Капитали$т. Часть 5. 1991 (СИ) - Росси Деметрио - Страница 19

Дискотека, проходившая два раза в неделю в ДК Металлургов была культовым местом для всей городской шпаны. В те времена, когда в городе шла война молодежных группировок, дискач у Металлургов был объявлен нейтральной территорией, куда ходить можно было всем. Но, несмотря на нейтральность, драки, порой переходящие в массовые потасовки, здесь случались постоянно, а за дискотекой закрепилась дурная слава. Хочешь нажить неприятностей — иди в пятницу на дискотеку в ДК! Ну и мы, конечно, пошли. Вернее, поехали, опьяненные весной, успехом и выпитым!

На улице перед ДК было довольно людно, там тусило около сотни человек молодежи — курили, выпивали, били друг другу лица, целовались, бренчали на гитаре. И тут подкатили мы — наша «Ауди», «Мерседес», принадлежащий Афганцу и «девятка» Матвея. Собравшиеся на улице молодые люди отвлеклись от своих важных дел и ошарашенно разглядывали подъехавшие авто. И тут из авто вывалилась орава в белых плащах, смокингах и белых рубашках с бабочками! Молодежь офигела вторично. Странные люди в смокингах раскрыли багажники, извлекли оттуда ящики шампанского и сказали, обратившись к молодежи:

— Налетай, братва!

Полностью офигевшая братва не заставила себя упрашивать. Пробки полетели в небо, шампанское поилось по граненым стаканам, из которых только что пили бормотуху.

— Ура! — провозгласил Валерик и врубил магнитолу на полную. Из динамиков полилось актуальное:

'Эй, танцуй веселей

Рок индийских королей

Это Бомбей буги

Буги-вуги Бомбей

Эй, танцуй веселей

Рок индийских королей

Это Бомбей буги

Буги-вуги Бомбей'.

Народ внутри ДК, узнав, что снаружи происходит странное, потянулся с дискотеки на улицу. Два ящика шампанского растаяли за считанные минуты.

— Закурить есть, парни? — спрашивает какой-то озабоченный паренек с фингалами под обоими глазами.

— Кури! — Серега великодушно протягивает ему пачку.

— Это кто такие? — шелестит вокруг.

— На иномарках… С бухлом!

— Это какие-то артисты! — уверенно заявляет кто-то. — А артистов бить западло!

— Тем более, они всем налили!

— Нормальные чуваки!

Шпана великодушна, но не вся, нет…

— Может нахлобучить их? — возбужденно спрашивает у товарищей разбитной паренек, которого совершенно не смущает, что мы стоим тут же, в двух шагах.

— Пойди, умойся, — насмешливо советует ему какой-то знаток. — Вот этого здорового видишь? Это Матвей. Чтоб тебя самого потом не нахлобучили…

— Матвей, — шепчутся вокруг. Некоторые подходят поздороваться.

— А ты здесь в авторитете, — говорю я вполголоса Матвею. Вместо ответа он обреченно машет рукой.

А потом начинает играть «The Show Must Go On», и Валерик вопит, что все правильно, шоу должно продолжаться! Мы идем в здание ДК Металлургов, потому что там весело, а у нас каким-то чудом осталась еще бутылка «Советского шампанского»! Сознание затуманивается, но я все равно машинально отмечаю, что сзади — Матвей с какими-то своими знакомыми. Мы танцуем…. По крайней мере, честно пытаемся, но получается как-то не очень. Серега убежден, что это музыка виновата и что здесь совсем не весело и нужно ехать… в тир. Или в планетарий. А потом окружающий мир теряет четкость, расплывается…

