Рецепт для соперников (ЛП) - Стоктон Кейси - Страница 25

— Может, сузим список, определимся с приоритетами?

— Серьезно? — Она глубоко вздохнула и посмотрела на меня.

Её карие глаза выглядели спокойными, а волосы, выбившиеся из хвоста, она убрала за уши.

— Диван был бы просто идеален. Кухонный стол со стульями тоже не помешал бы. И я не хочу слышать ни слова про то, что я говорила о барной стойке, ясно?

Я поднял одну руку в знак капитуляции, не отпуская руль другой.

— Даже не подумаю напоминать, что я был прав.

Она покачала головой, но её улыбка была черт возьми прекрасной.

— Элис, что думаешь? Может, ещё что-то добавить в список?

— Розовый диван.

— Ну, на гаражных распродажах выбирать не приходится, милая. Посмотрим, что будет.

— Фиолетовый устроит? — спросил я. — Или бордовый?

— Розовый, — прошептала Элис.

Я взглянул в зеркало заднего вида на её обезьянку, аккуратно пристёгнутую ремнём безопасности.

— А если не найдём розовый, можно ли уговорить тебя на красный?

— Красный? — переспросила Нова.

Судя по всему, она предпочитала что-то более спокойное — за всё время, что я её знал, она ни разу не появилась в чём-то, кроме джинсов и простых футболок. Всегда в одних и тех же кедах, всегда с собранными волосами. Сегодня я впервые видел её с распущенными волосами, и это как-то смягчало её.

— Я бы очень удивилась, если бы мы нашли красный диван.

— Никогда не знаешь, что попадётся на гаражной распродаже. Не спеши ничего исключать.

Нова мельком взглянула на меня, а потом повернулась обратно к Элис.

— Может, нам повезёт, и мы найдём жёлтый диван в Миньонах с подушками в виде бананов.

Я снова посмотрел в зеркало заднего вида как раз вовремя, чтобы увидеть, как лицо Элис сморщилось от смеха, а глаза засветились.

— Я передумала. Я не хочу розовый диван. Я хочу диван с Миньонами!

— Никогда не говори никогда.

Никаких диванов с Миньонами на горизонте не было, но, проезжая по Мэннинг-стрит, мы заметили немало ярких вариантов.

Я выбрал этот район не случайно — здесь жили люди с доходом выше среднего. Никто не пытался избавиться от мебели, которая уже видала виды. Напротив, домохозяйки, мечтающие обновить гостиную, готовы были отдать хорошие вещи за бесценок. Мы делали им одолжение, освобождая место.

— Помни, — сказал я Нове, пока парковался. — Даже если тебе что-то понравится, выгляди так, будто готова уйти.

— Ты торгаш, да? — прищурилась она.

— Я на гаражных распродажах вырос. Тут есть своя наука.

Она посмотрела на меня, а потом кивнула:

— Может, придумаем кодовые фразы, чтобы обсуждать мебель так, чтобы продавцы не догадались, нравится она нам или нет?

Я достал жвачку из бардачка, бросил себе в рот и протянул ей. Она отказалась.

— Давай про Ковбоев? Будем обсуждать, хотим ли пойти на игру. Если диван нравится — значит, идёшь. Если нет — избавляешься от билетов.

— Это сработало бы, если бы сейчас был футбольный сезон.

Ну, тут она меня подловила.

— Ладно, тогда про ужин, — предложил я.

Её лицо слегка напряглось, и я поспешил пояснить.

— В городе недавно открылась пиццерия Стоун. Если хочешь диван, говори, что хочешь туда сходить. Если нет, делай вид, что у тебя вообще нет аппетита.

— Согласна.

— А если совсем ужасно, просто скажи, что предпочитаешь бургер Чада.

Нова рассмеялась — резко и неожиданно, как будто застала саму себя врасплох.

— Ты играешь нечестно.

Я посмотрел на неё.

— Я всегда играю честно.

Она задержала взгляд на мне, а потом выпрыгнула из машины и пошла помогать Элис. Они шли ко мне по тротуару, держась за руки, девочка прижимала к себе свою розовую обезьянку.

Я протянул Элис жвачку, и её щёки мгновенно порозовели.

— Что нужно сказать? — тихо напомнила ей Нова.

— Спасибо.

— Без проблем, маленькая леди. А теперь давайте найдём нам диван.

