Палочники (ЛП) - Ли Эдвард - Страница 6

- Харлан Э. Гарретт, не унывай, - сказал он себе. - Сегодня был плохой день, это правда. Ты потерял работу и свою прекрасную девушку...

Солнечный свет ярко светил в окно. На небе не было ни облачка.

- Но ведь могло быть и хуже, не так ли? - Гарретт кивнул, философски позитивистски соглашаясь с самим собой.

Он вяло пожал плечами.

- Мог бы пойти дождь, верно?

* * *

Проливной дождь лил на лобовое стекло автомобиля, дворники быстро стучали взад и вперед. Внезапный ливень был немного неожиданным, небо почернело за считанные секунды и треснуло, как яйцо. Прогремел гром. Молния хлестала бело-голубыми завитками в мутной темноте над головой.

Но водитель арендованной машины был невозмутим. Вся его жизнь была бурей. Он любил бури.

Сквозь ливень в ярком свете галогеновых фар проступил зеленый дорожный знак с белыми буквами:

"ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ"

Под которым кто-то грубо написал алой краской:

КРАСНОКОЖИЕ - ДЕРЬМО!

Руки водителя в черных перчатках сжали руль немного крепче. Кожа скрипела. Он не мог отличить "Вашингтон Редскинс" от краснокожего арахиса, и ему было все равно; футбол казался глупым видом спорта с неправильно направленным, структурированным насилием. Когда ноги были непоправимо сломаны множественными переломами или когда люди ломали себе шеи и оставались парализованными, зрителям было все равно. Они просто продолжали смотреть. Они хотели бóльшего и считали, что травмы, приводящие к постоянной инвалидности, были частью риска, когда эти спортсмены подписывали свои семизначные контракты.

Но у водителя были гораздо лучшие способы калечить людей, гораздо более быстрые способы. Профессиональный спорт, казалось, просто допускал полумеры. Гладиаторы Рима этого не делали, и он тоже. В философии насилия не было серой зоны.

"Идиоты..."

Внезапное сжатие его рук на рулевом колесе было всего лишь рефлексом чего-то, что можно было бы сравнить с волнением.

Он только что въехал в официальные границы Вашингтона, округ Колумбия...

Он был уже близко.

"Хорошо".

Как только Мэрилендское шоссе номер 50 свернуло на известную Нью-Йорк-авеню округа, заваленную мусором и выбоинами магистраль через столицу страны, глаза водителя быстро оглядели дорогу в поисках телефона-автомата. Изолированные мобильные телефоны или даже спутниковые телефоны не подошли бы для этого: слишком рискованно. Вместо этого он поискал простой стационарный телефон.

Расцвела нелепая светящаяся вывеска: "СКОТТ ПЕТРОЛЕУМ". Автозаправочная станция.

"Разве эта франшиза не обанкротилась десятилетия назад, вместе с "Би-Пи" и "Синклэйр"? Очевидно, нет. Вероятно, частная станция", - как догадался водитель, но его это мало волновало.

Он тут же подъехал, остановил машину прямо перед телефонной будкой. Дождь брызнул на него, когда он вышел из машины в будку, затем он захлопнул распашные двери.

Снаружи продолжал бушевать ливень.

Его руки в перчатках ловко открыли черный футляр размером с ланч-бокс, который он принес с собой: телефонный дешифратор N.P.O 1309. Он снял трубку телефона-автомата и вставил ее в приемные чашки блока, затем взял собственную трубку блока. В отражении стекла телефонной будки его лицо выглядело призрачно-черным.

Он бросил тридцать пять центов в щель и набрал "O".

- Спасибо, что пользуетесь "Белл-Атлантик", - ответил веселый голос. - Чем я могу вам помочь?

"ВПЕРеД, ОРЛЫ ГОНЗАГА", - прочитал он краткое объявление, нацарапанное на хромированной пластине монетоприемника телефона.

- Я хотел бы сделать звонок со станции на станцию, пожалуйста, - сказал он. - Код города 202-266-0001, добавочный номер 6.

- Одну минуту, пожалуйста.

Водитель вскинул глаза, услышав внезапный стук по стеклу телефонной будки. В одно мгновение дверь с грохотом распахнулась.

