Танцующая среди льдов (СИ) - Эйхен Елена - Страница 51

— У меня для вас важное сообщение. — Голос Торна прозвучал твердо, не оставляя ни малейшего пространства для сомнений или возражений. Он обвел собравшихся холодным взглядом, выдержал паузу, позволяя словам набрать вес.

— В академии появилась студентка… — Торн слегка наклонился вперед, — которая является предательницей.

Тишина сгустилась, как грозовая туча.

— Она скрывает свои истинные способности, вызывает подозрения у Совета и, по всей видимости… — Торн сделал почти незаметный вдох, прежде чем продолжить, — сотрудничает с эфиридами.

Невидимая пружина сжалась до предела. Казалось, еще мгновение — и гроза обрушится на аудиторию, сметая все на своем пути. Студенты застыли, ловя каждое слово ректора. А я… Я знала. Знала, что сейчас произойдет непоправимое. Что слова, которые вот-вот сорвутся с его губ, станут для меня приговором.

— Эфириды, — повторил Торн, растягивая слово, словно смакуя его. В его голосе зазвучали отчетливые, торжествующие нотки. — Да, вы не ослышались.

Он выдержал паузу, позволяя напряжению в зале возрасти, прежде чем продолжить:

— Я уверен, что самые внимательные из вас уже уловили этот едва ощутимый сладковатый аромат, который тянется из подвалов.

Некоторые беспокойно заерзали. Кто-то нахмурился, должно быть, вспоминая лекции, в которых говорилось об этом.

— Вам известно, что он означает, — холодно напомнил Торн. — Но я могу заявить с полной уверенностью: эфириды никогда больше не смогут прорваться в наш мир.

Он снова выдержал паузу.

— Но они хотят этого.

По рядам прокатился гул.

— Они ищут путь. И, как стало известно, — Торн слегка наклонился вперед, обведя собравшихся испытующим взглядом, — они вышли на связь с одной из наших студенток.

Сердце забилось быстрее, гулко отдаваясь в ушах. Нет. Нет, это просто не может быть правдой. Какой-то кошмар, дурной сон.

Мне хотелось вскочить, возразить, закричать — но он еще даже не назвал моего имени. Да и какой в этом смысл? Кто мне поверит? Жалкая, незначительная Адалин Тенебрис. Смешанная, вечно пропадающая в уголках академии, чужая среди своих. Отличная кандидатура для предателя, не правда ли? Хорошо придумал, Торн.

Сейчас, когда было уже слишком поздно, я наконец поняла, насколько ошибалась, не придавая достаточного значения тихому шуршанию за спиной, мышиной слежке. Я замечала это, но всякий раз отвлекалась на более важные вещи, оставляя происходящее без должного внимания. Как же я ошибалась.

Ладонь Дэна неожиданно накрыла мою под столом — теплая, уверенная, сильная. Я хотела отдернуть руку, вырваться, но сил не осталось. Все во мне сжалось от страха и отчаяния, а этот тихий жест, вопреки здравому смыслу, казался единственной точкой опоры в стремительно рушащемся мире.

Ректор продолжал:

— Хочу заострить ваше внимание также на том, что у этой студентки очень сильные способности, и она тщательно их скрывает. Это представляет огромную угрозу для каждого из вас.

Мне стало холодно. Все внутри сжалось, ожидая удара.

— Помните, как однажды одна студентка спасла другую на занятии, когда та не смогла совладать с собственной магией?

И вот теперь все разом посмотрели на меня. Десятки глаз… Гул пронесся по аудитории — кто-то зашептался, кто-то застывшими глазами уставился в мою сторону.

— Именно тогда мы начали в ней сомневаться, — голос Торна был ровным, спокойным, убийственно уверенным. — Но обвинение требовало доказательств. И теперь, благодаря содействию лучшего поисковика в магическом мире, эти доказательства собраны.

Мир пошатнулся. Меня словно выдернули из реальности, с силой ударили о каменную стену, и все, что теперь оставалось — это ощущение медленного падения в пустоту.

— Дэн Вейлард, академия не забудет ваших заслуг, — продолжал Торн. — Спасибо за помощь в таком важном деле.

Тело потеряло чувствительность, и только одно ощущение оставалось ясным — рука, сжатая в ладони Дэна, горела огнем.

Дэн.

Он подставил меня.

Предал и в этом тоже.

