Чудесные рисунки боярышни-актрисы (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 19

— Наденешь… снова?

Волны с тихим шелестом лизали берег. Кричали где-то рядом птицы. Чайки? А Владимир молча смотрел на Миру. Ветер трепал его волосы. Вот глупый, зачем без шляпы на прогулку отправился? Ведь уже не лето. А в глазах отражалось море.

«Люблю, — шепнула Мира мысленно. — Ты же знаешь… чувствуешь… Люблю!»

— Нет, — ответил Владимир наконец. — Это кольцо ты богине отдала. Его не надену. Прими другое.

Золотое колечко с изумрудом перекочевало из его кармана на Мирин палец.

— Так ты станешь моей…

— Невестой, — поспешно перебила Мира. И повторила: — Невестой. Хорошо?

— Почему не женой? — мрачно поинтересовался Владимир.

— Я должна кое-что тебе рассказать. — Она вздохнула. — Сейчас не могу, смелости не хватает. Вот расскажу… и ты решишь, быть ли мне твоей женой. Договорились?

— Упрямая ты, — упрекнул он. — Но поступай, как знаешь.

— И матушке пока не говори, — попросила Мира.

— Почему?

— Красибор… Ему не надо знать. А она… вдруг проговорится?

— Ему не надо? — уточнил Владимир.

— А то ты сам не чувствуешь, что не надо!

Мира не злилась, но, и правда, замерзла.

— Может, ты и права, — согласился Владимир. — Пойдем обратно, простудишься.

Теплый ветерок окутал ее, согревая. А Мира подумала, что лучше бы Владимир обнял. Но, верно, она слишком долго мучала его отказами. Да и сейчас…

— Мира, мы не поговорили о главном…

Она пожелала, чтобы Владимир не ощутил ее эмоций. Если место откликается на ее просьбы, должно получиться? Не хотелось, чтобы он почувствовал эту жгучую обиду. Обсуждение предстоящих ритуалов для него важнее? Нет, это она так вжилась в роль наивной глупышки, что забыла о том, зачем сюда приехала. Последнее — разумно. И надо думать о том, где искать частичку души Лукоморья, а не о любви.

Глава двадцатая, в которой Владимир ищет котика

Смешная.

Невеста или жена, какая разница, если Мира сделала выбор? Она станет его женой, это лишь вопрос времени. И жаль, что приходится откладывать, но Владимир потерпит. Всяко меньше ждать придется, чем пятнадцать лет. И Мира не где-то там, с неизвестным «женихом», а тут, рядом. И обижается всерьез, считая, что он холоден.

Ничего, идти долго, Владимир успеет объяснить.

— Дом наверху, — сказал он. — Наверняка, с верхних этажей берег видно. Когда ты кольцо приняла, я нас прикрыл, но полностью исчезнуть — подозрительно. Так что… прости, что не могу позволить себе большего.

— А-а-а… — С облегчением протянула Мира. И спохватилась: — Ой, ты о чем? Я ничего не жду.

Забавная.

— Ты же сама сказала, хозяину дома лучше не знать о наших отношениях.

— Да, — согласилась Мира.

— Мне даже кажется, нужно поссориться у него на глазах.

— Поссориться? — Она вздохнула. — Я смогу, если так нужно.

— Очень надеюсь на твой актерский талант. — Владимир ей улыбнулся. — Будет сложно. О слугах тоже не стоит забывать, притворяться придется и при них. И все же будет лучше, если уверить Красибора в том, что ты меня ненавидишь.

— А как же Лидия Алексеевна?

— Матушке я все объясню.

— Хорошо, как скажешь, — покладисто согласилась Мира. — А что с ритуалом?

— Красибор согласился на ментальное считывание.

— Но ты же…

— Не люблю, верно. И не практикую. Но сейчас это необходимо. Не бабку же, в самом деле, с того света звать. Ты с дневником разберись, Любаша. А я выясню, правду ли говорит Красибор.

— А вот… — Мира обернулась к морю. — Оно меня послушалось? Как-то это… необычно.

— Что ты сама ощутила в тот момент?

— Ничего особенного. Я захотела… представила… и случилось.

— Откровенно говоря, Любаш, я не разбираюсь в том, что умеют ведьмы, — признался Владимир. — Нас ведовству учили, оно на силе рода завязано, ее законам подчиняется. А ведьмы, ведьмаки, ведовство черное, с темными богами связанное… Это все под запретом было. Оно и сейчас… за редким исключением.

