Рожденный, чтобы жечь! (СИ) - Лим Дмитрий - Страница 5
- Предыдущая
- 5/56
- Следующая
Я смотрел на этого запыхавшегося дядю с чувством неудовлетворения. Видя его побледневшее лицо, понимал, по какой причине он решил взять меня с собой.
Он отдалился от меня и тут же почувствовал себя плохо.
Да и мне, если честно, стало как-то не по себе. Ещё в участке, когда он отошёл от меня, мне стало одиноко. А когда Боря выбежал и захлопнул за собой дверь, мне стало… так плохо. Пучить начало…
Да что же это творится-то такое? Почему мне нельзя остаться с этой разумной девочкой? Видно же, что она разбирается в детях в десятки раз лучше, чем он!
— Что случилось? — девушка выглядела озадаченной. — Ты чего такой бледный? Плохо себя чувствуешь?
Борис, стараясь отдышаться, прохрипел:
— Не могу… не могу от него… отойти. Голова начинает болеть.
Я не услышал, что ему ответила сестра, потому что уже погрузился в свои мысли, но видимо она посчитала это какой-то шуткой.
Почему я переродился именно там? Именно в том месте и в то время? Без родителей и тех, кто сможет нормально обо мне позаботиться? Он ведь даже не знает, чем меня кормить можно! Да блин, он даже не знает, что детей в принципе нужно кормить!
— … кажется, — донесся до меня голос парня. — Я просто устал. Но поверь, Ната, будет лучше, если я возьму его с собой!
Не-не-не! — мне не понравилась идея Бориса. — Плохая идея! Пускай мне будет грустно, но оставь меня с этой девочкой! Пускай дальше пучит!
Вместо тех слов, которые я хотел сказать, вырвалось очередное всхлипывание:
— Агу-а. Агу-а!
— Во, видишь, — заулыбался Борис. — Не хочет без меня оставаться!
Чего? Ты чего там себе придумал⁈ Давай без этого! Оставь меня!
Но вслух что-либо говорить не имело никакого смысла. И это вышло мне боком.
Борис и Наташа решили, что я успокоился в его присутствии.
Хотя с другой стороны, когда он вернулся, мне действительно стало легче. Только вот разумом я понимаю, что с ним куда опаснее… С ним меня ждут ненужные передряги. Ну какой из него родитель⁈
Да уж… короче придется как-то самому вертеться, чтобы выжить и развиться. А это мне просто необходимо. Причем чем быстрее, тем лучше! Почему-то, где-то глубоко внутри, я чувствовал, что мне стоит поторопиться. Иначе… иначе я могу опоздать. Только вот я не знал куда именно…
Скривившись от безысходности, Боря подхватил корзину. Младенец тут же умолк, уставившись на него своими немигающими глазами. Наташка, проводив брата взглядом, вздохнула:
— Ладно, иди. Только смотри у меня! Чтобы вернулся с памперсами и смесью, понял? И чтоб с дитём не ходил по злачным местам!
Борис пробурчал что-то невнятное и вышел из квартиры, чувствуя себя по-идиотски. Да к тому же, устало.
Завтра с утра ему нужно быть на стройке. И если он не сможет нормально выспаться, быть беде.
Магазин, к счастью, оказался недалеко. Пока Боря ходил вдоль полок с детским питанием, выбирая хоть что-то, что казалось ему съедобным, малыш в корзине вел себя на удивление тихо.
Лишь изредка попискивал, напоминая о своем присутствии. На кассе продавщица, умиленно взглянув на Борю с корзиной, спросила:
— Первый ребенок?
Борис с лицом-кирпичом парировал:
— Подбросили. Сволочи.
Продавщица улыбнулась, словно зная правду, и… залипла в продуктовую корзинку. Выбранные Борисом товары оказались не теми, которые были нужны.
Памперсы для стариков, тушёнка, детское питание от шести плюс месяцев. В общем, набрал полную ерунду.
Борис вздохнул. Эта ситуация начинала его раздражать. Мало того, что он влип в историю с этим младенцем, так еще и приходится выслушивать умильные комментарии незнакомых людей.
— А что ж вы хотели? — протянула продавщица, перестав рассматривать товары. — Дети — это счастье! Просто у вас еще опыта мало. Вот подрастет немного, сами нарадоваться не сможете. Поверьте мне.
Боря лишь хмыкнул в ответ. Он слабо представлял себе, как сможет радоваться орущему младенцу, требующему постоянного внимания. И зачем ему вообще это счастье, если честно.
