Не тот год (СИ) - Баковец Михаил - Страница 14

Оглядевшись по сторонам и не увидев поблизости никого, я быстро осмотрел мертвецов. У ветерана за голенищем сапога нашёлся ещё один пистолет, точная копия моего трофея. В карманах трупа обнаружились два магазина к нему. Пистолет я забросил в дальний угол, перед этим забрав из него патроны.

Когда уходил, то пожалел, что у немцев нет подходящих гранат. А то бы устроил пару смертельных сюрпризов для тех, кто обнаружит трупы своих камрадов. Здесь же снарядил один из автоматных магазинов патронами к пистолету, найденными на теле ветерана польской и французской кампании.

Я успел отойти от места стычки на пару сотен метров, как вдруг почувствовал, как самочувствие стремительно ухудшается. Навалилась сильная слабость, появилась одышка, дрожь в руках и ногах. Нечто похожее я не раз испытывал в тренировочном зале, когда из-за перетренированности падал сахар в крови. Только сейчас чувство было в два раза сильнее.

«Заговоры закончили работать», — сразу стала ясна мне причина недомогания.

Сил во мне не осталось не то что идти, а просто стоять. Рядом находились несколько воронок. Выбрав одну из них наиболее глубокую, я доплёлся до неё и рухнул на дно, где и замер, тяжело дыша. Прошло минуты две, как поблизости раздалась немецкая речь. Я вжался в мягкую землю, стиснув в руках автомат. На моё счастье враги проскочили мимо, не став всматриваться в воронку. Наверное, эта территория уже была ими зачищена и осмотрена.

Я пролежал в воронке минут десять, пока не пришёл в себя после магического отката. Энергии в резерве не было ни грана, что исключало использование наговоров из Книги. А ведь я уже так привык ощущать себя неуязвимым и сверхсильным.

И только в этот момент до меня дошло, что несмотря на всю мою ловкость, силу и невидимость я оставался уязвимым для шальных пуль и осколков. Какая-нибудь очередь из пулемёта со стороны защитников крепости, прилетевший снаряд или мина и — всё. Заговор на защиту имеется, но он сложный и результат зависит, как указывалось в строчках, от воли бога, которому он обращался. То есть, пятьдесят на пятьдесят. При этом энергия уходить будет всегда. Меня эта сноска о боге заметно смутила. Не хочется, понимаешь, попадать в поле внимания каких-то сущностей, для которых ты муравей, грубо говоря. Да ещё и тех, про кого ты почти ничего не знаешь, а сами они считаются забытым напрочь фольклором. Мало ли, возьмут и обидятся. Даже если это для красного словца сказано, всё равно пока рисковать не хочу. Даже в текущих условиях.

Артиллерийский обстрел к этому часу заметно стих. Наверное, немцы захватили значительные территории в крепости и боялись задеть своих. А вот ружейно-пулемётная трескотня только набирала обороты. Где-то рядом с центральным островом вовсю шла жаркая перестрелка с использованием гранат. Да и на моём госпитальном тоже тихо не было. Нет-нет, а где-то в десятках метров то и дело вспыхивала частая пальба, которая быстро стихала, чтобы через пять-десять минут начаться в новом месте.

«Ну, с Богом», — мысленно дал я сам себе напутствие и выскочил из воронки. Бежал низко пригибаясь к земле, держа автомат в левой руке и придерживая всю остальную сбрую правой ладонью. Без проблем и незамеченным добежал до стены какого-то здания. Здесь присел на одно колено, перевёл дух и сделал ещё один рывок вдоль стены. Когда здание закончилось, я быстро выглянул за угол, убедился, что там чисто и завернул за него. Целью было дальняя постройка. Вроде как очередной склад. Вроде как в подвальных этажах оборудованы казематы. А из них проходят подземное ходы во все стороны крепости. Даже под Бугом и Мухавецом. Всё это я вычитал в интернете в своём времени, когда меня однажды занесло в Брест ещё перед войной. Многие считают выдумкой наличие тайного подземного эшелона помещений и проходов. Другие ссылаются на них, когда речь идёт о последних защитниках крепости, которые совершали налёты на немецкий гарнизон аж ещё зимой. Если мне повезёт (или наоборот), то я смогу лично приоткрыть завесу тайны над этой легендой.

Я сунулся к очередной постройке и едва не наткнулся на группу немцев, которая обстреливала не то оборонительные стены, не то… как их там… люнеты, кажется. Оборонявшие их красноармейцы неведомым образом смогли зайти в тыл немцам, занять позиции и ударить врагам в спину. Судя по нескольким неподвижным телам в фельдграу, застывших в неестественных позах на земле, первый удар был очень удачным.

