Башня Богов III (СИ) - Карелин Антон - Страница 5

Она почесала в боку и сплюнула.

— Ну и один из наших героев нашёл на свою голову вражду. Не может наждак не содрать кому-нибудь кожу, рано или поздно сдерёт, и начнётся вражда. Как говорит Буся, это было не невезение, а закономерность. А невезением стало то, что он задрался с Бесцветными. Те жестоко его наказали касанием распада. Он пришёл к нашим шаманам и потребовал во имя народа и Священной Клятвы спасти его и ответить местью. И многие бойцы его племени поддержали его на гууле. Так оно и пошло-поехало, одни были против, другие за, гуул решил лечить, но не отвечать; племя всё равно ответило… в общем, началась война джарров и Бесцветных.

— Как я понимаю, ничем хорошим эта война не кончилась.

— Вообще ничем. Мы проиграли.

— Мы! — не удержался я. — Орчана, тебе сколько лет тогда было, когда разразилась война и твои сородичи проиграли?

— Три.

— И причём здесь ты⁈

— Джарры вместе, — сказала девочка. — Джарры не бросают своих. Все проиграли, и я проиграла.

— А что с тем наждачным героем, кто всё это начал и первый получил заразу?

— Долго геройски боролся с тленом и распадом, мучительно проигрывал, и в конце истощился в пыль. Последними словами проклял предков и свой народ, и самого себя. Впрочем, его к тому моменту уже почти все прокляли и ненавидели. Только было поздно, ведь он уже заразил слишком многих: шаманов, что пытались изгнать болезнь; кровных воинов, которые защищали его от покушений других племён… и даже врагов из нашей расы, которых он поразил в битвах.

— Какой молодец, — тихо сказал я и покачал головой.

— Его имя стало символом предательства и презрения в нашем народе… наряду с остальными из Презренной Дюжины. Те, кто натворили ужасных дел и бед… ну, больше всех остальных. Дюжина вообще регулярно обновляется, но этот гад там на первом месте!

В общем, народ джарров был непростой, не особо саморегулирующийся, это мы уже поняли.

— И что в итоге? Этот тлен неизлечим?

— Да практически нет. Помогают уровни, потому что чем выше твоя сила, тем дольше ты можешь сохранять себя. Набрал десяток уровней, можешь слегка отдохнуть, на пару месяцев их хватит. Потом закончатся, тлен начнёт разъедать тебе силу, выносливость, ловкость. Когда они ослабеют, перейдёт на красоту и харизму, потом на разум…

— «Чтобы выжить и просто остаться на одном месте, нужно бежать изо всех сил», — слегка переиначил я.

— Точно, — кивнула Орчана, — Прям как у нас в сказке.

— А джарры пробовали заключить с Бесцветными мир?

— Пробовали, но переговоры пришли к продолжению войны. Дело в том, что наш Презренный осквернил их святыню, и она уже не будет прежней. Так что Бесцветные решили, что будут воевать с нами до нашего полного истребления. В принципе, не долго осталось. Вот наши вожди и шаманы побираются, ищут должников, ставят на них метки. Всё какая-то помощь.

— Ясно.

Да уж, и это только самый поверхностный рассказ о ситуации джарров. Скорее всего, если начать разбираться, всплывёт ещё миллион подробностей, которые дополнят и поменяют картину. Ладно, на сегодня хватит исторических экскурсов, базу я узнал, а дальше как-нибудь потом.

— А ты не заражена?

— Нет. Молодняк уже давно держат подальше от предков, у нас даже есть свои убежища для младших. Я с Бусей выросла больше, чем с родителями. Но беда в том, что тлен всё равно пробуждается в каждом, кто достигнет определённого возраста. Он появляется и начинает потихоньку разъедать, уничтожать. Так что мы вымрем, постепенно. Как ни борись, чего ни делай, выхода особого и нет.

Орчана говорила всё это спокойно и взвешенно, с толикой здорового цинизма. Видимо, девочка настолько с раннего детства свыклась с этой ситуацией, что физически не могла из-за неё переживать и страдать. Как рождённые на войне, которые ничего, кроме войны, не видели и не знали, не могли взять в толк, что она когда-нибудь закончится, и жить станет можно вообще по-другому.

— Есть выход, — сказал светлый и спокойный голос Хопеша, который помешал длинной стеклянной ложечкой странный зернистый напиток в красивой витой колбе и протянул его нам. — Он всегда есть, надо только его найти.

