Император Пограничья 2 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 12

Силантию и его соратнику сразу стало попроще.

Древко глефы упёрлось в падающую тушу — идеальная точка опоры. Оттолкнувшись, я взмыл в воздух, на мгновение зависнув над схваткой, и бросил себя дальше. Туда, где Бездушные рвали Гаврилу.

Ближайший ко мне враг начал поворачиваться — пустые глазницы крепкого полуголого мужчины уставились вверх, иссохшие мышцы напряглись под кожей, прошитой чёрными венами. Слишком медленно.

Я обрушился на него сверху, вложив в удар весь свой вес и силу падения. Зачарованное лезвие вошло в переносицу твари и прошло насквозь, до самого паха. Мгновение оппонент ещё стоял, а затем его половины с влажным хлюпаньем разошлись в стороны, являя бескровное нутро, затянутое серой плёнкой.

Чуть в стороне громыхнула винтовка, и второго живоглота один из охотников снял точным выстрелом стрелок с вышки. Пуля почти взорвала его череп, войдя в висок.

Сзади послышались крики. Борис со своим отрядом спешил на подмогу.

— Держитесь, братцы! — надрывался он. — Сейчас мы их в капусту покрошим!

Краем глаза я заметил подбегающую Василису. Рявкнул, не оборачиваясь:

— Оттащи Гаврилу и окажи первую помощь! Живо!

Девушка понятливо кивнула и кинулась к раненому. А я, чуть успокоившись, решил воспользоваться возможность оценить и результат своих трудов по подготовке дружины, и эффективность двух командиров.

Охотники сноровисто добивали подкрепление Трухляков, пролезшее сквозь рогатки. Разбившись на две тройки, они теснили тварей к частоколу. Борис шёл впереди первой группы, взяв самую ответственную задачу на себя.

Вот один из гадов попытался навалиться на следопыта, но его алебарда выстрелила вперёд и копейное остриё пробило грудь Бездушного, лишая его манёвренности. Два напарника, прикрывая командира с флангов, мгновенно ударили лезвиями-полумесяцами своих алебард, отсекая оппоненту руки. Дальше оставалось только добить искалеченную тварь.

Вторая тройка с участием Федота действовала столь же чётко — удар копейным остриём, два рубящих с боков. Я внимательно следил за их действиями, оценивая, насколько они усвоили уроки тренировок. Двигались ребята достаточно умело, особо не мельтешили. В атаку не бросались очертя голову, прикрывали друг друга. Всё как учил.

Внимательно наблюдая за ходом боя, я сравнивал также работу обоих командиров отделений. У каждого изначально в подчинении находилось по пять охотников, но вышедший из строя Гаврила и двое стрелков на дозорной вышке снизили вполовину численность группы Силантия

Именно этот факт, как ни странно, и выявила разницу между ними. Силантий, в силу возраста считавшийся более опытным, чаще терял хладнокровие — срывался на крик, впадал в ярость, дёргал без нужды бойцов советами, из-за чего не всегда успевал координировать их действия.

А вот Борис, к моему удивлению, проявил себя как прирождённый лидер — его пятёрка действовала как единый организм, чётко и слаженно. Где Силантий метался и орал, Борис отдавал короткие приказы и держал строй.

Похоже, из него выйдет толковый командир. Надо будет присмотреться к нему повнимательнее и с высокой вероятностью назначить его старшим над всеми охотниками. Толковый офицер важнее опытного бойца.

Когда с последним Трухляком было покончено, на миг показалось, что бой завершён. Как бы не так! Со стороны частокола донёсся приближающийся грохот копыт, а с вышки раздался отчаянный крик:

— Стрига!!!

Разнося в щепу рогатки, в брешь вломился гигантский лось. Вернее, то, что от него осталось. Грудную клетку и пасть твари усеивали чёрные щупальца, извивающиеся как живые змеи, а некогда аккуратные копыта расслоились на кровавые лоскуты, оставляющие за собой влажные следы.

Безмолвно монстр вздыбился на задних ногах. Массивные рога, похожие на узловатые ветви мёртвого дерева, показались над краем частокола и мотнулись вбок, походя отшвырнув зазевавшегося охотника из отряда Бориса.

