Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости (СИ) - Калина Лина - Страница 2

— Я не знаю, Кать, — признаюсь, чувствуя, как тревога поднимается из живота к горлу. — Это всё так… непросто. Кто отец ребёнка? Я его… знаю?

Её взгляд — долгий, тяжёлый, какой-то виноватый — пугает меня сильнее любых слов. Внутри всё сжимается.

Почему она молчит?

Сглатываю, боясь высказать вопрос, который, как в идиотском сериале, уже горит на языке.

— Это… Дима? — тихо спрашиваю. Если она скажет «да», мой мир рухнет.

Катя не отвечает.

Лишь едва заметно кивает. Этого хватает. Земля уходит из-под ног.

В ушах стучит кровь. Сердце колотится как бешеное. Я не могу пошевелиться — будто к стулу придавили бетонной плитой. Плитой предательства.

Ребёнок. От Димы.

У моей лучшей подруги.

Слова звучат как удар гонга. Громкие, невыносимые. Не укладываются в сознании.

Как она могла?

Как он мог?

Ненависть к нему смешивается с обидой на Катю, с желанием исчезнуть, стереть себя. Только бы не чувствовать этой боли.

Поднимаю глаза. Она всё ещё здесь. Заплаканная. Жалкая. Чужая.

— Почему ты говоришь мне об этом сейчас⁈ — вырывается.

Совсем не тот вопрос, который горит в груди: «Какого чёрта ты, моя лучшая подруга, переспала с моим женихом?»

— Ты должна знать, — шепчет она.

Стон вырывается из моей груди — низкий и глухой. Как будто он не мой.

Становится тяжело дышать. Не от нехватки воздуха. От того, что рядом с ней находиться — невыносимо.

Звонит телефон. Я узнаю мелодию.

ОН.

— Не бери трубку! — Катя вскакивает, словно испугалась.

Но я и не собираюсь. Говорить с предателем — последнее, чего я хочу.

Надо успокоиться. Всё обдумать. Позже. Не сейчас.

— Ир, ты такая бледная… — Катя делает шаг к подоконнику, берёт бутылку минералки.

Всё, как обычно, как миллион раз до этого, вот только… теперь она носит ребёнка от моего будущего мужа.

Она что-то бормочет себе под нос, как будто ругается, и протягивает мне стакан воды.

Как будто этим может загладить вину.

Жадно пью. Вода обжигает, слишком холодная. Слишком… горькая.

— Я люблю его, понимаешь? — изливает душу «подруга».

А я всё ещё пытаюсь понять, как мне теперь жить дальше.

— Уходи, — резко встаю.

Стул с грохотом падает на пол.

Катя поспешно выходит из кухни — будто только этого и ждала.

Я иду за ней по коридору, но тело предаёт. Слабость наваливается, сердце колотится в груди, как в клетке. Я хватаюсь за стену.

В глазах темнеет.

Катя стоит в дверях, прижимая к себе сумку. Смотрит на меня странно, будто… испуганно?

Комната плывёт. В ушах — шум, словно под водой.

Тело тяжелеет. Руки — свинец. Ноги — вата.

И тут я вижу в её ладони — пустую ампулу.

— Прости… — последнее, что слышу, прежде чем проваливаюсь в темноту.

✦✦✦

Темнота — последнее, что я помню. И сейчас меня мучает вопрос: как я здесь оказалась? Может, лежу под капельницей, а всё это — идиотский сон?

Осторожно ставлю ноги на пол. Делаю шаг, потом ещё один. Кажется, тело слушается. Голова вроде бы не кружится.

Комната больше напоминает больничную палату своей стерильной белизной — стены, потолок, даже массивная мебель с острыми углами будто лишены цвета.

Квадратная кровать застелена белоснежным бельём, на окнах плотно задёрнуты ярко-синие шторы. В огромном зеркале напротив кровати отражается вся комната, включая и столик с необычной перламутровой вазой.

Цветы в ней выглядят почти как настоящие, но при ближайшем рассмотрении становится понятно: они созданы из какого-то незнакомого материала. Не пластмасса — нет, что-то более тёплое и приятное на ощупь. Вот только запаха нет. Совсем.

Правое плечо саднит, и я инстинктивно тру его, сверля взглядом дверь. Пить хочется ужасно. Где же эта Элис?

