Ревнивый раб долины песков (СИ) - Жнец Анна - Страница 6

Деревянные половицы чуть слышно поскрипывали под чужими ногами. Черный силуэт приближался. Сердце замерло в предвкушении — мужчина навис над моей кроватью неясной тенью. Спустя миг матрас качнулся под его весом. Было так странно не видеть лица моего будущего любовника.

Как и в прошлый раз я потянулась к нему, скрытому во мраке, но Эль перехватил мое запястье, не позволив прикоснуться к себе. Властным жестом он взял обе мои руки и вдавил в подушку, показав, как я должна лежать. В темноте я уловила блеск его глаз.

Глупый Эль. Без повязки, лишающей зрения, я узнала бы тебя очень быстро.

В полной тишине Эльдарион откинул одеяло в сторону и повел открытой ладонью по моему бедру, устремившись прямо к развилке ног. Его шершавые пальцы погладили нежную расселину на лобке и тут же, не церемонясь, раздвинули складки и толкнулись вглубь сквозь кольцо сжавшихся мышц. Большим пальцем он дразнил волшебный бугорок, а указательный и средний загонял в меня до самых костяшек. Глубоко. Снова и снова. Раз за разом. Мягко, но требовательно. До тех пор пока мое тело не начало издавать бесстыдные хлюпающие звуки и я не потекла возбуждением на простыню.

Кутаясь в тень ночи, Эль сидел на краю постели и одной рукой ласкал меня между ног, а пальцами другой водил по моим губам, распахнутым в немом крике удовольствия. Мозолистые подушечки его пальцев сминали мякоть моей нижней губы, касались кромки зубов, а потом осмелели и надавили на язык.

Не знаю, что на меня нашло, но я принялась сосать его пальцы — так рабыня для утех сосет мужское достоинство своего господина. Эль застонал. Его дыхание стало рваным. Он завозился на кровати, будто возбуждение мешало ему сидеть.

Матрас качнулся опять. Обе руки любовника оставили мое тело. Эльдарион наклонился для поцелуя, и когда я поняла это, то замерла, оглушенная грохотом собственного сердца.

Первое робкое прикосновение было как удар молнией, как укол чистого счастья прямо в мозг. Эль вел себя со мной несмело, было видно, что ему не хватает опыта, но от его ласк, от осознания, кто мне дарит эти ласки, меня трясло и выгибало, как безумную.

Эль посасывал мою нижнюю губу. Его руки скользнули по моим рукам, поднятым над головой и лежащим на подушке. Наши ладони сомкнулись, пальцы переплелись, грудь любовника прижалась к моей груди, а его язык проник мне в рот.

О духи, это было волшебно, удивительно, невыразимо сладко.

Я застонала под Элем, а он переплел наши пальцы крепче.

Мы целовались целую вечность, растворяясь в тишине поздней ночи и бешеном стуке сердец.

— Тоже хочу тебя потрогать, — шепнула я, задыхаясь, когда Эльдарион отстранился, чтобы глотнуть воздуха. — Хочу ласкать тебя там, внизу.

В ответ мой любовник шумно вздохнул, сел ближе ко мне и раздвинул ноги — это выглядело приглашением. В темноте я нащупала его колено и повела ладонью вверх по бедру, чувствуя, как под моей рукой дрожат и напрягаются мышцы.

Эль дышал, как загнанный конь. Мои пальцы накрыли внушительный бугор у него в паху, и член дернулся мне навстречу, распрямляясь по тканью свободных мягких шаровар.

— Сними их, — приказала я.

Эль подчинился, завозившись на краю постели. В ладонь мне толкнулась влажная бархатистая головка.

Член у моего охранника был сочным, упругим, тяжелым. Пальцы на стволе едва смыкались. Стоило качнуть кулаком от основания до головки, и Эльдарион зашипел сквозь зубы, согнувшись пополам, как от боли. Но то была не боль — удовольствие.

Я решила, что пришло время проучить этого хитреца за обман.

Двигая рукой, я довела Эля почти до грани, а когда почувствовала, что он готов излиться, резко остановилась.

Слуха коснулся разочарованный стон.

— Тебе хорошо?

В тишине раздалось невнятное мычание.

— Мне продолжить?

Мычание стало громче. Даже на краю оргазма Эль помнил, что говорить нельзя, иначе обман раскроется — госпожа обязательно узнает его голос.

