Соло золотого ключика (СИ) - Вивер Ева - Страница 16

Татьяна продолжала что-то говорить, с частотой пулеметной очереди, явно рассчитывая на получение простых ответов, или хотя бы подтверждение того, что ее слышат. Глеб же только машинально кивал, максимально напрягая память и планомерно восстанавливая картину происшедшего за последние два часа.

На первый взгляд ничего необычного не происходило. Убедившись в том, что шеф благополучно добрался до пункта назначения, он самолично произвел обход территории, проконтролировал смену постов, запер двери и отбыл к Пашке, по дороге привычно заскочив в старую булочную за хлебом для утренних тостов. На выходе столкнулся с мальчишкой лет пятнадцати, выясняющим отношения с «дамой сердца» в весьма грубой форме. Мальчишка буквально впечатался Глебу в грудь и, не посчитав нужным банально извиниться, двинулся к стеллажу с жареными пирожками, волоча за собой «прекрасную даму» с распухшим от слез носом.

Вернулся в машину. Позвонил в «Мир праздника», заказал доставку двух букетов цветов для Татьяны и ее подруги, и двух бутылок марочного коньяка для Медика и его деда.

На перекрестке попал в небольшой затор, образовавшийся из-за поскользнувшейся на пешеходном переходе старушки. Открыл окно, закурил. Серебристый «жук» с соседней полосы также раскрыл окно, продемонстрировав Глебу белозубую улыбку лица предположительно казахской национальности. Глеб отвернулся.

Едва только проезжая часть освободилась от сыплющей благодарности всей водительской братии старушки, «казах» вдарил по газам, обдав Глеба зловонным сизым дымом. «Дизель», подумал Дуров, спешно закрывая окно и отправляя весточку подчиненным: «Придурка на жуке проверить и выдворить из страны».

От невыносимой вони немного подташнивало. Может, тогда его и отравили? По времени, вроде бы сходится.

Возле дома Пашки, уютно устроившегося в спальном районе, Глеб припарковал машину и, наконец, выбрался на свежий воздух, дабы вдохнуть его полной грудью. Вот только, весь свежевдохнувшийся воздух выбило из легких прямым ударом маленького тельца, врезавшегося в него на полном ходу.

— Ох, простите бога ради, — защебетала молодящаяся мамашка категории сорок плюс, — Игорек, когда разбалуется, становится просто неуправляем. Ой, а он вас шоколадом испачкал! Дайте оботру.

Видимо посчитав, что молчание это не что иное, как знак согласия, женщина выудила из рукава влажную салфетку и принялась елозить ею по пиджаку Глеба, едва не залезая за пазуху. А там, между прочим, расположилась не только кобура с любимым оружием, но и одна безумно дорогая, во всех отношениях, безделушка.

— Да что вы творите! — Вспылил начальник личной охраны самого Карабасова. — Вам что, больше облизывать некого?

— Нет. — Не растерялась мамашка, уже оценив качество и предположительную стоимость костюма, машины, да и самого Глеба, весьма, надо сказать, привлекательного субъекта. — Я, знаете ли, уже не замужем. А вы?

— А я на свидание приехал! — Буркнул Глеб и, оттолкнув мамашку плечом, направился к нужному подъезду.

Дальше встреча со всей компанией на лестничной клетке, чаепитие с прелестницей Эн, и пробуждение на диване с нереальной головной болью.

— А ну-ка повернитесь! — Скомандовала Татьяна, уверенно развернув Глеба за бедро, после чего резко стянула почему-то уже расстегнутые брюки с накачанного зада и что-то вколола.

— Что за!… — Заголосил Глеб, молниеносно вынимая из кобуры пистолет и направляя его на девушек. — Что вы себе позволяете⁈ Что это?

— Церукал. — Совершенно невозмутимо ответила Танька. — Паша сказал уколоть вам, как проснетесь, чтобы не тошнило.

Глеб прислушался к себе. Действительно еще тошнит. Да и вообще, если бы они что-то задумали против, он бы, может быть, и вовсе бы не проснулся. А так…

Пистолет, снова поставленный на предохранитель, тихонько вернулся в кобуру, заставив побледнеть своего хозяина.

— Понимаешь, Медик, тут такое дело… В общем, наш золотой ключик ушел в сольное плавание.