Внезапно комнату наполняет странный звук — даже не знаю, на что он похож. Вены на правой руке вспыхивают, словно их накаляют изнутри, и я ощущаю под кожей пульсацию чего-то чужого.

Рядом с ладонью материализуется сияющая сфера. В её центре мерцают два круга, похожие на… глаза? На индикаторы загружающегося устройства?

Шар взмывает вверх и зависает прямо перед лицом.

— Эм… — бормочу я, отводя взгляд и разглядывая странное свечение, проступающее сквозь кожу. Вместо крови по подсвеченным венам движется прозрачная, почти жидкокристаллическая субстанция.

«Спокойно, Ира. Просто… другой мир. Просто магия. Просто… мать твою». Я жадно хватаю воздух ртом.

— Что ты? — справшиваю я.

— РОСИ 396789, — следует быстрый ответ.

Наверное, вопрос отражается в моих глазах, потому как это нечто заявляет со вздохом:

— Руносетевой Оракул С Индивидуальностью. Вы можете выбрать мне любое имя и вид, лиора, а также задать любой вопрос.

— Ты что-то вроде… искусственного интеллекта, да? — говорю я, сверля плавающую сферу в воздухе. Всё это чертовски странно.

Глаза РОСИ мигают, словно он задумался. Кажется, оракул не смог найти точный ответ.

— Информация не найдена. Ещё вопросы?

— Объясни как работаешь.

— Представьте, лиора, себе паутину, окутывающую весь мир, — начинает объяснять этот… голос. — Но вместо нитей — потоки магической энергии, связывающие живые кристаллы. Это и есть руносеть. Она питает големобили, корабли, защитные поля — почти все технологии в этом мире.

— А что такое РОСИ?

— РОСИ… — голос на мгновение замолкает, словно снова задумываясь, — эхо руносети, рождённые сплетением магии и древних рун. Мы можем думать, учиться и даже чувствовать. Мы помощники… ценная технология, созданная Призраками.

— Призраками? — удивлённо переспрашиваю. — Мертвецами, что ли?

— Кланом техномагов.

Я вздыхаю.

— Как мой помощник, ты можешь рассказать об этом мире? — интересуюсь у оракула.

— Конечно.

— И можно это сделать незаметно для других?

— Да. На вашей руке три руны, лиора. Первая активирует и деактивирует меня, вторая включает невидимый режим. Третья находится под блоком.

— Почему недоступна?

— Сломанные не могут пользоваться третьей руной.

— Сломанные?

— Ваша магия развивалась неправильно. Возможно, была кем-то или чем-то запечатана. Или это последствие воздействия определённых рун, созданных техномагами. Так или иначе, вы попадаете под определение «сломанных» — тех, кто лишён доступа к природной магии.

Мой взгляд прикован к руке. И правда: в светящемся сплетении вен пульсируют три чётких рунических знака. Резко надавливаю на второй, и сфера растворяется в воздухе. Голос РОСИ, однако, продолжает звучать прямо в голове:

— Для более эффективного взаимодействия рекомендуется дать мне имя. С вашего позволения я установлю руническую связь и смогу оперативно предоставлять необходимую информацию.

— Связь разрешаю. Как же тебя назвать?.. — задумчиво бормочу я, пробегая пальцами по рунам на руке, словно ища ответ в их древних изгибах.

Уже несколько минут я пытаюсь придумать имя, но в голове пусто, как в выжженной пустыне. Первым делом почему-то всплывает Ростислав Белинский — мой главный конкурент, помешанный на «Элит Тревел» и люксовых турах.

Нет, постоянно называть оракул уменьшительным «Ростик» — выше моих сил.

Потом в памяти возник соседский кот Мурзик, тот самый, что обожал развалиться на коврике прямо под моей дверью, мешая проходу.

Вздохнув, я снова сосредоточилась на задаче. Нужно что-то более подходящее для этого мира… Как оракул сказал? Руносеть?

— Руни, — неуверенно произношу я. — Буду называть тебя Руни.

— Имя принято. Как вам угодно, чтобы я выглядел? — в голосе оракула послышалась нотка… энтузиазма?

— Знаешь, давай ты пока останешься невидимым. Но я подумаю об этом. Потом, когда моя голова перестанет пытаться треснуть.

Руны на коже исчезают, и рука выглядит совершенно обычной.