В дождливом входе телефонной будки стоял тощий бритоголовый панк в черной кожаной куртке без рукавов и с таким количеством пирсинга на лице, что хватило бы на целый ящик для снастей. Двадцать пять лет, тридцать пять - в наши дни трудно было сказать; наркотики и палящее солнце выжимали из них молодых, добавляя по десятилетию за каждый год. Распахнутые красные глаза парня выглядели опухшими и слезящимися от какой-то зависимости, из-за которой он также продал свою душу.

- Хороший костюм, черт возьми, - сказал парень. - Я возьму куртку и кошелек. Сейчас же!

Затем он поднял заостренную отвертку.

- Думаешь?

- Будь спокоен, мужик, не будь идиотом. Отдай кошелек. Если там нет хороших денег, тебе конец. Не заставляй меня убивать тебя.

- Сколько стоит пакетик с наркотиками здесь, на востоке? - странно спросил водитель. - Десять баксов, двадцать? На западном побережье дерьмо продают по четвертаку за грамм, но все они заряженные. Вы, неудачники, за день наваритесь. Ради бога, что, черт возьми, с тобой не так, малыш? Жизнь - это дар. Посмотри, что ты с ним делаешь.

Наркоман уставился на него, ошеломленный даже в своей дергающейся ломке.

- Ты с ума сошел, чувак? Я тебя прямо здесь выпотрошу. Давай деньги... и куртку. И ключи от машины тоже заберу, - затем он поднял отвертку выше.

- Что ты собираешься с этим делать? Повесить вешалку для полотенец? Займись жизнью, сынок.

Наркоман был недоверчив.

- Я делаю важный звонок, - сказал водитель. - У меня нет времени играть в падди-кексы с наркоманами, так что я скажу тебе это один раз: уходи.

Наркоман ухмыльнулся.

- К черту тебя! - затем он ринулся вперед.

Левая рука водителя метнулась вперед, схватив наркомана за горло, в то время как правая рука спокойно держала телефон у уха. Несколько тщетных ударов заостренной отверткой по куртке, даже не поцарапав кевларовый жилет уровня угрозы III под ней. Лицо наркомана раздулось, когда левая рука водителя сжала сильнее. Через мгновение отвертка со стуком упала на пол, а еще через мгновение его трахея раскололась.

- Химчистка "Роджер и сыновья", - раздался по телефону жесткий мужской голос.

Водитель нажал кнопку на трубке большим пальцем, и затем по линии раздался ломкий шипящий звук, затем длинный гудок.

- Танго-шесть-тире-четыре-девять, - сказал мужской голос. - Контрмеры подтверждены. Петля подачи-распада-повторной подачи - положительный результат на вспомогательную полосу C.E.I.C.

Водитель отпустил свою внезапную ношу; наркоман упал на пол с тихим стуком, дергаясь, хлюпая кровью.

- Запрос на извлечение, идентификатор восемь, - сказал водитель в телефон.

- Второй шифр?

- Q-J.

- Третий шифр?

- W-Y-N.

- Понял, Q-J W-Y-N. Слушай и отключайся, - в зашифрованной расшифрованной передаче повисла пауза. - Кому много дано, с того много и спросится.

Водитель, Q-J / W-Y-N, убрал приемник устройства в чехол и повесил трубку телефона-автомата.

У его ног с туфлями от "Гуччи" умирающий наркоман все еще дергался, все еще полоскал горло пенистой кровью.

Рана в трахею, скорее всего, убьет его, но, скорее всего, будет недостаточно хороша. Q-J / W-Y-N достал ручку "Мон Блан" из кармана куртки, нажал на зажим и выстрелил четырехдюймовой титановой иглой с зазубринами. Он вставил ее в одну сторону шеи наркомана, провел ею несколько раз вперед и назад, пока сонная артерия не была достаточно разорвана.

Через минуту Q-J / W-Y-N снова был в арендованной машине, снова под ливнем, направляясь к городу, который лежал впереди.

ГЛАВА 2

Тишина.

Чернота. Затем...

Мальчика зовут Дэнни, и Дэнни поднимается по длинному холму издалека. Тусклые красные и желтые огни, кажется, пульсируют с другой стороны холма. Это то, к чему идет Дэнни? К огням?