Поиск оказался сложнее, чем я рассчитывал. Мы прошли всю Мэннинг-стрит, свернули на соседнюю улицу, но ничего подходящего так и не нашли. Большинство хороших диванов уже забрали, а из кухонных столов ни один не был достаточно компактным для крошечной столовой Новы.

В одном месте она задержалась у кровати, но потом пробормотала, что пицца не звучит привлекательно, и мы пошли дальше.

— Я устала, — тихо пожаловалась Элис.

За этот час она немного расслабилась в моём присутствии.

Я задумался: она всегда такая тихая, или просто её стеснительность исчезает только дома, где она чувствует себя в безопасности?

— Может, на сегодня хватит? — предложила Нова, в её голосе сквозила такая же усталость, как у дочки.

— И так просто сдаться? Давайте ещё одну улицу. А потом попробуем в другом районе.

Нова замешкалась — слишком долго, чтобы это было простым согласием, — но в итоге кивнула:

— Ладно. Договорились.

Я уже прошёл мимо следующего дома, потому что не увидел никакой мебели, но Элис потянула маму за руку и направилась к невысокому столику, заставленному разными безделушками. Она подняла розовую шкатулку для украшений, из которой, при открытии крышки, выпрыгивала балерина.

— Думаю, её нужно завести, — сказала Нова.

Элис перевернула шкатулку и точно знала, что делать.

— У Лили такая же, — пробормотала она.

Лицо Новы на мгновение исказилось от боли. Она быстро взглянула на меня и шёпотом пояснила:

— Подруга из Нью-Йорка.

Потом снова обратилась к дочери.

— Дай-ка мне посмотреть.

На боковой стороне шкатулки был приклеен стикер с ценой: два доллара.

— Можно мне её? — Элис посмотрела на маму снизу вверх, её голубые глаза умоляли.

— Да.

Нова порылась в сумке, но потом резко подняла голову и посмотрела на меня:

— Наличные! Дасти, я не взяла наличные.

Я это предвидел, поэтому утром специально снял с банкомата несколько двадцаток, на всякий случай.

— У меня есть, но, может, сначала спросишь, принимают ли они переводы?

В её глазах отразилось облегчение.

— Отличная идея.

Нова подошла к верху подъездной дорожки и заговорила с хозяйкой дома. Обе уже держали телефоны в руках, так что, похоже, нашли способ перевода.

Я присел рядом с Элис.

— Ты занимаешься танцами?

— Не такими, — ответила она, глядя, как балерина кружится на месте. — Но моя подруга занимается.

— А я вот умею, — с уверенностью заявил я.

Элис резко подняла голову, на её лице появилось выражение восторга.

— Ты не умеешь танцевать, как балерина!

— О, ещё как умею! Это же не может быть так уж сложно.

Она захихикала. Второй балл в копилку.

— Как думаешь, такие пачки бывают в моём размере? — спросил я, подцепив пальцем кружевную юбочку фарфоровой танцовщицы.

Элис снова рассмеялась и покачала головой.

— Нет!

— Эй, Дасти… — позвала Нова. — Как насчёт той пиццы?

Я посмотрел на женщину, с которой она разговаривала. На её лице отразилось недоумение.

— Кажется, твоя мама нашла диван, — прошептал я Элис. — Пойдём посмотрим?

Элис кивнула, закрыла крышку шкатулки, и мы направились к ним.

— Ты голодна? — спросил я, поднимаясь по дорожке к Нове.

В тени гаража я заметил тёмно-синий диван. Из-за мягких линий на подушках казалось, что он обтянут чем-то вроде искусственного бархата или велюра.

— Вполне, — ответила она.

— Ну, это может подождать.

Я повернулся к хозяйке дома. У неё были седые волосы, но молодое лицо, хотя, скорее всего, она была примерно ровесницей моей мамы.

— Добрый день, мэм. Этот диван продаётся?

Она улыбнулась немного натянуто.

— Муж очень хочет его продать. Но мне сложно с ним расстаться.

Ага, значит, вещь для неё ценная.

— У вас есть дети?

— Четверо, — ответила женщина. — Но все уже выросли и разъехались.

Я мельком подумал, не играл ли против кого-нибудь из них в школьные годы. Билер был нашим главным соперником, но упоминать об этом я сейчас не стал.