Поймать хамелеона (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 42

То, что беглецы обосновались на даче в Лесном, Котов узнал еще ночью. Он пришел от Рыкина и сразу же направился в свой кабинет. Там поместил волос Глафиры Воронецкой в поисковую «жемчужину», и она наполнилась свечением, теплым и светлым, как образ девушки, из чьей головы выпал этот волос. Олег простер над ней ладонь и шепнул:

— Покажись…

После прикрыл глаза и медленно выдохнул. Так он постоял с минуту, словно продляя предвкушение встречи, а затем посмотрел на карту. От «жемчужины» протянулся слабый лучик, более всего напоминавший тонкое щупальце. Оно ползло по начертанным на бумаге улицам Санкт-Петербурга, а когда остановилось, то налилось тем же устойчивым свечением, что и накопитель.

— Попалась, — усмехнулся Олег.

Однако улыбка тут же исчезла и сменилась задумчивым выражением. Котов потер подбородок. Стало быть, Воронецкие обосновались в Лесном. В общем-то, у них было время подыскать себе более приятное жилище, чем гостиница, так что могли снять. Особенно, если они в Петербурге надолго. Но… какая же тогда цель у хамелеона?

Впрочем, над целью думать смысла не было по-прежнему, потому что она могла быть какой угодно, но! Раз это все-таки брат, а не сестра, то Глаша для него остается прикрытием, и трогать ее он не станет, что уже хорошо. Однако от походов к Ковальчуку всё же отказался. Но и это логично. Во-первых, они теперь живут далеко, а во-вторых, на Васильевском острове вторженец уже себя показал.

А если он, Котов, прав, и с первой жертвой Воронецкий следил за тем, кто может появиться у тела, то увидел еще тогда человека, с которым потом ходил в театр, и уже знал, что Олег дружен с Рыкиным.

— А еще с Ковальчуком, — шепнул розыскник.

Возможно, со вторым трупом хотел подтвердить свои выводы, но тут Котов явился уже не в покойницкую, а подсел к сестре, и хамелеон был вынужден изменить планы и провести вечер в театре. Тогда отсюда вытекает и желание познакомиться поближе, то есть приглашение в ресторан после спектакля. Да и вся его настороженность.

Да и знакомство Олега с Ковальчуком могло сыграть роль в том, что Воронецкие отказались от визитов к нему. Слишком подозрительный и, возможно, опасный человек оказался связан и с доктором, и с сыщиком. Так что хамелеон вполне мог посчитать излишним продолжать визиты на Васильевский остров, да еще и в ситуации, когда успел там отметиться очередным убийством. И если уже успел снять дачу, то сбежать подальше от тех мест, где наследил, было лучшим моментом. Да, теперь всё выглядело в высшей степени разумно и логично.

И перед розыскником встала дилемма — с кого начать. Он знал, где прячется хамелеон и кем он является, как знал и возможного призвавшего, а то, что это Бэла, Котов не сомневался, почти не сомневался. Не та сущность поглотитель, кто мог помочь призвавшему разорвать Марь. Он был в некотором роде магической сущностью, но не магом, и, стало быть, прорыв был заботой того, кто находился на этой стороне. А такое под силу только магине четвертой категории, особенно, если она точно знала, что и как сделать. Но не бессильному потомку мага, некогда имевшего связь с женщиной этого мира.

И Котов сделал свой выбор — хамелеон. Бэлу он теперь мог отследить по следу ее энергии, который собрал во время встречи с ней. Для этого даже не требовалось никого нанимать. Это имело смысл, чтобы узнать, кого она принимает в доме возле Холерного кладбища. Но теперь сомнений в личности поглотителя не осталось, и лучше было начать с него, чтобы хамелеон не успел сменить личину и раствориться среди людей, возможно, оставаясь под самым носом.

Но была и еще одна причина, и она стала почти главенствующей, — Глаша Воронецкая. Уходя от розыскника-мага, хамелеон мог, как избавиться от девушки, которая знала его настоящую личину, если видела, как он появился, так и поглотить ее. А вот этого Котов допустить не просто не мог, он этого не желал всей своей душой. Слишком хороша она была для того, чтобы стать еще одной частью убийцы.