В последний момент я успел создать на пути чудовищной атаки защитный барьер, частично погасив силу удара, и вместо переломанной в труху грудной клетки, боец отделается крайне болезненным ушибом. Хоть и отлетел как тряпичная кукла.

Не теряя ни мгновения, Стрига рванула к следующей жертве — чёрные щупальца в пасти извивались всё быстрее, готовясь схватить добычу.

Я сорвался с места, преодолевая десяток метров за один удар сердца, отставив за спину глефу. Одновременно за счёт Медвежьей силы по телу прокатилась багровая волна жара, мышцы вздулись, наполняясь первобытной мощью. Каждая жила, каждое сухожилие пело от переполнявшей их силы.

Лезвие оружия описало широкую дугу, ловя отблески лунного света, и с хрустом вошло в переднюю лапу монстра, разрубая противоестественную плоть и мышцы. Нога подломилась, и туша Стриги потеряла равновесие, заваливаясь вперёд.

Не теряя ни секунды, я развернулся всем корпусом, вкладывая удвоенную магией силу в следующий удар. Глефа со свистом прочертила сияющую дугу в воздухе и обрушилась на хребет твари. Удар, способный развалить добрый дуб, с влажным хрустом прошёл сквозь плоть, позвоночник и внутренности, разнося тушу надвое.

Половины монстра ещё только начали расходиться в стороны, а я, сместившись, уже крутанул древко, превращая движение в завершающую атаку. Изогнутое лезвие взрезало воздух и врубилось в череп падающей твари меж рогов. Кость треснула, будто гнилой орех, и голова Бездушного развалилась до самой шеи, обнажая покрытую грязной плёнкой Эссенцию.

Вот так-то лучше. И даже помощь Ольховской не понадобилась.

Внезапно периферийным зрением я уловил какое-то движение. С ночного неба стремительно пикировали два силуэта. Летучие, Нагльфар им в дышло, Бздыхи в обличье сов!

Моего вмешательства не потребовалось. Василиса вскинула руки, торопливо бормоча активационный ключ и выводя над головой пальцами сложный узор. Воздух наполнился свистом — десятки острых каменных осколков, вырванных магией из промёрзшей земли, взмыли вверх. По её жесту град камней устремился к летящей твари. Большинство снарядов прошли мимо, но три или четыре впились в правое крыло совы, превращая его в решето. Потеряв равновесие, Бездушный беспомощно закувыркался и с глухим стуком рухнул на утоптанный снег, где его добил Федот.

Вторая тварь заложила крутой вираж, метя когтями в лицо Бориса, но тут с наблюдательной вышки грянул выстрел — Митяй, из отряда Силантия, оказался на редкость метким стрелком. Пуля вошла точно между лопаток совы, и Бздых, беззвучно кувыркнувшись через голову, рухнул в полушаге от меня. Подняв ногу, я с силой опустил её на птицу, круша череп.

Тяжело дыша, я огляделся по сторонам. Кажется, всё. Больше незваных гостей не наблюдалось. Угрюмиха вздохнула с облегчением.

Убедившись, что опасность миновала, я подошёл к Гавриле. Парень был бледен, но в сознании. Разве что дышал тяжело, но в остальном ран не наблюдалось.

— Я в порядке, — не очень связно пробубнил он.

— В порядке он! — в сердцах бросил я.

Нам нужен нормальный медик, и нужен срочно.

— Федот, оттащи его к Агафье, — приказал я. — Борис, проведи перекличку среди сражавшихся. Все целы? И зайди потом ко мне. Обсудим кое-что. Остальным — осмотреть периметр, убедиться, что твари не затерялись внутри села. Проверить, что все живы. Передвигаться только парами. После этого всем заняться чисткой оружия.

Охотники кивнули и, перехватив алебарды и ружья, ринулись к домам.

— Василиса, сколько энергии ещё осталось?

— Чуть больше шестидесяти капель.

— Отлично. Нужен Каменный заслон поперёк той бреши, — я махнул рукой в сторону частокола.

— Я не знаю такого заклинания, — растерянно отозвалась девушка.

— Я научу.

— А что сами не сделаете?

— От вас тоже должна быть польза, — просто отозвался я, и Ольховская вспыхнула.

— Я вообще-то ту тварь подстрелила!

— Я видел. Хорошая работа, — честно заметил я. — Будем препираться или работать?

Помедлив, она кивнула.