— Таким, как я? — тихо спросила Мира. — То есть, я ведьма? И в чем разница, если у меня нет злых намерений?

— Четкого разделения нет. Но принято считать, что ведьмы используют силы природы. Силу земли, воды, воздуха. Силу леса и силу моря. Силу места. Понимаешь? У них тоже есть сила рода, но она не основа, а как бы… ключ к использованию.

— То есть, Красибор должен передать мне ключ, — заключила Мира.

— Именно.

— И сам он его использовать не может.

— Полагаю, что так.

— Володя, а ты не боишься… связываться с ведьмой?

— Не-а. — Владимир подвел Миру к лестнице. — Сама поднимешься или помочь?

— Конечно, сама, — возмутилась она.

И через несколько ступенек сообразила, что на вопрос он толком не ответил.

— И всё? «Нет» — и всё?

— А что еще? — Владимир повел плечом. — Я тебя люблю. Как можно бояться того, кого любишь?

Мира зарделась и, вцепившись в перила, быстро пошла наверх. Владимир едва за ней поспевал.

Ни о чем важном они больше не говорили. Для того, чтобы строить планы, слишком мало данных. Выполнят намеченное, тогда и решат, где искать «то, не знаю что».

Когда шли через парк к дому, Владимир почувствовал, что они не одни. Кто-то прятался за кустами. Уже смеркалось, но Владимиру показалось, что в кустах мелькнул рыжий хвост.

И тут Мира остановилась, всплеснула руками и воскликнула:

— Ах, Владимир! Как вы мне надоели! Сколько можно⁈ Мой ответ не изменится!

И устремилась к портику чуть ли ни бегом, подобрав юбку.

Владимир несколько опешил, но быстро сообразил, что Мира отыгрывает ссору, как они и договаривались. От колонны отделилась тень, и стало понятно, почему представление началось раньше, чем планировали.

— Любомира, сжальтесь! — крикнул он ей вслед. — Вы разбиваете мне сердце!

Оставалось надеяться, что получилось убедительно. Владимир сомневался, потому что от слов этих хотелось смеяться. Он поспешил в дом.

Матушка на диво легко отнеслась к «новости» о ссоре.

— Надо, значит, надо, — сказала она.- Ты, главное, не оставляй ее наедине с этим… — Она поморщилась. — Не нравится он мне.

— Он никому не нравится, — кивнул Владимир. — Позволь узнать, как ты родственников искать собираешься? Где?

— У леса спрошу, он подскажет, — отмахнулась матушка.

— У… леса?

На него взглянули, как на дитя малое и неразумное. Будто с лесом говорить все одно, что с соседкой, за самоваром, с пирогами и баранками.

— Ты, сынок, своими делами занимайся, — мягко произнесла матушка. — А в мои не лезь.

— Между прочим, я и за тебя в ответе, — напомнил Владимир. — Отец мне голову оторвет, если с тобой что-нибудь случится.

— Не оторвет, — пообещала матушка. — Не беспокойся.

И все бы ничего, но Владимир не представлял, как приглядывать за обеими женщинами одновременно. Ведь матушка определенно не будет спрашивать позволения, куда идти и с кем встречаться. К тому же, насколько Владимир знал, вилы не в лесу живут, а в горах, вдалеке от людей.

— Ты лучше скажи, Оскара не видел? — поинтересовалась матушка.

— Оскара?

— Котика. Он не вернулся?

— Ах, котик… — Владимир вспомнил о замеченном в кустах рыжем хвосте. — Не вернулся. Я выйду, поищу.

Мира ушла к себе, и Красибор исчез где-то в недрах дома. Владимир вышел в парк, сделал вид, что прогуливается по аллее. Он прислушивался, прощупывая пространство вокруг даром. И нашел то, что искал.

— Оскар? — негромко позвал Владимир. — Или кто ты там? Коли зла не желаешь, выходи. Я один, самое время… познакомиться.

Из кустов высунулась голова. Ожидаемо рыжая. То есть, волосы были рыжими, как шерсть у сбежавшего кота. Это Владимир разглядел при неярком свете, что сам же и сотворил.

— Точно… нет никого? — спросили его.

— Точно, — кивнул Владимир. — Вылезай.

Он и вылез. Мальчишка, на вид лет двенадцати. К слову, в приличной одежде: крепких ботинках, темных брюках и толстом свитере. Лохматые волосы торчком. И веснушки — россыпью.