Вперед в прошлое 11 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 6

— Стыд потеряли! Не выпущу тебя отсюда! — Разъяренная бабка потянулась к бумагам, чтобы их порвать, и я скользнул между ними, оттирая бабку и выхватывая документы, которые сразу же сунул под куртку.

Полиция справедливости утратила интерес к маме и переключилась на меня.

— Сама бесстыжая, и щенок такой же! — донеслось вослед, когда я был уже у выхода.

Василий протиснулся к маме, обнял ее и, прикрывая собой, словно телохранитель, повел прочь. Хлопнула дверь, отсекая возмущенный гвалт.

Остановившись, я вытащил из-под куртки документы, улыбнулся. Е-е-е! Я — счастливый обладатель земельного участка на улице Липовая!

Собственная комната — самая заветная моя мечта, которая в той реальности так и не осуществилась. Как же я завидовал Илье, родители которого стучались прежде, чем войти в его комнату! А теперь есть шанс построить целый дом, где все будут счастливы!

Можно заказывать проект, а потом начинать заливать фундамент!

Да, мы с Василием вроде ладим, но ощущение, что это пока я не забуду «закрыть тюбик». Все-таки он — чужой человек, склонный все и всех контролировать, потому постоянно чувствуется напряжение, особенно Боре тяжко, который более хаотичен, чем я. Дотерпим ли мы до лета без грандиозного скандала? Таких, как отчим, дотошных людей сложно выносить.

Ко мне подошла мама, положила руку на плечо.

— Поздравляю, сын, тебя и деда! Он правда собирается переезжать?

— Не в ближайшее время, — отмахнулся я, поймав настороженный взгляд Василия, который догадывался, что дед тут совершенно ни при чем. — Теперь надо в пункт «МММ», потом — к валютчику и к бабушке.

Я посмотрел на маму и кое-что вспомнил:

— И еще мне надо серьезно поговорить с Гайде.

— С бабушкой все в порядке, — уверила меня мама.

— Не о бабушке. О другом, — не стал вдаваться в подробности я. — Устроишь нам встречу? Это очень важно для меня.

Мама скривилась. Сейчас она начнет искать причины, чтобы не напрягаться и не делать то, что требует хоть каких-то затрат времени и сил и не принесет ей пользы.

Вспомнился анекдот. Лежит бегемот в болоте, пускает пузыри. К нему подбегает сын: «Папа, айда со мной корабль строить!» «Ага, щаз, брошу свои важные дела и пойду фигней страдать».

Понимая, что это ненормально и нездорово, но иного способа повлиять на родительницу, чтоб она не тянула резину, нет, я сказал:

— С меня две тысячи.

На ее лице проступила заинтересованность, и тут отчим не выдержал:

— Оля, ты что? Тебя просит сын, который делает это не так уж часто. Сын, благодаря которому в нашем доме появились деньги. Как так можно вообще? Сейчас же иди звони и договаривайся! А мы по своим делам пойдем.

На маминых щеках вспыхнул румянец, глаза сверкнули гневом, но перечить Василию она не посмела, молча удалилась, а мы направились в пункт продажи акций «МММ», который работал до восьми вечера.

— Нужно избавиться от акций, — сказал я. — Говорил уже, что скоро лавочка накроется.

— Но ведь пока акции дорожают, — возразил отчим.

— Мое дело — предупредить, — отрезал я.

Вспомнилось из школьной программы: «Мужик, как бык, втемяшится в башку какая блажь, колом ее оттудова не выбьешь: упирается».

В центральном пункте стояла очередь, все желали отдать свои денежки Мавроди. Мы пристроились в хвост.

— Видишь, все люди акции покупают, — попытался найти аргумент отчим. — Тебе это ни о чем не говорит?

— Миллионы мух не могут ошибаться, — сострил я, но отчим не понял.

— Причем тут мухи⁈

— Не хочу, чтобы мой голос был в хоре рыдающих, — объяснил я.

Курс был 64 050 за акцию, я продал десять штук, получив чуть больше, чем пол-ляма. Оставшиеся десять акций решил держать до тревожных звоночков. Реальность меняется. Может, в этой Мавроди удастся захватить власть в стране? Тогда мои акции станут золотыми. Если все пойдет, как в той реальности, и я не успею их продать, то не обеднею.

