Император Пограничья 8 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 3

— Отец Макарий, — подошёл я к нему. — Нужна служба. Срочно.

Он понимающе кивнул.

— Сейчас сделаю.

Бородатый великан поднялся на возвышение и ударил в небольшой колокол. Звон разнёсся по залам, заставляя людей обернуться.

— Братья и сёстры! — голос отца Макария, усиленный акустикой подземелий, разнёсся над толпой. — Соберитесь для молитвы!

Люди нехотя стали подтягиваться ближе. Отец Макарий начал службу — краткую, но проникновенную. Он говорил о вере, о защите Господней, о том, что Угрюм под покровительством высших сил. Постепенно паника стихала, сменяясь если не спокойствием, то хотя бы покорностью судьбе.

Когда священник закончил основную часть, я шагнул вперёд.

— Отец Макарий, благословите защитников.

Он окропил меня святой водой, осеняя крестным знамением. Я встал перед собравшимися. Сотни глаз смотрели на меня — испуганных, но всё ещё надеющихся.

— Жители Угрюма, — начал я, и мой голос благодаря амулету связи разнёсся не только по цитадели, но и достиг каждого бойца на стенах. — Я не буду врать вам. Да, Бездушные идут. Да, их много. Больше, чем мы видели раньше.

По толпе пробежал ропот. Я поднял руку, призывая к тишине.

— Но я скажу вам кое-что ещё. За последний год мы превратили обычную деревню в крепость. Мы построили стены, которым позавидовал бы любой город. Мы вооружились так, как не снилось князьям. Мы готовились к этому дню, и мы готовы!

Голос креп с каждым словом.

— Посмотрите вокруг! Видите эти своды? Это не просто подвал — это цитадель, способная выдержать любую осаду. Видите людей рядом? Это не просто соседи — это единая община, где каждый готов защищать другого. Мы — не жертвы, дрожащие в ожидании смерти. Мы — воины! Мы — сила!

Кто-то в толпе крикнул:

— Угрюм своих не бросает!

— Верно! — подхватил я. — Угрюм своих не бросает! И сегодня мы это докажем. Каждый выстрел наших стрелков — это защита ваших детей. Каждый взмах меча наших воинов — это ваше будущее. Мы стоим между вами и тьмой. И клянусь своей жизнью — тьма не пройдёт!

Толпа взорвалась криками поддержки. Страх никуда не делся, но теперь к нему примешивалась решимость. Надежда.

Я кивнул отцу Макарию и направился к выходу. У дверей меня ждали мои ближайшие соратники — пора было проводить последнее совещание перед боем.

В доме воеводы за большим столом собрались все ключевые фигуры обороны. Отец сидел справа от меня, листая свои записи. Борис — слева, задумчиво постукивая пальцами по столу. Напротив расположились Василиса с Полиной, между ними — едва заметное напряжение соперничества, временно отодвинутое перед лицом общей угрозы в виде главы Северных Волков. Тимур изучал карту острога, Панкратов, Соколов и Безбородко негромко обсуждали расстановку бойцов. В углу примостился Захар, готовый записывать приказы. Ярослава Засекина стояла у стены, скрестив руки на груди — она предпочитала стоять на военных советах.

— Докладывайте, — начал я.

Борис встал первым.

— Сто двенадцать бойцов на стенах. Северные Волки заняли южный сектор, наши — остальные. Боеприпасов по четыре тысячи на ствол, плюс запас. Пулемётные гнёзда оборудованы, сектора обстрела размечены. Гранатомёты держим в резерве.

— Мои Волки готовы, — добавила Ярослава. — Кстати, воевода, неплохая речь была. Даже мои циники прониклись.

— Спасибо, княжна, — кивнул я. — Маги? — повернулся я к Тимуру.

— Шестнадцать боевых магов, включая нас, — ответил пиромант. — Тринадцать наших и трое из Северных Волков. Распределил по секторам, упор на тех, кто владеет заклинаниями массового поражения. Зарецкий с помощниками будут в тылу, готовые восполнять резервы. Эссенции теперь хватит за глаза.

— Василиса, как твои геоманты?

— Готовы, — княжна выпрямилась. — Вершинин с Сомовой займут северный участок, я с Вельским — восточный. Будем создавать препятствия и чинить бреши в стенах.

— Отлично. Полина?

