все это смешалось во мне, я почувствовала, как я смогла чуть-чуть привстать. Буквально на волосок оторваться от подушки. Или не мне показалось?

— Давай, — стонала я, понимая, что осталась одна в этом мире. И больше надежды нет. — Давай же… С пальцами получилось…

Нет. Не вышло. Я лежала на подушках, тяжело дыша от напряжения.

Неужели мне остается только плакать?

Четвертый час прошел, уступая место пятому.

Эффи так и не вернулась.

Я лежала, видя, что за окном уже совсем стемнело. Обессиленная, измученная тревогой, я увидела, как в комнату вошла Эффи.