Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости (СИ) - Калина Лина - Страница 3

В этот момент раздаётся тихий хлопок двери — Элис входит в комнату, неся пузатую склянку с водой и стакан. Торопливо наполнив его, она протягивает мне.

Делаю глоток, удивляясь странному горьковатому привкусу. Но жажда отступает, а вместе с ней возвращается хоть какая-то ясность мыслей.

«Руни, где я? — спрашиваю, массируя виски. — Только коротко».

«Мы находимся в Цитадели Ильорина, резиденции императора. Это ваши покои».

— Вам нужно одеться, лиора. — Элис кусает губы. — И предстать перед Советом.

Хмурюсь, пытаясь осмыслить её слова, но всё ещё не понимаю, где я. Руни прояснил ситуацию лишь отчасти.

Если это всё-таки сон, то он до чертиков реальный. Незаметно щипаю себя за руку. Больно!

Пока пытаюсь собраться с мыслями, Элис бесшумно скользит за дверь в глубине комнаты. Тут же возвращается, держа в руках невесомое платье бледно-серого цвета.

Оно напоминает форму того мужчины — лиорда-защитника, — но ткань совсем другая: сияющая, переливающаяся в руках Элис тысячей искр.

Платье будет полностью обнажать правое плечо, а с другой стороны, ниспадать каскадом кружевных воланов. Тонкая ткань подчеркнёт талию, а длинная юбка с высокими разрезами по бокам сделает каждый шаг похожим на полёт.

— Что это? — спрашиваю я, указывая на странный наряд.

— Ваше любимое платье для заседаний Совета. — Элис бросает на меня удивлённый взгляд. — Разве вы…

Она не договаривает, но в её глазах читается настоящий ужас.

— Давай соберёмся поскорее, — отвечаю я, не желая её пугать и дальше.

Элис кивает и тут же помогает мне одеться, а потом усаживает перед зеркалом.

У меня, вернее у этой самой Ирис, длинные светлые волосы, которые Элис принимается расчёсывать быстрыми, точными движениями. Вглядываюсь в отражение.

Лицо моё, только на щеке красуется багровый синяк.

Через какое-то время Элис заканчивает колдовать с моими волосами и принимается за макияж, стараясь замаскировать синяк какой-то мазью. Выгляжу более или менее сносно.

В этот момент в дверь стучат. — Сейчас, — Элис торопливо кладёт на столик серебряную шкатулку и спешит открыть. — Нет, Его сиянию не нужно входить. Да, лиора Ирис готова, уже идёт, — бросает она кому-то за порогом и, вернувшись, с напряжённым лицом произносит: — Лиора, вас уже ждут.

Я замираю на месте. Идти туда совсем не хочется, но ещё страшнее привлечь к себе внимание.

Мне становится не по себе. Пульс учащается.

Так. И зачем созван этот Совет?

Руни реагирует мгновенно.

Совет собрался, чтобы решить судьбу моего брака с генералом Дариусом Атертоном.

Сорок пять процентов на отказ в разводе — эта цифра, брошенная Руни, эхом звучит в голове.

Элис нервно топчется у двери, кусая губы.

Поднимаюсь, не в силах больше выносить её тревожный взгляд.

— Пойдём, — говорю я, стараясь удержать голос ровным.

— Да, лиора, — шепчет Элис и, семеня, следует за мной.

Двигаюсь по коридору, словно зная, куда идти — Руни ненавязчиво указывает путь.

Холодные бело-голубые узоры на стенах напоминают застывшие волны, а пульсирующий свет хрустальных сфер давит на виски.

Воздух буквально гудит от магии — даже я, непосвящённая чужестранка, чувствую это всем своим существом.

— Лиора, мы пришли, — шепчет Элис, вырывая меня из раздумий.

Поднимаю голову и вижу его. Дариуса. Он стоит, скрестив руки на груди, перед массивными, белоснежными дверьми, украшенными искусной серебряной резьбой.

Идеальная поза, идеальный профиль. Господи, неужели они и правда так похожи с Димой? Тот же надменный излом бровей, та же жёсткая линия губ, тоже едва уловимое выражение холодного превосходства.

Останавливаюсь напротив генерала, инстинктивно стараясь сохранить хоть какое-то расстояние, между нами.

— Наконец-то, — цедит он, и в его голосе, низком с хрипотцой, звучит нетерпение хищника, загоняющего жертву в ловушку.

