Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа - Страница 17

Меня «приютил» Теймхентор шей`ил — подземный Город Призванных дев.

Он был не самым крупным в Подземье, но, несомненно, одним из очень знаменитых. Образовался много веков назад на месте безымянной деревеньки, несколько домишек которой выдолбили прямо в скале на склонах огромного ущелья Тейшмайим ха`йет.

Жители крохотных лачуг промышляли охотой и добычей руды редкой породы.

Увы, зверья в этих краях водилось маловато, небольшая жила истощилась быстро, и вскоре деревня попросту бы вымерла, если б это место не привлекло всевидящий взор Главного Храма Великой и Кровавой Ллос[25].

Колоссальных размеров соляной столб, берущий начало на головокружительной высоте глухого свода ущелья, уходил своим основанием в бездонную глубину земных недр, смотрелся угрожающе и живописно. Именно он стал основой для здания махтэри- единственной школы для девушек и девочек-подростков, носящих эно — метку Паучьей королевы.

Призванные жили, обучались и воспитывались здесь с момента проявления эно до получения статуса ноамат орн Ллос — избранной Темнейшей богини дроу.

Вокруг уникального учебного заведения быстро разросся городок. Приглашённые стихийные маги, архитекторы и строители, опираясь на дармовую рабскую силу, довели до ума здание самой махтэри и возвели многоярусный шедевр градостроения с непременным Храмом, просторными домами знати и зажиточных горожан.

Торгаши разных мастей, ремесленники и мастеровые, как водится, подтянулись сами, соорудив своё жильё кто во что горазд. Работорговцы исправно поставляли невольников. И новоявленный Теймхентор шей’ил, опекаемый Главным Храмом, зажил сытой и относительно спокойной жизнью.

Меня же нашли в нейтральных землях, на берегу Священного озера, около оборота[26] назад.

Случайно заплутавший патруль подобрал едва живую молодую девушку. Белокожую и темноволосую, необычную. Лишь эно на её руке, бледный и тусклый, помешал воякам употребить безвольное тело диковинки по его прямому назначению.

Жрицы ближайшего Храма, куда была отправлена не приходящая в сознание находка, сообщили об этом случае в Главный Храм, поскольку расу и принадлежность незнакомки к какому-либо Дому определить не удалось.

Все были сбиты с толку, как полумёртвая обладательница метки могла оказаться одна, в одичавших приграничных землях.

Призванная в роду — великая честь, благословение Тёмной богини. Такие девочки, все наперечёт, попадали под покровительство Верховной жрицы. Она курировала их воспитание и обучение, распоряжалась дальнейшей судьбой.

Отмеченные, по одной из древних легенд дроу, выбирались волей Ллос будто бы для определённой миссии. Какой именно, ведал лишь высший разум, изредка ниспосылая свои откровения Верховной и её ближнему кругу.

Но ни у кого не возникало сомнений, что деяния эти, воистину, должны быть великими.

Откинуть лишний религиозный пафос мне, чужачке, было не сложно. И чем больше дроу рассказывал об обладательницах эно, тем яснее становилось, что в несколько слоёв теологической шелухи в этом мире упакованы обыкновенные насильники и убийцы, блюдущие и карающие «овец блуждающих» по указке Главного Храма.

Натасканные сеять страх высшей кары, они убеждали паству во всеведении Темнейшей, якобы творили её волю «на местах». И прекрасно с этим справлялись, будучи на службе временного «смертного» хозяина. «Божья благодать», ожидая знака свыше, была обязана приносить пользу в роли телохранителей, наёмников и, при отчаянной нужде, хладнокровных камикадзе, чётко выполняющих кокретные приказы.

Этим штучным товаром Верховная жрица самолично одаривала далеко не бедных страждущих за баснословные пожертвования. То есть продавала по сходной цене.

В условиях жёсткого матриархата, царившего в обществе дроу, ноамат орн Ллос пользовались полной безнаказанностью, ведь всё, что они творили, согласно общей убеждённости, есть провидение и воля божья.

