Неверный отец. Счастье в конверте (СИ) - Лесневская Вероника - Страница 18

Я ведь дышал ей, а сейчас меня отрезают от системы жизнеобеспечения. И я захлебываюсь вместе с внезапно обретенным сыном.

Паника.

Долбаная паника мешает мыслить рационально.

Приказываю подготовить документы на вывоз ребёнка за границу. Использую тест ДНК, чтобы быстро оформить опеку, иначе не выпустят – родственников полиция пока не нашла. Получается, я единственный близкий человек.

Отец? Млять! Невозможно!

Я четко знаю, что не имею отношения к той женщине. Я бы не изменил Амине. В здравом уме никогда! Но в глубине души я чувствую, что спасти младенца – мой долг.

Один за другим вбиваю гвозди в крышку гроба, которой накрывается наше с Аминой безоблачное будущее. Невинный малыш похоронил нас. Как откопать потом? Как воскресить? Есть лишь один шанс – выяснить правду и доказать, что я не при чем.

- Я постараюсь вернуться как можно быстрее, - говорю будто в пустоту, и мой голос эхом отбивается от стен.

Амина стоит в проеме двери, облокотившись о косяк и обняв себя руками. Молча наблюдает, как я суматошно накидываю вещи в сумку. В глаза мне не смотрит и будто бы не слышит. Сквозь боль я настойчиво продолжаю рвать звенящую тишину.

- Устрою ребёнка в клинику, найду ему нянечку, оплачу все услуги наперед – и сразу же прилечу обратно, - перечисляю по пунктам.

- Как он? – тихо лепечет Амина после гнетущей паузы.

- Хреново, - выплевываю честно. В янтарных глазах вспыхивает огонек сочувствия, а белые зубки нервно терзают алую губу. – И я тоже, - добавляю сокрушенно.

Не хочу её оставлять здесь одну. Задницей чувствую, что нельзя. Я привык присматривать за ней, оберегать. Знаю, что со мной она в безопасности. Но как переломить ее упрямую? Хоть оглушай, взваливай на плечо и вези в чемодане насильно.

С Аминой так нельзя. Она столько от бывшего урода натерпелась, а теперь ещё и я…

Чёрт! Паскудство!

- Вы справитесь, не переживай, - участливо приободряет меня, по-своему трактуя мою фразу. Поддерживает как отца, беспокоящегося о родном сыне, тем самым подводит чёрту между нами. – Ты обязательно его вытащишь. Я верю в тебя, - выдавливает из себя улыбку, а по румяным щекам текут слезы.

- Лучше бы ты верила МНЕ, - не выдержав, повышаю тон.

В сердцах бросив сумку, резко поднимаюсь с корточек и подлетаю к ней. Беру за плечи, обнимаю порывисто, целую в сомкнутые, соленые губы.

Не откликается. Аккуратно выкручивается из моих рук, будто ей неприятно быть со мной… после другой женщины. Брезгует? Да чёрт!

- Не веришь?

Конечно, нет… Читаю это в поблескивающих от слез, покрасневших глазах.

- Амина, не натвори глупостей, пожалуйста, - прошу, ни на что не надеясь. – Дождись меня. Здесь! - подчеркиваю твердо.

Заключаю ее лицо в ладони, вопреки слабому сопротивлению, большими пальцами стираю влагу со щек. Мы вернулись в точку отсчета, к самому началу пути. Все, что было между нами, обнулено.

- Мне больше негде, сам знаешь, - пожимает плечами, намекая на брошенную мной фразу, которую она восприняла как упрек.

- Я не хотел тебя обидеть, - виновато шепчу, касаясь носом ее скулы. - Я дико волнуюсь о тебе, понимаешь?

- Со мной все будет в порядке. Вылечи малыша, это сейчас важнее, - произносит серьёзно. – А мы.… - отводит взгляд, - потом разберемся между собой.

Коротко киваю, отпускаю ее, чтобы выдохнула с облегчением без моей удушающей близости. Грязным предателем меня считает, и пока что у меня нет аргументов в свою защиту. Но я найду, чёрт возьми! Из-под земли достану!

- Теперь это твоя квартира. Распоряжайся ей на свое усмотрение, только не уезжай.

Достаю свои ключи и кладу на тумбочку в коридоре, рядом с поцарапанным брелоком в виде земного шара. Амина не расставалась с ним все эти месяцы, хотя я предлагал купить ей что-нибудь дороже и изящнее. Не захотела. Сказала, что я ей новый мир подарил, и она его сохранит.

Горько усмехаюсь.

