Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju" - Страница 122

Дамблдор продолжал свой рассказ. Он обзорно рассказал про то, какие виды магии существуют, и как именно она, эта магия, стала такой, какая она есть сейчас. Прошло ещё несколько минут, и он прервался.

— Что же, если я буду рассказывать вам и дальше, мистер Нотт, то мы опоздаем на ужин. Пожалуй, если у вас есть вопросы?

Теодор помотал головой, и вскоре Дамблдор покинул помещение так же, как и посетил его — и лишь тогда Нотт вспомнил, что хотел задать директору один важный вопрос. Чем было то самое «всеобщее благо», о котором он несколько раз говорил как политик.

***

Амбридж обставила помещение, тот же кабинет, в котором когда-то были занятия с Локхартом, в розовых тонах. Стены были увешаны дружелюбными плакатами «Министерство защитит» с красивым, улыбающимся министром Фаджем и Верховным чародеем Фоули. Один из плакатов, впрочем, отличался и имел надпись «Береги ребёнка от страшных сказок». На нём тёмной тенью на полу детской спальни был изображён силуэт мага с бородой — явно отсылавший к директору.

— Дорогие мои, проходите скорее!

Девятеро слизеринцев — Нотт, Забини, Паркинсон, Гойл, Крэбб, Малфой, Дэвис, Гринграсс и Буллстроуд — расселись по десяти партам. Крэбб остался один, его мучала одышка после лестницы, а остальные заняли первые ряды.

Наученные слухами, пятикурсники нестройным хором поприветствовали профессора, вызвав у неё умильную улыбку и комментарий, что лишь слизеринцам знакомы приличия.

Амбридж жеманно улыбалась, за её спиной на зелёной доске мелом была написана тема занятия: «Принципы безопасной самообороны согласно требованиям закона». Уверенности это не вселяло; было понятно, почему два десятка студентов за эти пару дней уже спросили Тео, когда «твой клуб» снова начнёт занятия.

— Итак, кхе-кхе, я очень рада приветствовать всех вас на нашем занятии, дорогие мои! Полагаю, каждый из вас отмечал, что в Хогвартсе существует проблема с материалом, который каждый год дают вам на этой дисциплине.

— Директора давно пора снять, — улыбнулась в тон профессору Паркинсон.

— Мисс Паркинсон, верно? — улыбнулась ей Амбридж. — Один балл со Слизерина. Я попрошу вас всех запомнить, что говорить можно только тогда, когда я задаю вопрос. И только тогда, когда я дам вам слово!

Паркинсон покраснела. Гринграсс, сидевшая перед Тео и Блейза вместе с Буллстроуд, с презрением покосилась на неё.

— Так вот, кхе-кхе! В этом году на Защите от Тёмных искусств мы будем проходить материал, утверждённый лично министром. В частности, наш курс будет посвящён той теме, которая изложена на доске. Я успела лично, кхе-кхе, убедиться в том, что ваш курс не получил достойного образования, а потому можете доставать учебники и открывать на первой главе. Мистер Забини, что вы знаете о принципах самозащиты, изложенных в Указах и Декретах Министерства?

Забини поднялся со своего места и бойко начал рассказывать то, что помнил из объяснения Бута двухгодичной давности.

— Вот как! То есть, это на других факультетах не могут дать ответа на этот вопрос, а на Слизерине всем известно. Не так ли, мистер Нотт?

Амбридж посмотрела на него в упор, и Тео сразу отчего-то понял, что она знает про клуб самообороны. Тео встал и машинально поправил галстук.

— Дело в том, профессор, мэм, что, не получив достойного набора знаний от ваших… предшественников, я и мои сокурсники инициативно объединились, чтобы изучить позицию Министерства по данным вопросам.

— Чудесно, просто чудесно! — жеманно улыбнулась Амбридж. — Что же, мистер Нотт, я думаю, что вы можете распустить ваше объединение. Оно вам более не нужно — в Хогвартсе теперь будут изучать этот вопрос на наших с вами занятиях. Садитесь.

Юноши сели, и Тео мысленно утёр пот со лба. Намёк, вернее, приказ был обозначен явно. Друзья явно не обрадовались бы, услышь они это, но перечить Амбридж Теодор не сомневался. Несмотря на провал с дементорами, она всё ещё была влиятельна.

Остаток занятия они переписывали в свои пособия первую главу учебника без сокращений: «Конспект должен быть так полон, как он только может быть — иначе детали, кхе-кхе, могут ускользнуть из ваших голов!»