И вот теперь Олег стоял напротив дома, во дворе которого застыла лучиком солнечного света девушка, так неожиданно затронувшая его мысли и сердце. Котов вздохнул и вышел из тени, но пока так и остался незамеченным. В это мгновение мимо проехала телега. Она громыхнула чем-то, что лежало внутри нее, и Глаша обернулась на звук. После развернулась и неспешно направилась к дому. Своего знакомца девушка так и не узнала, должно быть, попросту не ожидая увидеть его здесь.

И как только телега поехала дальше по Малой Спасской, в которую переходил Муринский проспект, Котов поспешил на другую сторону. А поняв, что Воронецкая сейчас войдет в дом, позвал:

— Глафира Алексеевна! — и улыбнулся, провокация удалась.

Девушка обернулась, поискала удивленным взглядом, кто позвал ее, и глаза Глашеньки округлились, когда она заметила мужчину, махнувшего ей рукой.

— Олег Иванович? — в изумлении спросила она.

Девушка сделала несколько шагов в направлении Котова, вдруг развернулась и поспешила назад к дому, но вновь остановилась, и когда обернулась, на губах ее появилась улыбка. Была она фальшивой сверх всякой меры, потому что в глазах младшей Воронецкой застыл страх. От прежней радости не осталось и следа, и Олег ощутил болезненный укол, хоть и был готов к этому.

— Простите, Олег Иванович, — голос девушки подрагивал от охватившего ее волнения. — Вы произнесли незнакомое мне имя, и я подумала, что обращаетесь вы не ко мне. Отчего вы зовете меня… как вы сказали?

— Глафира Алексеевна, — то ли подсказал, то ли вновь обратился к ней розыскник и приблизился.

— Да-да, именно так, — кивнула она. — Вы ту оказались случайно? — спросила она с надеждой, и чувствовалось, что девушка почти умоляет ответить, что дело обстояло именно так.

Олег лгать не стал.

— Нет, Глафира Алексеевна, я здесь не случайно.

— Хватит этих ваших игр, — нервно произнесла она и развернулась, чтобы уйти. — Мое имя…

— Воронецкая Глафира Алексеевна, — закончил за нее розыскник. — Я знаю, кто вы, и знаю, что с вами произошло. Я пришел, чтобы помочь вам, Глафира Алексеевна, и потому совершенно с вами согласен — игр и в самом деле уже достаточно.

— Я не понимаю и не желаю понимать, — отчеканила девушка. — Оставьте меня в покое, господин Котов.

Олег ухватил ее за локоть, и Глашенька дернулась, но он щелкнул пальцами, и девушка вдруг застыла на месте.

— Глафира Алексеевна, я вам не враг и дурного не желаю, — спокойно и мягко произнес розыскник. — Если на вас нет греха, то и переживать не о чем. Нам стоит объясниться. Ваш двор хоть и окружен живой изгородью, но она невелика, и с дороги нас хорошо видно. Кто находится в доме?

— Только Дарья, — ответила Глашенька.

— Это ваша служанка?

— Да. Ее оставил нам Мефодий Парамонович.

— Ваш брат?

— Мишенька ушел, но должен вскорости вернуться.

Олег вновь щелкнул пальцами, и Глаша, моргнув, отшатнулась от него, впрочем, уже не убегала, но смотрела испугано.

— Кто вы? — с мукой в голосе спросила девушка.

— Ваш друг, Глафира Алексеевна, — улыбнулся ей Котов. — Идемте туда, где нас не увидят и не услышат, нам нужно поговорить.

Она не спешила выполнить просьбу незваного гостя, который теперь пугал девушку до дрожи. Глаша покусывала губы, нервно потирала ладони и заметно страдала от происходящего, и Олег решил ей помочь.

— Глафира Алексеевна, я знаю, что вы стали свидетелем появления пришельца из другого мира. Знаю, что он поглотил на ваших глазах человека, того блаженного из деревни, которая находится рядом с вашим поместьем и когда-то принадлежала вашей семье. А еще я знаю, что он последовал за вами…

Глаза ее становись всё шире и шире, пока розыскник говорил, и когда он закончил, приоткрылся даже рот. Глаша вдруг вцепилась в руку Олега и спросила, глядя на него с жадностью:

— Вы не считаете меня безумной или вздорной выдумщицей? — вдруг мотнула головой и задала новый вопрос, который, должно быть, хотела задать первым, но сказала то, что было для нее важней: — Откуда? Откуда вы всё это знаете? — после сжала руку Котову и потянула за собой: — Идемте.