Заработанное я положил в рюкзак к остальным деньгами, и мы вместе с обиженной мамой, пересевшей на заднее сиденье, поехали к валютчику. Мне предстояло получить чуть меньше, чем полторы тысячи долларов. Такой суммы у валютчика может и не быть. Да и его самого уже может не быть.

К месту мы подъехали на машине, и я заметил Павла издалека: кожаный плащ, черные брюки… ну прямо люди в черном!

Чуть в стороне Леночка курила, разгадывая кроссворд.

Первым к Павлу подошел я, спросил:

— Почем доллар?

— Тысяча четыреста два — для своих, — грустно заметил валютчик и будто извинился: — Инфляция! Все, как ты говорил.

Я отсчитал деньги, вскрыл те, что запечатал. Всего было миллион двести плюс шестьсот сорок. Миллион семьсот сорок, полтинник я оставил на мелкие расходы.

Держа в руках пресс денег, Павел усмехнулся, кивком головы подозвал Леночку, ее пальцы, пересчитывающие деньги, замелькали нереально быстро, будто манипуляторы заточенного под это робота.

— Сам-то знаешь, сколько там? — обратился ко мне Павел.

— Да, все подписано. Но получается меньше, чем хотелось бы. — Я озвучил сумму.

Пересчитав, Леночка отдала мне тысячу двести сорок баксов. Погорячился я, считая, что заработал полторашку за неделю.

— Еще баксы есть? — спросил я и кивнул назад. — Вон, человек тоже хочет поменять.

— Есть, но мелочью.

— Спасибо. — Я пожал руку валютчика. — Это отчим, посчитаете ему, как и мне?

Он кивнул. Я жестом подозвал отчима и уступил ему место.

Василий вернулся довольным. Только он уселся за руль, как мама защебетала:

— Ты доллары поменял? И сколько?

— Десять, — сказал он, почесав нос. — Будем копить.

— А ты, Паша, на что копишь?

— На квартиру, — не соврал я и сменил тему: — Ты поговорила с Гайде?

— Она может в любой день после пяти вечера, хоть сегодня.

Отчим завел мотор и поехал в Васильевку к бабушке. Я сказал маме:

— Сегодня у меня тренировка в шесть, не могу. Договоришься на завтра, на шесть вечера?

Мама недовольно вздохнула, но кивнула. Помнится, учась в Питере, тот я, которого теперь не случится, единственный раз ее попросил об услуге — передать подарок от Каретниковых. В Питер шли два поезда, один отправлялся в обед и приходил в три ночи, второй отправлялся вечером, а приходил утром.

Поскольку жил в казарме, вырваться я мог только в воскресенье. Так вот, посылку-то она отправила, но — поездом, который приходил, та-дам!, в три ночи, забрать я ее не смог, и она рано утром уехала назад, исчезнув по пути. То ли мама просто не подумала о том, что забрать посылку в три ночи нереально, то ли просто ей было плевать на результат — галочку поставила, просьбу выполнила, а теперь отстаньте от меня!

Вряд ли она изменится хоть на сколько-то, даже если отчим чему-то ее научит, вдруг он исчезнет из ее жизни, это что-то мгновенно забудется.

— Какие планы на завтра? — спросил я у отчима.

— Торговать поеду! — блеснул глазами он и поделился: — Грузовика нет, так я на своей ласточке. — Он погладил руль. Возьму пару мешков риса да подсолнечного масла, положу в багажник, мешок расфасую на маленькие и так же по селу армянскому проеду.

Однако, как он ворвался в торговлю! Но все равно не мыслит масштабно. Я на его месте поехал бы на АТП, где мы уже были, привез бы им солярку, взял в аренду грузовик, набрал бы не сотни килограммов товара, а тонны, и поехал бы по селам.

Так и подмывало ему это посоветовать, но я придержал информацию, предчувствуя, что, возможно, скоро у меня этого бизнеса не будет. Зачем делиться с малолеткой, когда можно самому колотить деньги и никого не слушать? Спасибо, мальчик, за совет, свое ты заработал, вот тебе вафелька, утешься и иди в школу. С его точки зрения, это рационально и правильно, каждому возрасту свои занятия, а что без меня он никогда не решился бы воплотить идею в жизнь — плевать.

Если проявит себя достойно, поделюсь соображениями. Но что-то сомневался я, он уже начал на себя тянуть одеяло, чую, будем с ним конкурировать.