— Три ведра воды на каждые десять метров стены, — отрапортовала гидромантка. — Ледяные заграждения смогу создавать быстро. Плюс готова помогать с ранеными, если Альбинони потребуется.

— Кузьмич, резервы?

— Тридцать человек в полной готовности, — ответил Панкратов. — Молодёжь и ветераны вперемешку. Могу перебросить в любую точку за две минуты.

— Хорошо. Захар, что с гражданскими?

— Все в цитадели, барин. Еды полно, воды достаточно. Паника вроде улеглась после вашей речи.

Я встал, обводя взглядом собравшихся.

— План простой. Держим стены. Экономим боеприпасы на Трухляках, концентрируем огонь на Стригах. Маги работают по крупным скоплениям. Если где-то прорыв — сигнал через амулеты, резерв выдвигается немедленно. Стимуляторы, как и заготовленные ловушки, применять только по моей команде. Вопросы?

Безбородко поднял руку.

— Если появятся Древние?

— Жнецами я займусь лично. Остальные держат мелочь.

Кивки вокруг стола. Все понимали расклад.

— По местам, — скомандовал я.

И добавил про себя: «Да хранит нас Всеотец».

Один за другим командиры покидали комнату. Последним задержался Игнатий Платонов.

— Прохор, — он положил руку мне на плечо. — Что бы ни случилось, я горжусь тобой.

— Спасибо, отец.

Когда все разошлись, я поднялся на стену. Картина открылась впечатляющая и тревожная одновременно. Бойцы занимали позиции, проверяли оружие, перешёптывались. У каждого свой ритуал перед боем.

Гаврила методично протирал ствол своей снайперской винтовки, бормоча под нос старую охотничью молитву. Евсей рядом раскладывал патроны ровными рядками — по десять в каждом. Его губы беззвучно шевелились, отсчитывая.

Молодой боец — кажется, из числа должников, выкупленных в Сергиевом Посаде, — трясущимися руками доставал из кармана помятую фотографию. Жена и маленькая дочь улыбались с выцветшего снимка. Парень поцеловал фото и спрятал обратно.

Евдоким Соколов сплюнул через стену и достал кисет с табаком. Его сосед, седоусый ветеран, молча протянул огонёк. Они курили молча, глядя на север. Кучкующиеся вокруг своего командира Валькирии морщили носы и показательно махали ладошками, разгоняя облако дыма.

Кто-то точил нож о камень — размеренные движения успокаивали нервы. Кто-то проверял магазины — в пятый раз за последние десять минут. Северные Волки на западной стене пели негромкую песню — что-то старое, походное, про дом и дорогу.

Панкратов обходил позиции, похлопывая бойцов по плечам, перекидываясь парой слов с каждым. Старый служака знал: перед боем важно не только оружие проверить, но и дух поддержать.

Ярослава Засекина стояла на своём участке стены, скрестив руки на груди. Ветер играл её волосами, а вплетённые в косу металлические кольца тихо позвякивали. Она заметила мой взгляд и чуть кивнула — между командирами слова не нужны.

Я достал свой амулет связи.

— Всем постам. Говорит воевода. Стимуляторы приготовить, но не применять до команды. Проверить сектора обстрела. И помните — Угрюм выстоит.

Десятки голосов откликнулись почти одновременно:

— Есть!

И тут я увидел их.

Сначала — просто тёмная полоса на горизонте. Потом она стала шире, ближе. Земля задрожала от тысяч ног. Казалось, что воздух должен наполниться воем, скрежетом, нечеловеческими криками, ведь враги должны подбадривать себя, вопя во всю глотку. Однако этим тварям был чужд страх, и потому они неслись безмолвно.

Волна Бездушных накатывала на Угрюм девятым валом.

Первыми отреагировали деревья. По всему периметру Угрюма Светобой вспыхнул одновременно, словно кто-то зажёг сотни синих факелов. Пульсирующее свечение усилилось, превратившись в ровное сияние, предупреждающее о приближении смертельной угрозы. Я стоял на северном бастионе, наблюдая, как темная масса Бездушных растекается по полю перед укреплениями.

Классический штурм в виде попытки закидать защитников условно живым мясом — другого определения не подобрать. Никакой тактики, никакой координации, только безумный натиск плоти и когтей. Трухляки и Стриги смешались в единый поток, несущийся к нашим стенам. Они шли с трёх сторон — востока, запада и севера, но основная масса концентрировалась именно на моём участке.