Не успеваю и слова сказать, как сильные пальцы сжимают моё запястье, резким рывком притягивая ближе.

— Снова устроишь спектакль, пожалеешь, — шипит он, обжигая жаром своего дыхания. — Лиора Фейхос носит моего ребёнка, так что тебе же лучше согласиться на развод. Выйдешь отсюда ни с чем, как и пришла. Совет будет на моей стороне. Поняла?

Я не отвечаю, чувствуя, как ледяная рука сжимает сердце. Тон, жесты — всё в нём дышит холодом. Слова, которые никогда бы не произнёс мой Дима.

Жгучая обида накрывает волной. Ещё вчера я верила в его любовь, строила планы. А сегодня… Память услужливо подбрасывает картинку: Дима в объятиях моей лучшей подруги. Предатели. Оба.

Резко дёргаю руку на себя, но Дариус сильнее сжимает запястье, заставляя меня всхлипнуть от боли.

— Я спросил: ты поняла, Ирис? — рычит он. Его пальцы впиваются в моё запястье с новой силой. — Даю тебе последний шанс признаться и сохранить свои чудные волосы нетронутыми. Признавайся, на что ты потратила целое состояние? Куда делись капли с моего счёта? Идиотка! Это были ресурсы Цитадели! Отвечай же! И прекрати пялиться на меня, будто не понимаешь, о чём речь!

От его тона, от грозного блеска глаз мне становится страшно. Если бы знать, на что настоящая Ирис потратила состояние…

— Капли? — переспрашиваю хриплым голосом, лихорадочно соображая, о чём он.

«Валюта Империи, — тут же отвечает Руни. — Вчера вы использовали их, чтобы расплатиться с кланом Призраков за усовершенствованную технологию РОСИ. Часть капель была потрачена на установку артефакта в вашу руку, лиора».

«Вот умница, эта Ирис, — проносится в голове. — Наверное, она уже тогда предчувствовала, что её ждёт. А РОСИ… Да, определённо ценное приобретение».

Мысль обрывается, как только Дариус снова рявкает:

— Да, капли. Прекрати плевать на мои вопросы! До сих пор думаешь, что я играю и развода не будет?

Он встряхивает меня, больно стиснув плечи. В его глазах — вихрь ярости.

— Куда ты их дела? — цедит он, склоняясь так близко, что я чувствую на своих губах его дыхание. — Отвечай же! Проклятье!

Каждое его прикосновение, словно удар хлыста, оставляет на коже жгучий след.

Но в самой глубине души, пробиваясь сквозь липкий ужас, разгорается пламя протеста.

Он не смеет! Не имеет права унижать, ломать, распоряжаться мной, словно вещью!

— Пусти, — голос, к собственному удивлению, звучит твёрдо и чётко. — Понятия не имею, о чём ты. Спроси свою любовницу, может, она прикупила себе новую технологию?

Дариус замирает. Его пальцы на моих плечах непроизвольно разжимаются.

— Кэтрин никогда бы так не поступила. Злишься, что я выбрал её, а не тебя? Только в твоей постели я умираю от холода. Ты скучная, никчёмная, Ирис. И магии в тебе нет. Ты пустышка. Сломанная. Ничего не стоишь, — выплёвывает он, и я чувствую, как по лицу бегут обжигающие волны стыда.

Рука взлетает сама, заставляя его замолчать.

Щека горит от пощёчины, но он лишь усмехается, потирая ушибленное место.

И тут, словно по велению судьбы, тяжёлые белые двери с шумом распахиваются.

Дариус, с тенью насмешки в глазах, предлагает мне руку, согнутую в локте. Жест механический, продиктованный скорее приличиями и желанием сохранить фасад идеальной пары перед Советом.

Делаю глубокий вдох, собирая волю в кулак. Нужно выдержать этот спектакль. Ради себя. Будущего. Ради настоящей Ирис.

Слегка коснувшись пальцами его локтя, вступаю в прохладную тишину зала. Сердце ударяется о рёбра, но я, вместо того чтобы смутиться, гордо вскидываю голову и распрямляю плечи.

Все расступаются перед нами, будто перед надвигающейся чумой.

Каждый шаг к центру зала даётся с трудом, словно иду я по раскалённым углям, а не по отполированному до блеска мрамору.

Сотни глаз впиваются в меня, оценивая, вынося безжалостный приговор. Любопытство, насмешка, презрение — вся палитра пороков отражается в этих взглядах, заставляя ёжиться от отвращения.