Джунгли, Секс и Чипсы! (СИ) - "Focsker" - Страница 51
- Предыдущая
- 51/76
- Следующая
— О Рабнир, что за жуткий зверь мог так тебя покалечить… — Сначала крепко обнимаю, затем целую в лоб.
— А… э… ну… Агтулх, я… Всё хо…
— Ничего не говори! — Пальцем ткнув её в рот, как в самых комичных мылодрамах, прижимаюсь к ней ещё раз, только сильнее. — Ты ранена, ты должна экономить силы и выжить, чтобы после мы, ты и я, как… как семья, могли отомстить всем тем, кто встанет на нашем пути!
Тут я переборщил. На мгновение, мне даже показалось, что сердце Медоеда остановилось, забыв как биться. С этим чувством всё вокруг, как будто с остановкой времени замерло. Я думал, что это мой личный глюк, некое замешательство, помутнение разума, но тут, игнорируя время, Рабнир приподнялась с кровати, спокойно поднимая прилегающих к ней Кетти, высвободила руку и тоже обняла меня.
— Знаю, ты не способен противостоять моей силе, сейчас ты как игрушка…
Вот сука… а я ведь всё чувствовал, просто замер, всё так же обнимал её, хотя другие вокруг нас реально застыли. Остановилось их дыхание, движения, и лишь мы с Рабнир могли хоть что-то делать, хотя казалось, она даже и не подозревает о моём иммунитете к её магии. Стараясь сохранять спокойствие, повиснув над ней после громких слов, я замер, продолжая глядеть в её золотые глаза.
— Как же ты красив… — Коснулась моей щеки когтем Рабнир. — Когда мы столкнулись с Кетти, я слишком поздно поняла, что уже в ловушке. Тогда, возможно как и сейчас, будучи раненной, мне следовало активировать навык, снести голову твоему отцу, а после умереть самой, но…
Рабнир, взяв меня за щёки, подтягивает к себе, губы в губы, награждает лёгким и в то же время слегка навязчивым поцелуем с попыткой проникнуть языком в мой рот. Она бойкая, и хоть я пытался сохранить спокойствие, мол, тоже застыл во времени, но, когда в мой рот вторгся её язычок, сдержаться не смог. Слишком долго она всё делала и думала, со вздохом я ответил лёгким движением головы вперёд. Прикусил её язычок, лбом ткнулся в лоб, после чего, охнув, Медоед выскочила из своего навыка, остановки времени.
— Держи её, держи! — Начали вязать её Кетти.
— Ты, ты что… всё чувствовал, слышал? — Глядя мне в глаза с красными, не свойственными ей щеками, словно извращенку застали на месте преступления, спрашивает Медоед.
— Рабнир, что-то происходит… — На потеху кошкам и самой Медоеду, руки опускаю свои на пах, отвожу взгляд в сторону и, зная чего добиваюсь, для увеличения эффекта приподнимаю свои бёдра вверх.
— А ну-ка! — Откинула в сторону мои руки дежурная Ахерон. — Ах бля… ужас…
От изречений Рабнир, нашей телесной близости и двухдневного воздержания, наступает естественная реакция. Ахерон поднимает резинку шортов, а там, стояк, ждет ту, кто ему обещана этим вечером. Медоед тоже видит, она в восторге. Сильнейшая из воительниц племени Чав-чав, теперь, один из твоих секретов мне известен. Более того, я вижу, что моё тело становится твоей слабостью. Стоит ли мне и дальше над тобой издеваться, стараться держать на дистанции, или же есть реальный шанс сделать тебя другом? Может, на это и рассчитывает Добрыня. Всё же она действительно уникальна, сильна. Даже сдерживаясь во время задержки времени, я видел, как она с максимальной осторожностью двигала руками, лишь бы не выдать себя. Наверняка те шестеро, сдерживавшие её, для Медоеда не тяжелее песчинки на накаченном, слегка загорелом животике Медоеда.
— Агтулх… у вас… на меня, да? На меня ведь⁈ — Мы не глядели друг другу в глаза. Сердце её растопил бугорок в моих штанах, остальное моё тело, как и душа, не имело никакого значения.
— Рабнир, ты избранная, ты та, кто друг Кетти, семья, что обошла печати богов… — Многозначно говорю я и, вместо охов и вздохов, ловлю немую паузу, полное молчание. Гнетущая тишина, женские переглядки, кто-то выпустил когти, скрежетая по камням, с негодованием, злобой, готовился исправить недоразумение, допущенное богами или мной.