После обеда он, прежде, чем отправиться в одиночное патрулирование подземелий, сходил в библиотеку — в первую очередь, повиниться перед мадам Пинс за то, что книга осталась у бабушки. Он так и не продвинулся по последней главе, посвящённой перспективам с точки зрения автора, а потом и вовсе забыл о том, что брал её на лето. Мадам Пинс посмотрела на него, поджав губы, и неодобрительно покачала головой. Перед неё лежали записи перевода и книга на каком-то сложном языке, которую она переводила вновь, и, чтобы юноша отстал от неё, она разрешила ему вернуть книгу после рождественских праздников.

На местах, которые обычно занимала их компания, Теодор увидел первокурсников, и не стал их дёргать, заняв лавку в другой части читального зала, не в таинственном закутке меж книжных полок. Вскоре к нему подсел Невилл.

— Тео, как тебе жаба?

Нотт едва не ответил ему радостно, но вовремя спохватился. Он вырвал из блокнота бумажку и написал на ней: «ТАК НАДО НЕ УДИВЛ».

— Мистер Лонгботтом, — произнёс он так презрительно, как только мог, подсовывая Невиллу бумажку. — Прошу заметить, что профессор Амбридж едва ли не самый компетентный преподаватель этой дисциплины за все годы.

— Но… но…

— Более того, когда в замке есть такой преподаватель, — произнёс он достаточно громко, чтобы это слышали студенты вокруг, — клуб самообороны абсолютно не нужен. Я подам директору прошение о роспуске. Надеюсь, он не выжил из ума настолько, чтобы не удовлетворить его!

Невилл сидел с таким видом, будто бы Теодор признался, что это он возродил Тёмного лорда. Нотт перевернул бумажку и ручкой на обороте написал: «СПРОСИ ГР., НИКОМУ НЕ РАССК.» Лонгботтом посветлел, но тут же сдвинул брови и, едва заметно кивнув, поднялся с обиженным и расстроенным видом. Теодор уже слышал, что Гриффиндор разделился на лагерь тех, кто Поттеру верил (и боялся войны) и тех, кто верил в то, что Поттер сумасшедший, а Дамблдор — маразматик, и Невилл входил в первый из них.

Текст обращения к Дамблдору был составлен быстро.

«Директору Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Я, Теодор Магнус Нотт, председатель Клуба самообороны без противника, согласно Уставу Хогвартса, прошу распустить Клуб в связи с отсутствием причин продолжения существования». Это была лаконичная формулировка, которая, разумеется, не могла быть причиной отмены клуба. В Уставе не было написано ничего про такой исход, а устав Клуба роспуска так же не предполагал.

Тем не менее, Теодор тут же, чтобы успеть в подземелья, побежал к Макгонагалл — и неожиданно наткнулся на выходящую от декана Гриффиндора Амбридж!

— Мистер Нотт?

— Профессор, мэм, — он почтительно склонил голову. Амбридж уже все называли розовой жабой, однако Теодор не испытывал к ней никакого негатива. Она в действительности верила в свои слова, а потому была… конструктивной. В конце концов, он и с Локхартом наладил диалог.

— У вас какое-то дело к профессору Макгонагалл?

— Прошу прощения, но да. Я принёс ей, как заместителю директора, прошение о прекращении деятельности моего Клуба. В конце концов, — добавил вдруг он, — мы расходимся с моими… сокурсниками в оценке недавних событий в Британии, так что эта мысль напрашивалась.

Амбридж кивнула, будто бы своим мыслям, и удалилась. Макгонагалл же была в бешенстве. Руки пожилой колдуньи слегка подрагивали, сжатые в кулаки. Она сидела за столом, плотно сжав губы, а её ноздри гневно раздувались при каждом выдохе.

— Профессор Макгонагалл, прошу прощения…

— Да, мистер Нотт.

— Вот, это заявление для директора.

Она посмотрела на него оценивающе, пробежавшись взглядом, и вновь поджала губы.

— Можете идти, Нотт. Всего доброго.

Теодор вышел и отправился в подземелья, на своё первое патрулирование.

Первая настоящая неделя учёбы в Хогвартсе закончилась неожиданным для большинства превращением Амбридж в Генерального Инспектора школы Хогвартс. Теодор был свидетелем лишь одной инспекции, когда вместе с их группой она присутствовала на половине занятия по нумерологии, и молча вышла — профессор Вектор смерила её долгим неприязненным взглядом в спину.