Под знаком Альбатроса (СИ) - Гришин Алексей - Страница 64

— Тогда я пойду с вами. Переоденусь матросом и пойду в сопровождении.

Графиня задумалась.

— Нет. Все же — нет. Видишь, с других кораблей тоже спускаются шлюпки, капитаны выдвигаются к берегу, так что поеду еще и под их охраной. Возьму с собой пять моряков половчей и покрепче, и в путь. А вы с Маконом готовьте побег. Переставьте корабль подальше от фрегатов. Даст Спаситель, ночью и подвернется такая возможность. Вон, погляди, шлюпки и с берега плывут. Груженые. И наверняка рому там немало — морякам на кораблях тоже победу отпраздновать хочется.

Джеральдин задумался. С одной стороны, графиня права, как бы не надрались победители, своих капитанов они не тронут, иначе останутся в Сен-Хуане до скончания века. Или до подхода основных сил кастильцев, что гораздо страшнее.

С другой — сердце сжимало предчувствие беды. Какой? Откуда? Кто бы подсказал. Но игнорировать предчувствие мага накрепко отучали еще на первом курсе академии. Неправильно это, опасно.

— Хорошо, езжайте, только…

Он ненадолго забежал в каюту и вернулся, держа в руках браслет. Простенький, но в одно из звеньев был вставлен голубой камушек.

— Подождите, наденьте на руку. Закройте глаза.

— Ой! — Словно иголка уколола руку руку.

— Все уже, все. Смотрите, что получилось.

Камушек засветился изнутри. Совсем как рубин на любимой броши.

— Я всегда буду знать, где вы. И если три раза нажмете на камень, я приду. Всех покрошу к демонам, но вас вытащу, не сомневайтесь.

Графиня улыбнулась, положила руку на плечо мужчины.

— Я и не сомневаюсь. Конечно, спасешь.

А про себя добавила: «Если успеешь».

Совещание с капитанами и пехотными командирами проходило в главном зале резиденции губернатора Сен-Хуана. Просторном и роскошном, но значительно менее просторном и роскошном, чем такой же зал во дворце губернатора Ямайки. Да и дворцом здание в Сен-Хуане назвать было невозможно — внутри все строго, почти аскетично. Большой стол, крепкие, вовсе лишенные хоть какой ни будь резьбы стулья. Все. Строго, деловито и скучно. Проводил совещание некий долговязый полковник с лицом красным то ли от жары, то ли от выпитого. Графиня видела его впервые.

Впрочем, совещанием в полном смысле это мероприятие назвать можно было лишь с большой натяжкой. Если полковник был лишь слегка навеселе, то пехотинцы надрались крепко. Настолько, что даже не пытались встать. Двое даже захрапели, выдавая удивительно заковыристые рулады. И это никого не волновало, скорее раззадоривало. Во всяком случае капитаны не стеснялись прикладываться к бутылкам, в которых, судя по запаху, плескались остатки сурового ямайского рома.

Единственными мужчинами в зале, сохранившими трезвый ум и боеспособность, оказались пятеро моряков, откомандированных на берег для охраны хозяйки корабля. Последние, строго говоря, на этом совещании не имели права присутствовать, но именно сегодня господа офицеры откровенно наплевали на такие мелочи.

— Эти мерзавцы успели вывезти из города золото! — Полковник жылистым кулаком едва не сломал крепкий дубовый стол. — Ничего! Завтра же организуем экспедицию! Сейчас наши молодцы узнают у горожан, куда именно отправили ценности! Слышите? — Из-за окон раздавались дикие, нечеловеческие крики. — Расскажут! К утру все расскажут и тогда…

Графиня перестала слушать этот бред. Какой поход завтра? Кто и куда сможет идти после сегодняшней пьянки?

Окинула взглядом надравшихся участников «совещания», вспомнила утративших человеческий облик солдат, безмозглыми куклами шатавшихся по городу, а то и вовсе валявшихся на песчаных улицах Сен-Хуана. Пьяных настолько, что могли лишь бессвязно мычать. Многие даже штаны для отправления естественных нужд не снимали, так и валялись, смердя на раскаленном песке.

Нет, надо бежать. Но куда? Пятеро моряков ждут у дверей, но что они могут, если какая-то шайка ополоумевших героев решится развлечься с очередной бабой? И ведь этой скотине будет плевать, что перед ними графиня. Сегодня — точно плевать!

