Пленница ледяного герцога (СИ) - Варварова Наталья - Страница 23

В голове не укладывалось, что человеческая женщина отказалась ему покориться и дала согласие лишь на временный брак. И даже Древо, которое могло убедить кого угодно и в чем угодно, пошло у нее на поводу.

Азазель достал арбалет и прицелился в центр кое-как прикрытого разлома. Левиафан оценит ледяную магию, которая теперь противна его сущности, — если он поблизости, то тяжелый газ вокруг загустеет и превратится в чистый яд.

Бывший брат и в самом деле ждал его. Сначала из отверстия повалил пар, что могло, например, указывать на то, что он задел Левиафана или что в этом пространственном рукаве собралась группа перевертышей. Тем не менее, Азазель остался на стоять на месте. Он ждал.

И его терпение было вознаграждено. Нелепо прицепленная заплатка мигнула раз, потом другой, затем и вовсе исчезла. По воздуху разошлась рябь. На самом деле только что случился пространственный взрыв. На столь низкой частоте, что даже ухо перворожденного с трудом уловило колебания.

Теперь он видел трещину такой, какая она есть. Это оказалась сетка, сморщенная гармошкой. В некоторых местах борозды имели разрывы. Он про себя возблагодарил Древо и всего ростки. Пойди он на таран, то ему пришлось бы туго.

Множество выходов означало и множество внутренних каналов. Попав внутрь, он бы потратил часть энергии для того, чтобы сконцентрироваться среди чуждых измерений, каждое из которых тянуло бы его на себя. С учетом, что он проявил снисхождение к Дарьялу и заплатил еще и за это, дорогой небратец, возможно, получил бы преимущество.

Левиафан утратил былое могущество, однако стал хитрее и приобрел новые знания. Азазель не тратил время на досаду, и по очереди расстреливал бреши… Так, небольшой, сконцентрированный заряд в каждую. Трещины вспыхивали, каналы схлопывались. После пятого по счету удара Левиафан явил себя на свет.

Он почернел, но сохранил былое величие. Волосы словно присыпало пеплом. Могучие крылья утратили изначальную белизну и приобрели цвет соли с перцем. Под кожей проступали черные вены. И в этом тоже не было ничего необычного. Не только демоны, но и пресветлые в моменты ярости страдали от перегревания крови.

Когда-то Левиафан возглавлял Серебряный дом. И его расшитая серебряными нитями туника соответствовала давно утерянному статусу. Единственное, что сейчас отличало перворожденного от какого-нибудь смеска — это глаза. Азазель с отвращением, но не отводя взгляд, смотрел в две пробоины, откуда его разглядывало нечто Иное, сохранившее при этом разум.

У пресветлых глаза могут быть любого цвета, но обязательно — холодного оттенка. У демонов — наоборот, вокруг зрачка (или вместо него также) плавился металл. Очи Левиафана навевали сравнение разве что с гнилой плотью, изъеденной червями. Перевертыш прекрасно знал, какое впечатление производил на Азазеля.

— Возлюбленный брат мой, — усмехнулся темнокровный. — Как ты категоричен, как предсказуем. Тут же помчался травить, едва заподозрив, что я рядом.

— Ты тоже верен себе. Все воображаешь, что я юн и пылок. А ведь моя кровь остывает перед новым витком. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы улечься у родных корней и заснуть, — твое смрадное дыхание. И я намерен это исправить.

— Это своего рода комплимент. Жаль, что ты нашел себе экзотическую игрушку, которая будет волновать тебя вместо меня. Это не дело, Азазель. Я рассчитывал, что все твои чувства принадлежат мне. Я намерен один царить в твоем сердце, не деля его ни с кем. В конце концов я твой единственный выживший близкий родственник.

Азазель ухмыльнулся. Угрожать Левиафану бесполезно. Эту стадию они давно миновали, и сейчас игра шла на поражение.

— Можешь передать сыночку, что его надеждам на то, что я прикончу тебя, а после обновления застыну на веки вечные, не суждено сбыться. Я решил отказаться от этой части семейной традиции. Зачем нужно бессмертие, если оно угрожает обратить меня в валун? Заведу семью, буду выращивать сады. Но перед этим достану тебя, а потом доберусь до него.