А ещё отмеченные обладали редкой привилегией, за что были особо «любимы» обделёнными в правах мужчинами. Они могли казнить любого на месте без суда и следствия за любую провинность, достаточно серьёзную, по их мнению, чтобы расплатиться за содеянное жизнью.

Зарвавшиеся отмороженные бабы.

Настоящие монстры.

Вот такую судьбу уготовил мне чужой жестокий мир, куда меня закинуло против воли, вопреки озвученному когда-то отказу стать помолодевшей всемогучкой.

Уж этот эпизод прошлой жизни я, почему-то, помнила прекрасно.

— Вам ведь известно, что я иномирянка?

Дроу кивнул.

— И ваши законы и религиозные догмы меня не касаются, — уточнила я, из последних сил надеясь, что меня минует чаша сия.

— Ты пришлая. Уже не иномирянка, — поправил дроу. — Те, кого принимают воды Ортхаэ дойсет, перерождаются, забывают прежнюю жизнь. Слёзы богов не смывают лишь то, что может быть важным для нашего мира. Поначалу воспоминания ещё тлеют. Вот тут, — он приставил пальцы к центру лба. — Но уходят отсюда, — приложил ладонь к груди напротив сердца. — Вскоре исчезают совсем. Не нужно помнить то, к чему возврата не будет. Дошхор становится пришлым вновь обретённым домом. Священное озеро указывает новый путь, наделяет магией и даром, а людям — твою расу выяснили — жалует особенно щедро.

— Но я никогда не хотела этого! Никогда о подобном не просила! — сцепив кулаки, почти прокричала, чувствуя подступающее отчаяние.

— Уверена? — здоровяк окатил меня презрительным недоверием. — В портал ступают самостоятельно. Или тот, кто тебя сюда доставил, заручился твоим добровольным согласием.

— Кто?! Кто меня сюда доставил?! — подскочила я с места.

— Тупая самка рофа[27]! Откуда мне знать! Я же сказал: патруль случайно споткнулся о грязноволосого уродца у озера! Никого рядом не было! — проревел дроу, явно теряя терпение.

Я застонала как от зубной боли и, плюхнувшись на стул, обхватила себя руками.

Я абсолютно ничего не помнила о своём переходе в другой мир. Никакой информации о последних днях жизни на земле. Пустота.

— Я не стану элитной меченой садисткой. Лучше умереть.

Лицо дроу окаменело.

Он подорвался и вытолкал меня взашей из комнаты, в которой мы находились, протащил за руку по тускло освещённому коридору и выволок на широкую террасу, уступом нависшую над огромным провалом.

Внушительных размеров яма, уходящая ступенями вниз на страшную глубину, напоминала рудный карьер. На её уступах шло активное шевеление, а на самом краю террасы, едва не срываясь вниз, стоял… стояла…

Сложно было определить гендерную принадлежность этого существа. Настолько грязным, худым и измождённым оно было: босые, сбитые в кровь ноги, свалявшиеся в серую паклю волосы, тощее, прикрытое подобием одежды тело.

Это непонятное создание с мертвецки равнодушным выражением лица механически совершало однообразные пассы руками, никак не реагируя на наше появление. Его монотонным движениям подчинялась работа на склонах карьера.

Ввалившиеся щёки и глаза, стеклянный взгляд, полное отсутствие эмоций — всё было настолько жутким, что я поспешила отвернуться.

— Нет уж, смотри, — дроу облапил пятернёй мой затылок и подтащил к этой пугающей особи. Я чудом не ткнулась носом в вонючие тряпки. От запаха нечистот затошнило.

Отпрянула, борясь с дурнотой, и увидела, что костлявую шею обхватывает широкий металлический обруч с витиеватыми письменами.

Ошейник сидел настолько плотно, что кожа бедолаги стёрлась под ним до крови, и в воспалённых незаживающих ранках копошатся белёсые паразиты.

Меня всё же вывернуло.