— Не слышу, — кончиками пальцев я невесомо пощекотала текущую головку. Та дернулась, перевозбужденная, до предела чувствительная, разбухшая от прилившей крови. Из горла упрямца вырвался просящий жалобный звук.

— Нет? Ну, нет значит нет. Не хочешь — как хочешь.

Я попыталась убрать руку от его паха, но Эль поймал мою ладонь и молча прижал обратно к своей промежности, даже качнул бедрами, безмолвно умоляя о продолжении.

Я шевельнула пальцами, и он громко застонал. Его член пульсировал, бился в моей руке, как сердце. Для разрядки ему не хватало пары резких быстрых движений, но я расслабила кисть.

— Попроси, — потребовала я.

Эль опять замычал и с намеком потерся о мою вялую ладонь.

— Голосом. Попроси меня нормально. Словами.

В упрямом молчании моего охранника слышалось отчаяние.

Я решила во что бы то ни стало вывести его на чистую воду.

Эльдарион колебался. В конце концов из его груди вырвался тихий вздох, полный обреченности и какого-то печального смирения. Вместо того, чтобы сдаться и заговорить, он отпустил мою руку и поцеловал меня — мягко и нежно, с затаенной тоской. На секунду мне даже стало его жалко, но я сразу напомнила себе, что этот грустный поганец меня обманывал, а значит, заслужил быть сейчас разочарованным.

Мы целовались. Всласть напившись моего дыхания, Эль начал медленно сползать вниз по моему телу. Губами и языком он ласкал мою шею, ключицы, ложбинку груди в глубоком вырезе ночного платья. Его пальцы сминали тонкую хлопковую ткань, находили под ней соски, щипали и теребили их, пока те не крепли и не вставали торчком, превращаясь в маленькие центры удовольствия. Тогда он накрывал их, зудящие от желания, ртом прямо через одежду.

Посасывая напряженный сосок, Эль уже привычным жестом засунул в меня два пальца и принялся делать ими то, что не решался сотворить со мной своим членом. Бедром я чувствовала мощь его возбуждения. Горячая шелковистая головка члена елозила по моей ноге, размазывая по коже влагу.

Было так хорошо, что я почти забыла о своем плане разоблачить обман. Хотелось плыть по течению, отдавшись ласкающим ладоням. Хотелось снова ощутить прикосновение мокрого юркого языка к запретному местечку под юбкой, услышать, как кончает Эльдарион, вылизывая меня там и одновременно теребя себя между ног, почувствовать дрожь его оргазма.

Искушение было велико, но я взяла себя в руки.

— О, Айан! — застонала я, зарывшись пальцами в длинные волосы своего любовника. — Ты лучший! Как же хорошо с тобой в постели!

Эльдарион замер, перестав играться с моей грудью. Похоже, он никак не мог решить — радоваться похвале или злиться из-за того, что его назвали чужим именем. Несколько секунд он хмуро сопел в темноте, затем вернулся к своему занятию.

Выждав немного, я опять дернула тигра за усы.

— О, Айан, Айан, Айан!

На этот раз Эль тихо зарычал и царапнул зубами мой сосок. Его пальцы задвигались во мне жестче, быстрее, словно таким образом он надеялся отвлечь меня от мыслей о сопернике и заставить замолчать, потерявшись в удовольствии.

Но я, наоборот, закричала еще громче:

— Айан! Айан!

Мой любовник напрягся всем телом.

— Айан! Айан, да, еще, еще, хочу тебя! — стонала я вовсю, подмахивая бедрами.

Пальцы Эльдариона выскользнули из меня и потянулись к моим губам, но сегодня я не позволила зажать мне ладонью рот. Притворяешься другим мужчиной — будь добр, слушай в постели его имя, наслаждайся.

— Айан, я и не знала, что ты такой. Страстный, умелый, пылкий. Ты заставил меня взглянуть на тебя совсем другими глазами. Я впечатлена.

Ой, что это? Неужели скрежет зубов?

Рядом с подушкой затрещала ткань — это Эльдарион смял в кулаке простыню, да с такой силой, что она почти порвалась в его пальцах.

Я все ждала, что он сорвется и разоблачит себя, терзаемый ревностью, но его выдержке можно было позавидовать.

Ничего, еще не утро. Нервы ни у кого не железные.