Что? Боже, что несет этот пьяный кретин!

Что⁈

На улице раздались выстрелы. Слишком частые для пьяной толпы, слишком слаженные. Звон клинков. Да что происходит?

Кто-то из капитанов, еще сохранивших остатки ума, поднялся, схватился за оружие. Поздно!

Двери в зал совещания распахнулись, ворвались бойцы в типичных кастильских кирасах и шлемах.

— Всем бросить оружие!

Три выстрела в упор швырнули на землю непонятливых.

— Оружие бросить, я сказал! Адель, а ты что тут делаешь?

За день до этого

Армада Аверья Флота легла в дрейф в пятидесяти милях южнее Сен-Хуана.

В кают-компании флагманского корабля директор-генерал маркиз да ла Аламеда проводил военный совет.

— Господа, мы готовы. Как только корабли островитян откроют огонь по форту, мы поднимем паруса.

— Не совсем так, ваша светлость. — прервал маркиза барон де Линьола. — О начале штурма города мы узнаем не ранее чем через три часа. Еще столько же потребуется времени для подхода к Сен-Хуану. Боюсь, к тому времени город уже будет захвачен.

Да ла Аламеда резко повернулся к барону и неторопливо, предельно тщательно выговаривая слова, ответил.

— Да. И именно вас будут благодарить несчастные горожане за все то, что им придется пережить. Позвольте напомнить, что флот предлагал перехватить противника в море. Только подумайте, сколько людей остались бы живы, если бы не ваш начальник.

Вот так, я — благородный человек, заботящийся о подданных короны. Это только политикам нужна кровь мирных жителей для самооправдания. Чтобы самим получить право на такие же грабежи и убийства. Не в первый раз и, разумеется, не в последний. А ведь ему, директор-генералу, война тоже выгодна, свою долю с захваченного он обязательно получит, но зачем об этом говорить?

— Не будем спорить, — де Линьола примиряюще поднял руки, — мы все здесь выполняем приказ. Я хотел лишь сказать, что нам следует принять меры для захвата руководителей этого пиратского рейда, чтобы доставить их в Сантьяго для справедливого и публичного суда.

Продолжая игру, моряк скривил губы.

— Или для торговли. Не сомневаюсь, что политиканы постараются выжать из своих имперских коллег немало, имея на руках такой товар.

— Для нашей страны, — де Линьола остался предельно спокоен, словно речь шла об обсуждении меню для небольшой вечеринки. — Возможно, вы и правы, но этот товар нам всем действительно нужен. И потом, ваша светлость, я ведь не спорю, а озвучиваю прямой приказ губернатора. Прошу ознакомиться.

Он достал из лежавшей перед ним тоненькой папки конверт, опечатанный большой сургучной печатью, и передал директор-генералу. Тот не стал ломать сургуч, резким движением грубо надорвал конверт и внимательно прочитал вложенный лист.

— Хм… То есть кто-то начнет воевать раньше. Рота пехотинцев, насколько я понимаю, должна отправиться к Сен-Хуану прямо сейчас. Они, согласно вот этому приказу, — моряк бросил лист на стол и крепко прихлопнул его ладонью, — будут обязаны захватить кого-то где-то там, в городе, полностью контролируемом островитянами. Но кого и где? Вы понимаете, что у них нет шансов? Я должен послать их на смерть. Причем смерть бесполезную.

Именно так! Доблестный капитан заботится о своих подчиненных прямо как отец родной. Или заранее страхуется на случай провала, но об этом присутствующие могут только догадываться.

— Ваша светлость, в приказе сказано, что в город отправится конкретная рота, прошедшая специальную подготовку. Там каждый точно знает что и как он должен делать.

И, словно угадав возражения моряка, поспешно продолжил:

— А на случай возможных неожиданностей командовать этой операцией буду я лично. Прошу дать соответствующее распоряжение ее командиру.

Да ла Аламеда оценил ситуацию мгновенно, но, как и положено мудрому командиру, изобразил долгие и тяжелые размышления. Хотя все очевидно — разведка это все придумала, но она же и берет на себя всю ответственность. Получится — он герой, нет — они виноваты, чего еще желать? Но надо же показать сомнения, которые, в случае чего, подтвердят все присутствующие.