По следам мистера Волка (СИ) - Кофей Ева - Страница 12

— Мисс Элис? — едва ли не вскрикивает она. — Ну ладно. Господин, этот человек хочет снять комнату в вашем замке. А мы как раз сегодня утром говорили об этом, помните?

Герберт хмурится, пытаясь припомнить что-то подобное, и неопределённо ведёт плечом. Хотя, по-хорошему, отказаться бы… То есть, ему бы очень хотелось отказаться, учитывая, что теперь перспектива насладиться спокойствием и так очень мала.

С другой стороны, на его шее отныне два человека и не помешал бы дополнительный источник заработка…

Он вглядывается в Кроули, который распинаясь всё это время что-то рассказывал о себе, и сдерживается, чтобы не возвести глаза к небу.

— … я планирую пробыть тут до зимы. Пока. Быть может, мне слишком понравится здесь, чтобы уезжать так скоро — продолжает тот. — И меня, поверьте, не пугают всякие слухи и предрассудки о вашем замке. Ой… Должно быть, я сказал лишнее…

— Эм… Мы можем поговорить с вами позже, — спешит Герберт, пока Кроули от волнения вновь не начал речь. — Обсудим всё в спокойной обстановке. Сейчас у меня дела. Я тороплюсь.

— Да-да, — кивает он.

— Где я могу вас най… ти, — но Кроули не слышит последнее слово, успевая его перебить:

— Я знаю дорогу к вам, не смею более задерживать. Если врата вашего замка заперты, не беспокойтесь, я подожду под ними. Я рад буду уже от одной прогулки возле вашего дома!

И Герберту ничего не остаётся, кроме того как проводить его взглядом.

— Лучше бы ты убийцу нашла… — говорит он Элис, когда стук от трости растворяется за поворотом, окончательно слившись с шумом вновь набирающего силу дождя.

— Может быть, он и убийца, — тянет она, — такой чудак. Или это всё же вы. В любом случае теперь мы сможем купить всё из моего списка. Дам вам совет — задерите цену. Он непохож на того, кто будет торговаться.

Герберт кивает и, наконец, ведёт её на другую сторону улицы.

— Я не убийца. Хотя ты можешь мне не верить, дело твоё… Однако мне нужна твоя помощь. Сделаешь, что попрошу? А взамен я, например, не буду спорить насчёт того чудака и цену ему назову приличную, как захочешь. Советы, — усмехается он, — она мне раздаёт, глядите-ка…

— Ну, вы ведь граф. Вы благородный, достойный человек. И не обязаны уметь торговаться, залатывать дыры в стенах или даже быть находчивым. На то у вас и есть слуги.

— Мне нужно, — оставляет он её слова без внимания и ведёт Элис всё ближе к злосчастной подворотне, — чтобы ты сходила в дом свидетеля и опросила его. Узнала, что и кто видел, слышал в ту ночь, почему подумали на меня. Поняла? Сможешь? Только так, чтобы никто не понял, что ты со мной связана и по моему поручению пришла.

Элис передёргивает плечом.

— Это всё хорошо, мистер Оуэн, я могу сделать вид, что я не связана с вами. Сейчас. Но Бонсбёрн, как оказалось, довольно языкастый городок. Все вскоре решат, что вы разнюхиваете насчёт убийства, а это странно.

— Не вижу ничего странного, — возражает он. — Меня хотят обвинить.

— Тогда может стоит кричать на весь город, что вы это так не оставите? — выдыхает Элис.

Она беспокоится, что действия Герберта обернуться против него.

И замок вновь останется без хозяина.

— Ладно, как знаете. Куда мне идти?

Он подводит её к красной стене одного из домов и кивком головы указывает на тёмное окно.

— Думаю, туда… — и оглядывается в поисках входа. — Дверь с другой стороны, видимо…

Проходить подворотню во второй раз не хотелось, но что поделать.

— И да, кто громче кричит, тот зачастую оказывается и правда виноват. Я так считаю, — подталкивая её в темноту, добавляет он. — А кто владеет информацией, у того и сила… Я хочу знать то, что знают они.

— Вот, возьмите, — протягивает она ему оставшиеся монеты, — не хочу, чтобы меня здесь ограбили.

Герберт прячет их в карман, отчего-то ухмыляясь, и не выдерживает:

— А я думал, ты всё потратишь, на радостях-то.

— Почему это я должна радоваться? Конечно, я трудолюбивая девушка… Да и вы мой хозяин, я должна выполнять поручения, даже если они такие странные.

