Капитали$т. Часть 5. 1991 (СИ) - Росси Деметрио - Страница 18

Я понимающе склонил голову.

— Видно, что хорошие ребята, — продолжил разглагольствовать глава комиссии, — мы у вас тут как на курорте побывали! Ну и к вам соответствующее отношение с нашей стороны! С других бы по «девятке» попросили. Понятно?

Я снова понимающе склонил голову.

Все это означало, что основные фонды завода будут оценены в четыре миллиона рублей. Вместо семи. И сахарный завод должен внести эти четыре миллиона государству. Денег таких на заводе не было, но зато были у нас. И у «Красного мака», который внес половину этой суммы. Четыре миллиона. Чуть больше ста тысяч долларов, если считать по последнему «черному» курсу. Копейки, если разобраться. Через год эти четыреста тысяч обесценятся в разы, а тут мы приобретаем серьезный актив…

Был заключен договор между сахарным заводом и нашими фирмами. Мы предоставляем средства и получаем в качестве вознаграждения по двадцать пять процентов акций. Остальные пятьдесят процентов идут трудовому коллективу. Славик из «Красного мака» становится директором завода. От должности заместителя директора мы отказались, но потребовали должность главного бухгалтера. Компаньоны из «Красного мака» не возражали, и мы делегировали нашу Марию Степановну на завод — возрождать промышленность и держать под контролем финансовые потоки. Конечно, само собой разумеется, что вся реализация продукции шла через нас. И здесь уже появлялись большие возможности для заработка.

Словоохотливого мастера, который был у нас в качестве экскурсовода, звали Иваныч. Он с большим удовольствием рассказывал о производстве, рабочих, прежнем начальстве и о жизни вообще.

— Что народ говорит, Иваныч? — спрашивает его Серега. — Молодой директор пришел, не боитесь, что развалит работу?

Иваныч усмехается.

— Было у нас этих директоров… Всяких! — говорит он гордо. — И молодых, и каких хошь! По партийной линии тоже назначали. В нашем заводском деле — дубы, Те, которые посмышленее, пытались разобраться. А другие… — Иваныч машет рукой. — Захочет научиться — научится!

— Захочет, куда он денется… — говорю я.

— А еще народу нравится, что теперь талоны на водку отоварить можно прямо в заводском магазине! — вспоминает Иваныч. — А то в водочный полдня отстоять нужно. А теперь — удобство!

Иваныч довольно улыбается. Мы с Серегой переглядываемся.

— А вообще, энтузиазма не стало у людей, — говорит задумчиво Иваныч. — Раньше, что ни говори, а был энтузиазм! Веселыми были, хоть и жили беднее! Верили, что лучше всех живем, все дружно, на субботники и… вообще!

— А потом что случилось? — спрашивает Серега.

— Потом-то? — Иваныч замолкает. — Потом как-то стало убавляться веселье. Это к концу шестидесятых, наверное. Полюбили дни рождения отмечать, юбилеи всякие, праздники… Ну, водочка, само собой. Самогонку стали гнать — сахар бесплатный, гони хоть цистерну! Бывало, по два-три раза в неделю собирались. Есть деньги — в ресторан закатываемся, нету — в пельменную, там разольем, пельменями закусим и красота… Была жизнь! — говорит Иваныч строго.

— В магазине не только водка будет, — говорит Серега виновато. — На следующий месяц колбасу завезем. Сигареты. Сейчас по маслу договариваемся…

— Это все хорошо, — кивает Иваныч. — И то, что столовка теперь бесплатно — это очень хорошо, народ доволен! И то сказать, некоторые с голодухи в обморок… Как сразу после войны, я-то еще пацаном был, а вот батя мой рассказывал — стоишь, работаешь, а голова кружится, словно засыпаешь на ходу, сил нет… и сейчас такое началось. А голодный человек что наработает? Вот то-то и оно! Опять же, деньжат маловато. До трех сотен многие не дотягивают.

— С деньжатами пока будет непросто, — говорит Серега. — Ваш прежний директор тут нахозяйствовал, до сих пор разгребаем.

— Это верно, — усмехается Иваныч. — Прежний директор всегда виноват! А новая метла метет чище… Но народу куда деваться? Мясо на базаре тридцать рубликов за кило!