— У тебя навязчивая идея, что Сатаниил мой. Оба мира признали его отпрыском Азраэля. Того самого, на которого ты молился еще при его жизни. Наш четвертый брат, напомню, утопился в живом огне: он обескровил демиургов и тем самым отдал своему наследнику трон Бездны.

Азазель не собирался продолжать спор, который расколол Чертоги на две части — стоило или не стоило Азраэлю лезть в Горнила. В результате прямая угроза для Рассветных земель, демиурги, была устранена. К власти пришел падший ангел, Сатаниил, его собственный племянник — возникли десятки новых угроз. Однако с ними удавалось справляться

Принцепс внимательно наблюдал. Не возникало сомнений, что Левиафан отправил наверх лишь тень. Точную копию, которая отличалась от оригинала лишь по косвенным признакам. Например, у него не возникало ледяного покалывания в кончиках пальцах в ответ на исходящую от перевертыша угрозу. Впрочем, преследовать братца внизу бессмысленно.

Азазель развернулся уходить, выяснив все, что собирался. Его магия, поплутав по туннелям, вернется к нему со слепком ауры Левиафана. Это поможет отыскать его логово.

— Напрасно ты думаешь, что выиграл, женившись на этой девочке. Она закопает тебя в могилу. Любой чих в ее сторону… Мы придем за ней и одним разглядыванием, как сегодня, не ограничимся. Любовь, Азазель, страшная штука. Ты будешь похож на сломанную куклу, когда увидишь, что с ней стало. Специально для тебя я прикажу сохранить в ней жизнь. Ледяной герцог Чертогов сойдет с ума, — Левиафан захихикал.

Последние пару тысяч лет он без труда воспроизводил смех сумасшедшего, что наводило на мысли. Но сейчас Азазель вовсе не ощущал привычной уверенности.

— Не знаю, что пообещал тебе сынок, но сорвать операцию у вас не выйдет. Демоны будут отброшены с земель, претендовать на которые больше не в их власти. Мы отодвинем границу на безопасное расстояние. С вами же покончим еще быстрее.

Левиафан все никак не мог справиться с удушающим смехом.

— Торопись, малыш Эльдаир. Крепко держи свою девочку. Глаза закроешь, оглянешься, а она уже кормит собой мой армию. Не только сладкими и терпкими эмоциями, но и белым нежным телом. Ты же уже подготовил ее для себя?

Кулаки полыхнули почти без участия разума. Азазель развеял тень, хотя в трезвом состоянии ни за что бы не стал тратить на это энергию.

Он убеждал себя, что с Фелицией все в порядке, но страх омерзительными щупальцами пополз по спине, метил прямо в голову. Вот, значит, он какой. Контроль над телом, тем не менее, сохранялся — это не паника, не ужас. Принцепс устало провел ладонью по лбу. Она покрылась липким потом.

Он больше не экономил силы и создал портал, чтобы сразу оказаться на вилле. Необходимо ощутить тепло жены. Он мысленно потянулся к брачным оковам, которые сковал сегодня. Но пояса на девушке не было. Тогда он двинулся на ее источник, теперь уже находясь на полпути к панике. Его он отличал безошибочно среди миллионов других.

Так он и предстал перед юной женой. Усталый, с внезапно включившимся воображением, живо рисовавшим, что произошло с ней в его отсутствие. Фелиция всего лишь отдыхала в банях. От злости на себя, от возмущения, что она посмела снять этот клятый пояс, он чуть не шарахнул митрой по бассейну. Но увидев ее расширившиеся при его появлении глаза, грохнул об пол меч.

— Продолжишь бегать от меня или примешь свою судьбу?

Мда, так он точно ее не напугает. Прекрасный способ получить ее доверие. Однако эмоции искали выход. Он швырнул нагрудник вслед за мечом. И лишь после этого сумел выровнять дыхание.

После этой стыдной процедуры я бы не отказалась не видеть герцога этак… больше никогда. Но кто бы мне дал такую возможность. Он магией высушил влагу на наших телах, проигнорировал полотенца. И буквально через минуту уложил меня в спальне, после чего тихонько прикрыл за собой дверь.