Убийство на Оксфордском канале - Мартин Фейт - Страница 15

Томми Линч ничего не сказал, но много чего подумал.

— Очередной дерьмовый день, а вечер еще дерьмовее, — пробормотала Хиллари, сворачивая на узкую улочку, ведущую к деревушке под названием Трупп. Она втиснулась на парковку как можно ближе к пабу «Лодка» и сердито заперла автомобиль. Бросив через плечо сумку, она потащилась вдоль канала, и лишь заслышав веселое приветствие, подняла взгляд.

— Привет, Хилл! Ну и видок у тебя. Пропусти стаканчик, полегчает, а? — Это была Нэнси Уокер, владелица и обитательница лодки «Уиллоусэндс», пришвартованной по соседству с лодкой Хиллари. — Я бы предложила тебе выпить вместе, но ты, я смотрю, не одна.

Нэнси была вдовой — жизнерадостная любительница удовольствий, она вела вечную охоту на юных оксфордских студентов, предпочитавших женщин постарше, и недостатка в добыче не испытывала. Сейчас веснушчатое ее лицо было обращено к лодке Хиллари, где на крыше каюты, растянувшись во весь рост, грелся в последних лучах жаркого майского солнца гологрудый юнец.

Нэнси оценивающе посмотрела на Хиллари, — та улыбнулась, но знакомить ее с молодым человеком, разумеется, не стала.

— Ну, тогда в другой раз, — сказала Нэнси, поскольку не желала отказываться ни от джина с тоником, ни от перспективы хоть ненадолго убраться с лодки, пусть даже это означало бы перебраться на чужую.

— Привет, Гэри!

Потревоженный разговором юнец уже сел и принялся надевать рубашку. Он был как раз того типа, который больше всего нравился Нэнси: двадцать один год, но выглядит моложе, высокий, худощавый, с лицом, едва расставшимся с юношеской смазливостью.

— Хилл, — пробормотал он, пододвинулся к краю и пружинисто спрыгнул на палубу.

Хиллари отперла люк, распахнула его и стала спускаться в каюту.

— Береги…

За спиной у нее раздался глухой стук, за которым последовал вскрик, а затем громкая брань.

— …голову, — усмехнулась Хиллари. — Ты сколько раз здесь бывал?

Она обернулась. Юноша вошел, пригнувшись, яростно растирая ушибленную голову.

— Тыщу раз.

Обычно при ней он браниться не смел. Во-первых, она была полицейским. Во-вторых, старшей по званию. К счастью, он работал в другом участке, иначе это было бы уже слишком.

— Хочешь выпить? Кажется, там в шкафу есть ликер.

Есть или был? Хиллари с некоторым смущением припоминала, что вроде бы прикончила ликер еще на прошлой неделе.

— Спасибо, не стоит. Я просто хотел спросить, ну, как все прошло. С этими, из отдела внутренней безопасности.

Хиллари фыркнула и бросила сумку на стул. В гостиной было всего два стула, она плюхнулась на один, а потом потянулась забрать сумку со второго, чтобы гость мог сесть.

— А, с пудингами. Нормально. Один начал мне глазки строить, — отмахнулась она, решив, что это даже забавно.

Юноша сел и стал застегивать пуговицы на рубашке. Удивительно интимное действие, Нэнси Уокер слюной бы изошла.

— То есть пока ничего нет? Ну, о папе?

Хиллари покачала головой. Гэри Грин приходился ей пасынком. Когда она вышла замуж за его отца, Гэри было двенадцать — не тот возраст, чтобы заработать комплекс злой мачехи. А поскольку собственная мать мальчика была жива-здорова, а Ронни Грина недолюбливала со страшной силой, Хиллари стала для него чем-то вроде почетной тетушки.

И вот он сидит и смотрит на нее печальными глазами.

Хиллари вздохнула:

— О-хо-хо, помню я этот взгляд — маме, мол, такого не скажешь, а Хиллари можно.

Она отлично его знала. Обычно это означало, что Гэри во что-то вляпался.

Гэри жил с матерью, однако, став взрослым, против ее желания поступил в полицию и переехал. Таким образом, он никогда не обременял собой отца и его новую жену, и, вероятно, именно поэтому они с Хиллари остались добрыми друзьями.

Кроме того, по какой-то неясной причине Гэри считал Хиллари кем-то вроде оракула.

— Ну давай уже, говори, — сухо велела Хиллари, не расположенная изображать добрую няню.