А потом — резкий рывок. Дэн вскочил, разжимая пальцы, и моя рука безвольно упала на колени.

— Но… — Его голос дрожал от злости. — Я ничего для вас не делал!

— Я понимаю, Майнорис Вейлард, — спокойно ответил Торн. — Мы договаривались оставить все в секрете, но академия должна знать своих героев.

— Я ни в чем вам не помогал! — Дэн развернулся ко мне, его глаза метали молнии. — Слышишь, Адалин? Он врет!

Он говорил, но я не слушала. Он тряс меня за плечи, но я больше на него не смотрела. Все внутри опустело. Голоса, шум, взгляды — все стало далеким, расплывчатым, будто в тумане. Сохраняя остатки разума, сознание погрузилось в океан безразличия и отрешенности.

— Эта студентка, — голос Торна звучал где-то вдалеке, — оказалась угрозой не только для академии, но и для всего мира. Она сотрудничает с эфиридами, и ее способности могут быть использованы против нас.

Я закрыла глаза.

Мир начал растворяться, медленно, как краски, растекающиеся по воде. Шепот студентов, холодный пол под ногами, тяжесть собственного дыхания — все это отступало, становилось неважным.

— Пора наказать преступницу. — Голос Торна внезапно стал резким, безжалостным.

Я дернулась, инстинктивно цепляясь за ускользающую реальность.

— Майнисса Тенебрис, призываю вас добровольно пройти со стражами в подземелье. И тогда нам не придется применять силу.

Я попыталась встать, но не успела — Дэн крепко схватил меня за руку, его хватка была решительной.

— Она никуда с ними не пойдет, — сказал он твердо.

Что-то дрогнуло во мне при звуке его голоса, и в следующее мгновение я потеряла контроль. Магия вырвалась неожиданно, дикой вспышкой, прежде чем я успела ее удержать. Электрический разряд прошел сквозь пальцы, пронзил кожу Дэна, заставив его упасть.

Я вырвалась.

Гул прокатился по залу. Кто-то ахнул. Кто-то отшатнулся.

— Вот! — Торн шагнул вперед. Он торжествовал. — Я же говорил! Она опасна.

Его глаза сверкали от удовольствия — это был момент его триумфа.

— Не уходи, — услышала я голос Дэна за спиной. Он пытался подняться, вернуть равновесие, самообладание… Но я даже не обернулась.

Проход казался бесконечно длинным.

Я чувствовала на себе взгляды — жгучие, колючие, полные эмоций и осуждения.

Лира смотрела с удивлением, будто до последнего не верила в происходящее. Каэль — настороженно. Дариан… Его выражение было загадочным, закрытым, казалось, он что-то обдумывал.

Элиза? Она не могла скрыть радости. Себастьян улыбался.

Я сжала ладони в кулаки и ускорила шаг.

Дэна я в тот день больше не видела.

Я не хотела его видеть.

Только не сейчас.

Меня увели. Путь до лифта стерся из памяти — помню только цепкий захват магического жгута на запястьях и капли крови на полу. Когда двери кабины сомкнулись, охранник безразлично приложил ключ к кнопке с буквой «Х». Я всегда хотела узнать, что скрывается на том этаже, и вот, благодаря Торну… и Дэну, у меня, наконец, появилась такая возможность. Горькая усмешка скользнула по губам.

Дверь медленно закрылась, и глухой звук отозвался эхом в ледяной пустоте. Мир сжался в чернильную точку. Где-то на границе сознания я ощущала движение вниз, но глаза, затянутые пеленой слез, не видели ничего. Тело отказывалось повиноваться, будто замороженное предательством. Человек в сером дернул жгут, не давая упасть, и я, наконец, почувствовала боль, которая подтверждала, что еще жива.

Я не знала, сколько длился этот спуск. Время растянулось, превратившись в мучительно долгий поток мгновений. Казалось, мы сползаем все глубже, в самое сердце ледяной бездны, и конца этому падению не будет. Наконец, кабина заскрежетала, замерла, и холодные створки разъехались. Перед нами простиралась тьма, и в ее черном зеве одиноко возвышалась массивная дверь. Человек в сером громко постучал, и звук, отражаясь от каменных стен, вспыхнул в голове острой болью. Сознание постепенно прояснялось, но вместе с ним росла и тяжесть — давящая, безжалостная, неотвратимая.