Пришлось задержаться. Продавщица помогла выбрать нужный товар и, все с тем же умилением, пробила чек.
Вернувшись домой, Борис первым делом вывалил все покупки на стол.
Наташка, увидев гору упаковок, присвистнула:
— Ну ты и разорился! — констатировала она, принимаясь разбирать покупки. — Ладно, хоть что-то нормальное купил.
— Не хочется снова туда возвращаться. Вот и набрал сразу.
Боря плюхнулся на стул, чувствуя себя выжатым как лимон. Младенец в корзине тем временем начал проявлять признаки беспокойства. Он ворочался, хныкал и издавал странные булькающие звуки.
— Кормить пора, — заключила Наташка, замешивая смесь в бутылочке. — Сейчас я его успокою. А ты пока хоть чай себе сделай.
Боря молча наблюдал, как сестра ловко управляется с младенцем. Она держала его на руках, нежно покачивала и что-то тихонько напевала.
Малыш, казалось, чувствовал себя в ее руках комфортно. Он жадно присосался к бутылочке и вскоре уснул, блаженно посапывая.
— Наконец-то замолк, — ухмыльнулся парень. — Я уж думал, так будет всегда…
БОЖЕ, КАК ЖЕ ЧЕШЕТСЯ ЖОПА!
Я проснулся от зуда в пятой точке. Это… было неприятно. Как и тот факт, что я не мог даже перевернуться. Попа вспрела. Я вспотел. Спина затекла.
Тяжело быть карапузом.
Боря сидел за столом в своей спальне и смотрел в одну точку. Наверное, думал о чем-то своем. А может, и вовсе ни о чем не думал. Ну да… на него это похоже. Ни о чем не думать, казалось его призванием…
Я же, тем временем, продолжал страдать от зуда. Хотелось почесать, но как это сделать с таким бесполезным телом? Эх, вот бы мне сейчас повзрослеть!
Но вместо взросления была суровая реальность: жесткая корзинка и раздражающий зуд. Я попытался извернуться, чтобы хоть как-то унять мучения, но все было тщетно.
Вскрикнув, я привлек внимание Бори. Он взглянул на меня сонными глазами и, нахмурившись, пробурчал:
— Чё тебе опять не нравится? Только ведь покормили.
Ага, покормили! А помыть, почесать? Дядь, тебе бы книжки почитать, по уходу за младенцами! А ещё лучше — найти моих настоящих родителей! Видимо… местных.
Я задергал ножками, надеясь, что он поймет мой намек на помыть и почесать. Но, для него это оказалось слишком сложно.
Боря лишь пожал плечам, залипнув в одну точку и начал закрывать глаза. Тогда я решил действовать радикально.
Набрав в легкие побольше воздуха, я заорал во всю глотку. Пусть знает, что я тут не просто так лежу!
Наташка тут же прибежала на крик. Увидев мои покрасневшие щеки и дергающиеся конечности, она сразу поняла, в чем дело.
— Боря! — возмущенно воскликнула она. — Ты что, не видишь, у ребенка что-то не так!
— Он сытый.
— Да мало того, что сытый, Борь! Ты вообще, подмывал его? Обрабатывал присыпкой?
Боря с недовольным видом поднялся из-за стола. Видимо, перспектива возиться с моей попой его совсем не радовала.
Но под напором сестры он сдался. Взяв меня на руки, мы прошли в ванную. Я же, предвкушая облегчение, затих и приготовился к водно-гигиеническим процедурам. Наконец-то!
Меня помыли. Переодели. Положили обратно в корзину. Естественно всё это по итогу делала Наташа.
И снова зуд! Он, конечно, стал меньше, но не исчез совсем. Присыпка, видимо, не очень помогала.
Или ее насыпали слишком мало.
Боря вернулся к своему занятию — с хмурым видом смотреть в одну точку. Наташка ушла на кухню греметь посудой. В квартире воцарилась тишина, нарушаемая лишь моими тихими постанываниями.
Решив, что помощи ждать неоткуда, я начал разрабатывать план побега. Из корзины, конечно, не убежишь. Но можно хотя бы перевернуться.
Это стало моей новой целью. Я напряг все свои крошечные мышцы и начал раскачиваться из стороны в сторону. Сначала слабо, потом все сильнее и сильнее. Корзина жалобно скрипела, но я не сдавался.
И вот свершилось! После нескольких минут упорной борьбы я перевернулся на живот. Лицом в мягкую пеленку.
- Предыдущая
- 5/56
- Следующая