— В одиночное. — Сугубо автоматически поправил начальника Пашка.

— Не важно. Важно другое: ты не должен выходить из моего кабинета до тех пор, пока ключ не ляжет в мои руки. Ясно?

— Яснее и быть не может. Разрешите приступить к выполнению задания?

— Не паясничай. Вали уже. Сам понимаешь, дело крайне важное.

Развернувшись, Пашка рванул в кабинет Глеба, едва не сбив Жорика с ног. Ведь ему необходимо было найти тот самый очаг. Тьфу ты! Ему необходимо найти сейф, который практически наверняка спрятан за одной из картин. Но сперва, отключить внутренние камеры, и в этом плане необходимость посетить кабинет Глеба играет ему на руку.

Уже сидя в кабинете Пашка вспомнил про Жорика и его сомнительный рассказ о стычке у фонтана. Дело в том, что такие вопросы Карабасов решал исключительно широкими жестами доброй воли, реагируя на каждый звонок из полиции, подкрепленный неоспоримыми фактами из доносов собственной службы охраны и наблюдения. Так, две недели назад, Карл Моисеевич приобрел для городского парка кованую беседку, взамен изрядно подпаленной группой условно неизвестных, и двадцать четыре скамейки.

Только на этот раз звонка сверху не поступило.

Так… что все-таки Жорик делал под секьюрником?

Этот пронырливый шпингалет, как называл его Глеб, никогда не приходил просто так. В сущности, Жорик вообще никогда ничего и не делал просто так. Любое его телодвижение было вызвано исключительно желанием получения выгоды, лучше всего моментальной, в идеале в денежном эквиваленте. Вот только единственным человеком, который платил ему в доме Карабасова, да и то только за требуемую информацию, был Глеб, в данный момент «весело» проводящий время в компании Мальвины и Артемона. Что-то здесь не так…

Может этот индивид явился для сбора информации в свою пользу? В таком случае, в чем именно он надеется эту пользу обнаружить? В шантаже? Глупо. Да и Жорик так рисковать точно никогда не станет. В перепродаже? Только если Торчилле, но у нее своих осведомителей выше крыши, зачем ей продажный мент? Или, по новым законам понт? Хотя, это в данной ситуации самый незначительный вопрос.

Важнее другое — какого рода информацию именно сейчас ищет Жорик? Или не информацию…

Что, если эта продажная шкура прознала о документах на «Белые сны» и тоже надеется их заполучить? А если в его инфоарсенале оставила свой след и весть о родстве Таньки с Городовым? Черт!

Пашка по привычке пошарил по карманам. Черт! Вот всем хорош мобильный телефон, кроме его отсутствия! А чем хорош кабинет Глеба? Правильно, наличием шикарного бара, кофемашины, выхода на все камеры, атмосферной картины с охотниками на привале и старенького стационарного телефона. Хвала тому умнику, который додумался оставить в Карабасовских хоромах раритетные проводные средства связи!

Резкие щелчки циферблата…

Вызов.

Гудок.

Еще гудок…

И еще…

Затянувшиеся длинные гудки вызова резанули словно серпом по, пусть будет сердцу. Что могло произойти? Почему Танька не берет трубку? Ну же, ответь!

— Алло, — с другого конца провода наконец раздался довольный голос Татьяны.

Дозвонился. Пашка облегченно выдохнул и осел в кресле, растекаясь по кожаной обивке так, словно в теле неожиданно растворились все кости. Хорошо, что разум не потерял рабочий настрой, шестеренки в мозгу крутились с неимоверной скоростью, не давая телу расслабиться окончательною

— Мальвина, ты не представляешь, как я рад тебя слышать… Дай трубку Глебу! — На одном дыхании выпалил Пашка, лихорадочно соображая, что именно он скажет своему «плененному» начальнику.

Судя по обиженным ноткам в голосе, настроение Татьяны моментально упало ниже уровня гемоглобина мертвой кукушки.

— Знаешь, Бурый, ты точно с каждым днем все более обуревший! — Прошипела она в трубку, определенно выстраивая план жестокой женской мести за недостаток внимания, после чего ласково защебетала: — Глеб Семенович, вас тут длинноносая деревяшка к телефону требует.