— Пф-ф, много ты понимаешь, — презрительно ответила Орчана.

— А ты попробуй.

— Горячее?

— Нет, оно дымится потому, что растворяется и исчезает у тебя на глазах. Это энергетический чай-пшиксус, пшшшш, и его нет. Пейте скорее!

Орчана принюхалась, и я заметил, что девчонка сжимает в кулаке амулет из зелёного пористого камня. Что-то от ядов? Сканер напитка или нейтрализатор? В любом случае, она зажмурилась и залпом выпила полколбы, быстро передав мне. У меня противоядий и анализаторов не было, и с одной стороны, я мог решить, что раз подозрительная и недоверчивая Орчана выпила, значит, подвоха нет, и мне тоже можно.

Но если честно, я не особо доверял Хопешу. Думаю, куда меньше, чем юная джарра, которая по простоте душевной его явно недооценивала. А вот я оценил: уж очень он был хорошей псиной, такой харизматичный и дипломатичный, такой интересный и явно мирный. Слишком явно. Я совершенно не хотел пить напиток из неизвестно чего с неизвестно каким действием.

Когда наши взгляды на секунду встретились, Хопеш вдруг моргнул и неловко задел колбу рукой, остатки пшикуса выплеснулись шипящей пеной с красивым отливом и растаяли в воздухе. Пахнуло восхитительной смесью моря и облаков, дождя и водопада, обрыва и фьорда — со щепотью тимьяна; меня словно обдало невидимой, но очень пенистой океанской волной.

— Ой, — слегка обиженно фыркнул пёс. — Такой ценный напиток, ну что же ты промедлил, соня Яр-р-р!

И ловко убрал колбу в инвентарь.

Погодите. Он только что во мгновение ока прочёл моё недоверие, понял, что сейчас будет неловкий момент, когда я или откажусь пить его чай и проявлю подозрение, или заставлю себя выпить против воли… И не дал мне этого сделать, за полсекунды придумав, как решить затруднение? А он хорош.

— Жрачно! — восхищённо крикнула Орчана, раскинув руки в восторге. Её глаза сверкали, а щёки непривычно порозовели. — Очень жрачно, ушастый. Беру свои слова назад: ты не бесполезный.

— Ладно, — сказал я, улыбнувшись. — Спасибо за чай, Хопеш.

— Не за что, временные спутники по жизни.

Смердячая смола реально смердила и реально действовала, так что вскоре мы собрались и вполне нормально пошли вниз по лестнице. Орчана пребывала в милейшем расположении духа, словно её слегка подменили. Охотно рассказала, что этот лесной коридор существует уже давно и его воздвигали искусные маги, которые сумели обойти пограничные защиты, так что коридор вёл нас внутрь речной республики Хэзреш. Ещё минут сорок пути, и будем на месте.

Я спускался и думал о предсказании великой богини. Был ли Клык врагом, который превосходит меня во всём? Вроде и похож, а на самом деле нет, ведь я победил его пригоршней находчивости и ценным ресурсом, без всякого предзнания.

Могла ли ищейкой быть Орчана? Пока ничего в девчонке не выдавало подобного, у неё была другая история. История, которая сильно взяла меня за живое. Так или иначе, я был связан с этим несчастным народом, который сделал всё, чтобы угробить свою планету и себя самих. Нужно было подумать, как я могу им помочь, ведь шаманка рано или поздно с меня спросит. Но не сегодня.

А вот кто очень даже подходил на роль ищейки и врага, который превосходит меня во всём — так это мирный, мягкий и умный Хопеш. Он был хорош, и если смотреть за ним внимательно, то начинало казаться, что он хорош во всём. Внимателен, осторожен, расчётлив, умён. При этом харизматичен, обладает нестандартными умениями и возможностями, путешествует по мирам. Чем не ищейка?

Кто вообще сказал, что мой враг будет страшным, злобным и сволочным? Вполне возможно, что им окажется именно тот, кто мне по душе. Кто в другой ситуации и в другой жизни мог бы стать другом. Эта мысль была невесёлой.

Есть ещё одна старинная пословица: «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Поэтому я и согласился путешествовать с незнакомцем вместе — ибо помешать нашей встрече с ищейкой я уже не смогу, она предрешена и пытаться бежать от неё глупо. А вот постараться себя не выдать или узнать врага поближе перед тем, как он нападёт, — это было единственное, что я мог сейчас сделать.