— Да почему же странные? И что я по-твоему, просто так тебе платье подарить бы не мог? Ещё как мог бы, — дверь наконец найдена, и Герберт подводит к ней Элис, в последний раз окидывая её внимательным взглядом. — Ты ведь про платье сейчас? Потому что я о нём. Думал, ты и туфли себе, и шляпку купишь, и что там ещё берут обычно…

— Вы не говорили… Кто я по-вашему, чтобы своим умом чужие деньги тратить?

Герберт смеётся. Несколько нервно, правда, но смеётся.

— Поздно жалеть теперь, — и толкает дверь. — Ладно… — тянет, сжалившись, решая, что для шуток время не хорошее. — Ладно тебе, не бери в голову. Что-то, — хмурится, — не открывается… — и дёргает за дверную ручку сильнее. — Я уж подумал заперто, почему-то…

— Так-с, значит, третий этаж и слева должна быть дверь. В углу, — Элис даже щурится, пытаясь прикинуть, как было расположено окно.

— Главное, — Герберт прочищает горло, — кричи, если что… Я буду рядом.

— Ага, и скажут ещё, что вы и меня убили, — возражает Элис и скрывается во тьме.

Герберт с минуту смотрит ей вслед, будто бы продолжая видеть её, даже не переводя взгляд, а лишь по звуку отдаляющихся шагов слишком ясно и правдоподобно представляя, «видя» её образ.

Но вот он отходит в сторону и собирается пройти ближе к окну, чтобы проверить, сможет ли слышать всё оттуда. Заходить в дом самому не хотелось, слишком велик риск привлечь к себе нежелательное внимание.

Однако, лишь ступив за угол, он делает это и без того, столкнувшись с двумя стражами.

Бернард Хизар сверлит его своим тяжёлым взглядом серых, тёмных глаз, и Герберт тихо выдыхает:

— Чёрт…

Второй, парнишка совсем, что шёл вместе с Бернардом, графу был не знаком.

— Какая встреча, — хмыкает Хизар, бросая красноречивый взгляд на стену дома, которая лишь недавно была заляпана кровью жертвы. — Гуляли по городу, такой погодой?

— Не стерпел, решил вспомнить старые места.

— Понимаю, — кивает Хизар, — как-никак, десять лет срок немалый.

— Верно. Порой мне кажется, что город этот я уже не узнаю. Многое изменилось.

— Многое, — соглашается страж.

— Только вот люди всё те же.

— Пожалуй… — оглядывает он Герберта так, словно ожидая увидеть и на нём следы крови какой-нибудь новой жертвы. — Не все, конечно. В смысле, приезжие есть. Мы вот как раз собирались посетить ваш замок.

— Прошу прощения? — изгибает бровь Оуэн.

— Элис Богард, нам нужна она.

Лестница крошится как старый батон, воздух затхлый и тяжёлый, вокруг не видно ни зги.

Элис несколько раз спотыкается и охает, когда чувствует, что подол юбки зацепился за что-то. Ей удаётся высвободиться, слава богу, платье не порвалось.

Бедные люди, которым приходится здесь жить…

Она и сама находилась не в лучших условиях раньше, то там хотя бы всегда были окна, которые можно было открыть.

С трудом добравшись до нужного этажа, замерев кроликом из-за шагов внизу, Элис всё же стучит в дверь, когда все шорохи стихают.

Проходит минута, другая…

Она стучит снова.

Никто не открывает.

Что же… Граф Оуэн, видимо, останется ни с чем.

Но за дверью, наконец, раздаётся шорох, неясное бормотание, кряхтение и звон ключей.

Замок неприятно стонет, ручка поворачивается и через открывшуюся в двери щель, сквозь толстые стёкла очков, на Элис снизу вверх смотрят водянистые голубые глаза.

— Аннабель? — голос старухи, маленькой и сморщенной, с острым вытянутым лицом в обрамлении седых кудряшек, звучит недоверчиво. — Аннабель, милая, это ты? — щурится она, но несмотря на своё ошибочное предположение впускать гостью не спешит.

— О, нет, с таким именем у меня бы не получилось стать служанкой… — отзывается Элис.

Действительно, имя у прислуги должно быть такое же простое, как она сама.

— Меня зовут Элис, Элис Богард. Простите, что потревожила вас, но… Ваше окно выходит на… Я насчёт недавнего убийства.