— Она медоед… — прошипела Ахерон, — наверное, Агтулх, это ошибка. Такой как вы…
— Я Кетти! — Вскочив на ноги, оттолкнув от себя всех, кто был сверху, радостно воскликнула Рабнир. — Сомнений нет, мы Медоеды и вправду ближе к вам, к бунтаркам Кетти, чем к послушным Чав-чав. — В глазах Рабнир блеск, и губы выгнулись в наивной, радостной улыбке. Слезинка, одна единственная, что в момент накапливаются у её век, срываются по красным щекам и единой каплей падает на торчащую грудь.
— Рабнир… я могу ошибаться… — Видя искренность её чувств, испытывая стыд, говорю я.
— Но цветок без плодовитой почвы под ним, без любви, никогда не приживётся, не пустит корни.
Рабнир, взяв меня за кисть, притянула ту и положила себе на грудь.
— Разве цветение не доказательство ваших чувств? Разве то, как моё сердце рвётся из груди при виде тебя, Агтулх, не доказательство бессилия проклятия? Я же сильная, я могу противостоять любому проклятию, но влечению к тебе никак не могу. Так неужели эти чувства — ошибка?
Вот и как тут ответить?
— Нет, вовсе нет. — Склонив голову, словно извиняюсь, сказал я.
Рабнир в восторге, отпустив меня и схватив рандомную кошку, она прижимает к себе ту, что ранее сидела у неё на пузике.
— Сёстрёнка! — Кричит Медоед. — Я знала, что мы похожи! — Радость её с воссоединением семьи недолгая. Оттолкнув кошку сразу после объятий, Рабнир вновь обнимает меня, с глазами полными радости, упирается своим лбом мне в грудь, после чего просит:
— Позволь разделить с тобой проклятье…
— Хорошо, — говорю я, — но…
— Но? — С настороженностью поглядела на меня Медоед.
— Мне нужна жрица, та, что была на небесной птице и знает все таинства ритуала. Так же, нужна преступница… До ночи Агохлу и Онохо ещё далеко, но нужно подготовиться, провести обряд, иначе… — Я таинственно замолчал, отвёл взгляд в сторону.
— Иначе? — В один голос, вместе с Медоедом, спросили другие кошки.
Да хуй знает что иначе!!!
Мне нужно как-то помочь нашим девочкам, сблизить их с местным обществом, показать, что их присутствие необходимо. Ведь из личного опыта я мог удовлетворить минимум двоих, а в конце, в добавок, успокоить и нашу девочку. Так почему бы не…
— Иначе жизнь обернется смертью, наслаждение проклятьем, а сила — слабостью, обрекающей на…
— Хватит! — Внезапно прервала меня Кетти. То была та самая, которую я с наслаждением и несдержанностью заставил лишиться дара речи, а потом, на некоторое время и ходьбы, Мир-ри…
— Мир-ри, это правда? — Спросили у неожиданно явившейся кошки, подруги.
— Правда-правда! — Воскликнула Кетти. — У меня после встречи ноги отказали, да только благодаря молитвам жриц я и хожу!
Зачем-то вступилась за наших девочек Мир-ри. Вскинув в сторону Ахерон руку, она вытянув указательный палец, словно собираясь обвинить, привлекает всеобщее внимание. Все, включая Медоеда, сосредоточили на ней свои взгляды. Тут, из-за спины моей, появилась вторая кошка, незнакомая. Быстро вложив бумажку цвета грязи мне в руки, она уходит. Пока Мир-ри эмоционально рассказывает, какая она хорошая и какие они недостойные вещи со мной делала, я вычитываю очень тревожные, опасные для всех нас новости:
«Армия существ неизвестной расы, огромного числа и с нравом пожирать поверженных, причалила к берегу. Лёша, грядёт война. Заставь этой ночью медоеда подчиниться твоей воле, стать твоим другом, союзником, женой. Только так мы сможем сравнять наши шансы. Только так сможем подчинить Кетти себе».
Глава 24
Уныние…
Далеко-далеко в лесу.
В главный лагерь объединённого племени пришла весть о высадке иноземных захватчиков. В этот раз появление их стало полнейшей неожиданностью. Чав-Чав были слишком заняты поиском второго воина Гончьей, а Медоеды — грызнёй за право занять место своего командира. Исчезновение Рабнир, героя племени и столь послушного командира, что при помощи грубой силы контролировала своё племя, серьёзно ударило по дисциплине во всей армии. Чав-Чав потеряли надежного союзника, одного из лучших воинов, при этом даже не вступив в войну. И теперь, как новый вызов, появление заскальных свинорылов.
- Предыдущая
- 51/76
- Следующая