Мы снова переглядываемся и я говорю:

— Ладно, Иваныч… К директору нас проводи, а то мы заблудимся в ваших лабиринтах.

— Это всегда пожалуйста! — Иваныч доволен. Он рад помочь.

— Купил завод Туранчокса? — говорит мне Серега по пути к заводской администрации. — Доволен?

— Пятьдесят штук «грина» — напоминаю ему я. — Да ты посмотри какое хозяйство! Тут три Монако поместятся и еще какой-нибудь Люксембург.

В директорском кабинете Славик. У него возбужденный вид и горящие глаза. Славик кайфует. Ему нравится быть директором всего этого пространства. У него на столе компьютер, но не для игр и пасьянсов, Славик действительно работает.

— Проверяем дебеторку, — важно говорит Славик. — И вот что я вам скажу, господа, все не так ужасно! Есть должники, в том числе и вполне благополучные — коммерческие фирмы!

— Это хорошо, — отвечаю я. — Если есть должники, то у нас есть специально обученные специалисты по урегулированию таких вопросов.

— Уже! — говорит Славик. — Список злостных должников я отправил Мише, пусть занимается! Но вот с сырьем у нас дело обстоит из рук вон плохо. Нужно резко наращивать поставки сырья!

— Чего делать? — спрашиваю я.

— По колхозам ездить, — отвечает Славик. — Я тут реорганизую все! Сейчас формируем отдел снабжения, снабженец у меня есть — просто огонь! Значит, нужны бабки на закупку сырья.

— Сколько тебе нужно? — говорит Серега мрачно.

— Да пустяки, — отмахивается Славик. — Пол-лимона на первое время.

— Пол-лимона⁈ — Серега краснеет и с возмущением смотрит на меня.

— Но это на первое время, для раскачки… — говорит Славик. — Но вообще нужно, чтобы было постоянно — свободных лимонов десять. Тогда пойдет дело. И постоянные источники сырья, с сырьем напряженка, за сырье войны идут! Это даже важнее денег, сырье!

Серега теряет дар речи. Вот и наступил большой бизнес, думаю я. Дождались!

От больших денег срывает крышу — у кого-то больше, у кого-то меньше. Не скажу, что деньги портят, скорее они позволяют человеку проявиться по полной. Срывало крышу и у нас. Валерик, выросший что называется «на черном хлебе» начал строить громадный коттедж. Коробка будущего кирпичного трехэтажного монстра возвышалась над дачным поселком, который почти полностью состоял из неказистых и компактных дачных домиков.

Скептически осмотрев строительство, я рассказал Валерику известный исторический анекдот про одного внезапно разбогатевшего московского купчину. Он очень захотел построить себе особняк, такой, чтобы у всех дух захватило! На вопрос архитектора, в каком стиле строить особняк, купчина ответил: «Строй во всех. Денег у меня хватит». Маменька героя, увидев строительство, печально заявила: «Раньше я одна знала, что ты головушкой слаб, а теперь вся Москва узнает».

Валерик добродушно рассмеялся и сказал, что я — обитатель убогой квартирки — просто ему завидую. Я не стал спорить.

У нас в городе открылся первый магазин, торгующий настоящим фирменным шмотьем. По баснословным ценам, но реальная «фирма»! И в этом магазине Серега увидел смокинг. Настоящий английский, он был надет на выставленном в витрине манекене и будто бы излучал респектабельность и благополучие!

В общем, через неделю мы праздновали успешное завершение сахарных дел, облаченные в смокинги. Все пятеро — я, Валерик, Серега, Славик и Витя Афганец. Матвея и Борю уговорить не смогли, они надели обычные костюмы, но и без них нам удалось произвести впечатление на посетителей «Театрального».

В конце вечеринки Серега задумчиво сказал:

— Сегодня дискач в ДК Металлургов… А поехали на дискач!

— Поехали! — подхватил Валерик.

— Поехали! — загорелся я.

— В таком виде? — удивился Славик. — А че? Погнали!

Охранник Боря тяжело вздохнул. Матвей посмотрел на нас с тихой скорбью и не сказал ничего.

— Там вам по башке дадут! — улыбнулся Миша Афганец. — Попросят закурить и настучат по башке.

— Дружище! — поймал Серега за рукав официанта. — Принеси блок «Салема» и блок «Мальборо»! И два ящика шампанского! Мы на дискач едем!