— Как по-твоему, отец был замазан? — спросил Гэри.

— Да, — твердо ответила Хиллари.

Гэри похлопал глазами. Вздохнул.

— Ясно. Я тоже так думаю.

Плечи его опустились. Хиллари подозревала, что обвинения в адрес отца изрядно подпортили жизнь Гэри. Она ощутила отголоски знакомого чувства вины, и вместе с тем с облегчением подумала, что до сих пор Гэри не пытался поверять ей свои беды или перекладывать на нее собственные заботы.

Но зачем же все-таки он пришел? Одного взгляда на его плотно сжатые губы было достаточно, чтобы понять, что дело тут нечисто.

— Смотри, Хилл, тут такое дело. — Он смахнул со лба желтую, как песок, прядь и горестно посмотрел на мачеху. — Отец однажды пошутил про какой-то счет на Каймановых островах. Мол, для того, чтобы до него добраться, не нужны ни подпись, ни паспорт, только номер. Я думал, он шутит. А уже позже догадался, что это он мне, наверное, так намекал. Ну, понимаешь? Сын, наследник, все дела. На случаи, если с ним что-то случится. А с ним возьми да и случись.

Их глаза встретились.

Хиллари вдруг пожалела, что не согласилась выпить с Нэнси. И что прикончила последние капли ликера. Потому что сейчас ей хотелось только одного: напиться до полной отключки.

— Вот черт, — тихо выговорила она.

— Наркоконтроль идет, спасайся кто может, — выдохнула Джанин чуть слышно, но Томми услышал, поднял взгляд и скривился. Копов, которые лезут в чужой огород, никто не любит.

Стояло прекрасное весеннее утро — солнечное, хотя синоптики по телевизору и обещали дождь. Томми зевнул, пожалев про себя, что засиделся вчера перед телевизором. Но Джин любила научную фантастику, и это был классический фильм пятидесятых, так что посмотреть его обязан был каждый культурный человек.

А вот если бы еще в соседней комнате не спала мама — кто знает? Может, они занялись бы чем-нибудь поинтереснее…

— Минутку внимания, народ. — Медовый голос Мэла вдребезги разбил шаловливые грезы Томми, и тот, вздрогнув, сел прямо, словно будучи застигнут на горячем. — Это инспектор Майк Реджис и сержант Колин Таннер из наркоконтроля. Они в команде со вчерашнего вечера — наш главный связался с их главным, и их назначили сюда, потому что у наркоконтроля могут быть какие-то зацепки. Рассчитываю на вашу готовность сотрудничать.

На Фрэнка Росса эти сложа не произвели никакого впечатления. Джанин даже показалось, что он тихонько фыркнул.

А этот Реджис тот еще тип, подумала она, настороженно поглядывая на инспектора. Низкорослый, с затаенным коварством во взгляде, какое можно видеть у мелкой собачонки, которая в любой момент готова запустить свои острые зубки тебе в щиколотку или куда придется. Голова его уже начала лысеть, но возраста он был неопределенного, что-то от тридцати пяти до пятидесяти пяти. У него был цепкий и равнодушный взгляд копа, который все в жизни повидал и почти все попробовал лично. Про таких никогда не знаешь заранее — то ли работа с ними будет чистым удовольствием, то ли превратится в оживший кошмар. Особенно если ты еще и женщина. Нет, надо подождать и присмотреться.

Но на лице Хиллари Грин не было и тени сомнения. Может быть, она знала о Реджисе что-то такое, чего не знала Джанин? Или просто уже препоясала чресла и приготовилась к бою?

Второй из новоприбывших, в чине сержанта, был высок и тощ, как пугало, да и с виду ничуть не лучше. Когда Мэл представил его, он улыбнулся в никуда — никому конкретно, просто в пространство, — после чего его лицо вновь приобрело выразительность рулона туалетной бумаги.

— Всем доброе утро, — сиплым голосом заядлого курильщика произнес Реджис. — Мы с подарочком пришли, — и он махнул солидного размера дипломатом. — Все, что у нас есть по Дэвиду Питману, Люку Флетчеру и известным их подельникам, — здесь.

Бойтесь данайцев, дары приносящих, мелькнуло в голове у Хиллари, однако щеголять образованием, полученным в Рэдклифф-колледже, она не стала: с технической точки зрения Рэдклифф принадлежал к Оксфорду, а некоторые полицейские, особенно мужчины, очень нервничали, если сталкивались с КИО — «копом из Оксфорда». Особенно если этот коп — женщина.