Пришлось возвращаться и заходить с другой стороны, прикрываясь дымом горевшего дровняка и каких-то… телег, что ли, от немецких взглядов. И вот тут меня достали. В спину в правую лопатку будто кувалдой ударило. Я не удержался на ногах и упал на землю, приложившись ещё и грудью. Дыхание мгновенно перехватило, а перед глазами забегали чёрные мушки.

— Кха, — кашлянул я и изо рта вырвался кровавый сгусток. Перевернувшись на бок, я коснулся груди, где пекло, будто мне положили там перцовый пластырь, а затем посмотрел на ладонь. На пальцах остались пятна крови. — «Конец, приплыли».

Сквозное ранение с пробитием лёгкого — это почти верная смерть в моей ситуации. Чтобы спастись у меня был один вариант. И действовать требовалось быстро.

— Велес, батюшка, поделись силой! В заклад отдаюсь, чужую руду обещаю! — проговорил я заговор. Я эти слова больше в мыслях произносил, чем в слух. С губ срывался едва разборчивых хрип. Спустя секунду после этого тело словно разрядом электричества пробило. Было больно. Перед глазами всё потемнело. Через несколько ударов сердца, которые набатом отдавались в ушах, чернота и боль схлынули. В том числе и в груди. Нет, рана никуда не делась. Просто в теле сейчас было столько магической энергии, что она без всяких заговоров-наговоров укрепила каждую клеточку и принялась потихонечку залечивать повреждения. Но это всё долго. Обязательно стоит упомянуть, что под сердцем поселилась колючка — напоминание про обещание жертвы. Не отдам чужую жизнь — лишусь своей. Следом я забормотал новый заговор на мгновенное излечение. Слов там хватало, поэтому ушло у меня на это с полминуты. Уже в процессе произношения мне стало заметно легче. Пользуясь этим моментом, я вскочил с земли и бросился за угол склада. Промчался вдоль стены, отплёвываясь кровью и продолжая произносить заклинание. Возле угла притормозил и выглянул. — Чёрт!

Там среди воронок и руин кирпичного старого здания расположились немцы. Очень много немцев. Не меньше взвода. Они вели беспокоящий огонь по, вроде как, доту в сотне метрах впереди. Перед советской огневой точкой зияла огромная воронка диаметром метров тридцать-сорок. Даже не могу представить, что за снаряд мог её оставить. Или немцы уже успели провести авианалёт, пока я валялся на больничной койке?

— Перун, к тебе взываю! Да будет сила у меня медвежья, глаз соколиный и ловкость рыси! К тебе взываю вновь, Перун! Пусть взор врагов не имет мя, пусть видят тьму да пустоту, свой шаг уводят от меня! — быстро прошептал я заговоры, которые меня уже выручили совсем недавно.

Вовремя. Буквально через пять секунд из-за угла показалась напряжённая морда немца. Вся потная, блестящая от влаги и с потёками грязи. В руках он держал автомат на высоте груди и не прижимая приклад к плечу.

— Густав, что там? — крикнул кто-то за его спиной.

— Никого. Показалось или красный удрал, — ответил автоматчик.

— Как удрал, так и вернётся. Дьявол, откуда они тут взялись! Там же вторая рота должна прикрывать этот край.

— Густав, Карл! — до моих ушей донёсся голос ещё одного немца, находящегося значительно дальше переговаривающейся парочки. — Оставайтесь там, чтобы никто нам в спину не зашёл.

— Есть, господин лейтенант, — отрапортовал невидимый мне Карл. Через десяток секунд он появился вживую. В отличие от автоматчика, Карл держал в руках винтовку. За ремнём у него были заткнуты три гранаты. Карманной артиллерии у врага я обрадовался, как подарку на день рожденья. Вот-вот эти причудливые гранаты станут моими. Я уже навёл на парочку автомат, готовясь срезать их одной очередью, как вдруг кто-то меня опередил. Обострённым зрением смог увидеть, как в каске Густава появилась маленькая дырочка, и одновременно из щеки вылетел сгусток крови. Немца бросило на стену постройки, по которой он громко прошкрябал краем испорченного шлема. Карл удивил своей прытью. Он спиной назад, не теряя времени на разворот, метнулся назад за угол. Но не успел и упал, сваленный очередью из моего «шмайсера». МП-40, конечно, но эту модель так привыкли называть именем конструктора, не имеющего никакого отношения к пистолету-пулемёту, что даже спустя десятилетия эта ошибка кочует из уст в уста.