Надо же, как легко всё разрушилось. Наступил наш локальный конец света.

- Когда я вернусь, ты имеешь полное право не впускать меня. Я пойму, - лгу, стиснув челюсти до скрипа.

Ни хрена я не пойму! До сих пор принять не могу, что Амина так быстро подписала мне приговор. После всего…

- Я люблю тебя, - выдыхаю напоследок, обернувшись на пороге.

Ухожу без её ответа. Опустошенный, словно душу вынули.

Некоторое время спустя. Германия

- Какие утечки, Герман, обижаешь, - возмущенно огрызается Шольц, пока мы шагаем по коридору его репродуктивного центра. Заходим в кабинет, и он закрывает дверь на ключ. – Информация о пациентах и проводимых манипуляциях строго конфиденциальна. Биоматериал утилизируется сразу после проведения анализа, зачем нам его хранить? Тем более, его бы не стали на ком-то использовать тайно. Это подсудное дело, между прочим, а для нас репутация – не пустой звук.

- Все равно проверь, перешерсти всю клинику, - настаиваю, игнорируя раздражение коллеги. Знаю, что оскорбляю его своими подозрениями, но я в отчаянии и хватаюсь за любой шанс докопаться до истины. – Пока что это единственный крючок. Других объяснений, откуда у меня ребёнок на стороне, я не нашел.

- Сделаю, но только из уважения к тебе и в знак нашей дружбы, - отбивает каждое слово и стучит указательным пальцем по столу в такт. - Другого бы послал, - грозно выплевывает, а я благодарно киваю. – Ты ещё в России поищи зацепки…

- Я там не обследовался – не доверяю, да и махнул на себя рукой, если честно. Отпустил проблему. Если уж твои светила мне помочь не смогли, то наши – тем более чуда не сотворили бы, - смиренно пожимаю плечами. - Я просто продолжал вслепую принимать препараты, которые ты мне прописал.

- Без отслеживания динамики? Самолечение бездумное! – отчитав меня, хлопает ладонью по подлокотнику кожаного кресла. - Ты меня огорчаешь, Герман, а ведь сам врач.

- Да плевать, - отмахиваюсь небрежно. - Хуже не сделали, но и не помогли.

- Спорный вопрос. Сын же появился…

- Но я не спал с его матерью, вот в чём загвоздка, - перебиваю его, заводясь с полуоборота. Раздражает ситуация, в которую я попал.

- Может, забыл? По пьяни?

- Нет, нет и ещё раз нет, - срываюсь в яростный крик. - Я жениться собирался, на хрена мне какая-то… невесть кто? Я даже имени её не знаю.

- Повтори тест ДНК, - с завидным спокойствием предлагает Шольц. - Можешь у меня в клинике сдать. На случай ошибки или подмены.

- Сделаю, но… - массирую стреляющие виски. - Вряд ли. Ребёнок мне точно родной, вопрос лишь в том.… как?

Вспоминаю малыша в больничной палате, характерное пятнышко на коже, воспроизвожу эмоции, которые испытываю рядом с ним, – и понимаю, что уже его не брошу. Не знаю, как быть дальше. Пока что я передал ребёнка в руки профессионалов, оплатил услуги няни, чтобы самому быть свободнее и иметь возможность летать в Россию к Амине. А потом… Будущее покрыто туманной дымкой, и меня это дико нервирует. Терпеть не могу неопределенность!

- Хм, ситуация, конечно, - тянет Шольц, потирая гладко выбритый подбородок. - Не можешь ты жить спокойно, Герман, мирно и по-человечески. Вечно вляпаешься куда-то, - выплевывает с усмешкой и вдруг выдает: - Помнишь, как в молодости ты профессору по морде дал прямо на практике? Тебя после этого чуть лицензии не лишили и в Россию не выслали...

- Ну, ты сравнил, - перебиваю хмуро. - Тот козёл давно напрашивался, а я лишь исполнил мечту всех медиков, которых он с говном мешал, вместо того чтобы опытом делиться.

- Я веду к тому, что ты очень вспыльчивый, и поэтому легко наживаешь себе врагов. Думаю, ты и в России за этот год успел кому-нибудь дорогу перейти. Я прав? – прищуривается, а я ухмыляюсь, неопределенно качнув головой. Шольц всё верно понимает, видит меня насквозь. – Прав! Так что подумай, кому могло быть выгодно так жестко тебя подставить.

- Кто бы это ни был, он не жилец, - отрезаю жестко. - Меня больше интересует, как? И что с этим делать? - устало вздыхаю, потирая небритый подбородок.