Утро было тяжелым. Я попытался припомнить, чем закончился вчерашний вечер, но получил такой приступ головной боли, что немедленно плюнул на это неблагодарное занятие. Новый смокинг я обнаружил валяющимся в коридоре. Ну что за глупые нэпманские замашки, спрашивается⁈ Все! Завязываю с алкоголем! Любой нормальный человек после такой грандиозной попойки с удовольствием завяжет. На неделю-другую. Во время отходняка завязывать приятно, сразу чувствуешь себя другим человеком — серьезным, ответственным, дисциплинированным… Кофе слегка вернул меня в жизни. Я сидел на кухне, смотрел в окно и думал… Теперь это было уже не так больно. Вот двое мужиков слоняются по двору. Вид у них мрачный, наверное, они тоже весело проводили время вчера. Мужики устроились на бревне под тополем и начали пересчитывать свои капиталы. Судя по обреченным их позам, в бюджете имелся серьезный дефицит, на опохмел не хватало. Вот один из них, гонимый слабой надеждой, вскочил и перерезал путь какому-то благообразному дедуле с газетой подмышкой. Они перекинулись несколькими фразами, и дедуля молча и, как мне показалось, с сожалением, развел руками. Во двор заехала «Ауди», из нее вылез охранник Боря и чинно потопал к моему подъезду. Я вздохнул. На работу не хотелось. Хотелось смотреть в окно и думать о пустяках. Хотелось узнать, чем все закончится у мужиков, найдут ли они третьего или не найдут. Хотелось включить телевизор и смотреть какой-нибудь вздор типа «Играй, гармонь любимая!» Нет ничего отвратительней в мире, чем трель дверного звонка!

Я открыл дверь и впустил Борю.

— Подожди, сейчас оденусь!

Боря кротко кивнул и застыл в коридоре…

Через десять минут, мрачный, одетый по форме и вполне готовый к трудовым свершениям, я садился в «Ауди». Боря завел мотор, но я, неожиданно для себя самого, скомандовал:

— Погоди!

Боря вопросительно посмотрел на меня.

— Забыли чего?

— Ничего не забыли… — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал по-командирски. — Ты вот что скажи… у тебя водка есть?

Боря тяжело вздохнул. В глазах его светилась скорбь.

— Да не мне! — сказал я с досадой. — Нужно… для дела!

Осуждение в Борином взгляде сменилось недоумением. Он вышел из машины, покопался слегка в багажнике и протянул мне зеленую полллитровку.

— Нормально! — улыбнулся я, покинул салон «Ауди» и направился к тополю, под ветвями которого на бревне сидели страждущие. Страждущие смотрели на меня настороженно, но с затаенной надеждой, потому что у меня в руках была поллитра.

— Вот! — протянул я поллитру одному из мужиков. — С добрым утром, как говорится!

Тот машинально взял бутылку, с недоумением глядя на меня.

— Закусить-то найдете? — спросил я, улыбнувшись. Ответом мне было тягостное молчание — оба мужика как-то зависли, ситуация была для них из ряда вон выходящая, нештатная.

— Ну, бывайте здоровы! — махнул рукой я.

Еще несколько секунд зависания, и один из мужиков сказал фразу, наиболее, как ему казалось, уместную в сложившейся ситуации:

— Может нужно чего?

Я помотал головой и поспешил к «Ауди», в которой меня ждал Боря, уже начинающий терять терпение.

В офисе производственное совещание в расширенном составе. Мы с Валериком и Серегой — представители «Астры», а также — Славик и Миша Афганец от «Красного мака». Славик докладывает о ситуации по сахарному заводу. Я поражаюсь тому, насколько он бодр и энергичен. Вчера пил со всеми наравне, а сегодня сыплет цифрами по памяти.

— Мы сейчас загружены максимум наполовину, — деловито говорит Славик. — Сто пятьдесят тонн сахара в день — два с небольшим вагона. Половину забирает государство по государственной цене. Коллеги! Может как-то поговорить с государством, а? Чистый убыток же! Пусть обком подсуетится!

Славик останавливает взгляд на мне.

— Славик, — говорю я медленно, — обком не будет решать наши проблемы. Ты скажи спасибо, что он вообще в наши дела не лезет и проблем не создает.

Славик вздыхает.

— Вагон сахара в день, коллеги! — говорит он. — Отдаем государству. В месяц — тридцать вагонов.

— А нам сколько остается? — простодушно интересуется Серега.

— При нынешнем уровне поставок сырья, тоже тридцать вагонов! — отчеканивает Славик. — Один вагон — шестьдесят пять тонн!

Серега закатывает глаза — он пробует произвести в уме вычисления, но ничего не выходит, и он сдается.

— Это сколько бабок? — спрашивает он, виновато глядя на Славика.

Славик строг и непреклонен.

— Килограмм мы без проблем сдадим по рубль восемьдесят. Вот и считайте. Вагон — сто семнадцать тысяч. Тридцать вагонов — три с половиной лимона. И это при минимальной загрузке! Доход запросто можем увеличить в два раза, если решим вопрос с сырьем! Между прочим, коллеги, наша сырьевая база — двадцать с лишним колхозов! И что из этого следует?