Прятки в облаках (СИ) - Алатова Тата - Страница 44

Да, в самом деле пора провериться на проклятия. Не может же быть, чтобы так сильно не везло по всем фронтам просто так.

— И что теперь? — упавшим голосом спросила Маша. — Оставите меня беззащитной перед соседкой, которая мечтает меня прирезать?

— Как вы смотрите на то, чтобы временно переехать из общежития?

Оказаться подальше от Дины? Так заманчиво и так бесполезно!

Маша собралась с силами и, чувствуя себя героем, шагающим навстречу дикому льву, покачала головой:

— Алла Дмитриевна, наша подозреваемая — одна из девочек в общежитии. Мне нужно быть там, чтобы разобраться с происходящим.

— Какая самоотверженность, — язвительно процедила ректорша и тут же нацепила на лицо благожелательное равнодушие: — Вы полагаете, что Иван Иванович не справится с этим?

— Не сказать, что от него много толку. Он просто появляется то там, то сям, роняет что-то глубокомысленное и исчезает. Вы меня простите, Алла Дмитриевна, но я бы предпочла полагаться на кого-то, более заинтересованного в моем благополучии.

— И почему это должен быть Сергей Сергеевич? — резко уточнила она.

— Я говорила о себе, — торопливо пояснила Маша и осеклась. Как это они свернули сейчас на Дымова? — А с Сергеем Сергеевичем странно получилось, я понимаю, — осторожно проговорила она. — Он не охранник и не следователь, а… волонтер-доброволец? Просто он оказался втянут в эту историю с самого начала, ирония судьбы.

— Ирония судьбы, говорите? — ректорша одарила Машу цепким и довольно неприязненным взглядом. — Я нахожу довольно нелепым тот факт, что мирный преподаватель лингвистики играет в сыщика. Логичнее было бы нанять для вас профессионала, договориться с внутренней охраной или попросить о помощи Нежную и ее учеников, раз уж весь университет знает, что вам грозит опасность. Что именно мы пытаемся сохранить в тайне, Мария, раз не можем привлечь стороннее лицо?

— Вот и мне интересно, почему Иван Иванович до сих пор не назвал имя, которое увидел в артефакте. Вы не спрашивали о причинах, которые заставляют его хранить молчание?

У ректорши слегка дернулась бровь, и Маша поняла, что угадала: та пыталась это выяснить.

И тоже пришла к выводу, что не все так просто с этой Рябовой.

— Что же, — она встала с явной неохотой, подошла к шкафу и достала что-то мелкое из ящика. — В таком случае, это вам.

Алла Дмитриевна приблизилась к Маше, и щелкунчик тут же встрепенулся.

— Ты хочешь убить Рябову? — запищал он, воинственно топорща ружье.

— Нет, не хочу, — хладнокровно ответила она, разглядывая игрушку с интересом. — Новая разработка Плугова и Власова? Пахомов докладывал на пятиминутке. Никогда заранее не знаешь, чего ждать от этих ребят, — очередных проблем или научного открытия.

Ни волнения, ни удивления. Плугов будет разочарован.

— Так вот, забирайте, — ректорша сунула Маше ключ.

— От чего он?

— От резервной комнаты на этаже. Переедете туда с Лизой по причине… да вот, по причине многочисленных жалоб вашей соседки Виктории Воробьевой на перенаселение. Думаю, это оптимальный вариант в вашей ситуации — с остальными девушками у вас останутся общий коридор и кухня. Это не так аморально, как спальня.

— У нас есть резервная комната на этаже? — удивилась Маша.

— Дверь пока скрыта, но к вечеру Зинаида Рустемовна снимет режим невидимости. Не знаю, чем все это закончится, но меня совершенно не устраивает, как идут дела. Не нравится, что темните и вы, и Вечный Страж.

— А я ничего и не знаю, — соврала Маша, схватила ключ и попрощалась.

***

— Что? Даже не вздрогнула? Да у нее и правда стальные яйца! — Плугов действительно огорчился из-за того, что его щелкунчик не доводит женщин до нервного приступа?

Он вызвался проводить Машу до общежития и по дороге рассказал про оленя Васеньку. Как оказалось, тот, незаменимый помощник всех завхозов, вот уже тридцать лет служит университету в своей стеклянной форме.

— Зиночка говорит, что он ее лучший друг. Странно для существа, которое не умеет разговаривать.

— Да ведь и ты не слишком разговорчив, а Власов с тобой дружит, — поддразнила его Маша, хотя мысли ее были далеки от оленя Васеньки.

Значит, Дина попыталась избавиться от Дымова. Это же хорошо? Это же значит, что он справляется? Если они с Бесполезняк могли бы легко обойти это препятствие, то сделали бы это втихую. Странно, что Дина до сих пор не растрезвонила девчонкам, что Лиза — мужчина. Поднялся бы переполох, и ректорше пришлось бы реагировать. Но нет, она написала заявление от себя лично.

Как это все понять?

И странно, что ректорша оставила Дымова при Маше, — кажется, ее терпение подходило к концу. Всучила бы вместо своего любовника любого другого более-менее подходящего человека, всего делов. Но нет, она проявляла чудеса понимания.

Или что это было?

Боже, у Маши голова вот-вот взорвется.

***

Комната оказалась не такой удобной, как та, в которой царила Аня Степанова. Тут не было чудо-пологов, заглушающих звуки, окна выглядели не слишком чистыми, а в воздухе летала пыль.

Вика, совершенно счастливая из-за переезда сразу двух соседок, вызвалась помочь с вещами. Аня задерживалась на практическом семинаре, и навести чары чистоты было некому, поэтому Маше пришлось взяться за тряпки.

Лиза-Дымов появился только ближе к девяти вечера, когда она, вымотавшись окончательно, распихивала по полкам последние футболки.

— Хм, — он прошел внутрь, оглядываясь. — Ну, вроде все выглядит неплохо. По крайней мере, я смогу спокойно работать по вечерам, не притворяясь, что делаю уроки. Поздравляю нас, Мария, с новосельем.

И он протянул ей руку.

— Ты хочешь убить Рябову? — заволновался щелкунчик, выглядывая из кармана.

Дымов озадаченно моргнул.

— Н-н-нет, — с запинкой отозвался он.

И тогда щелкунчик пронзительно заверещал:

— Вранье! Вранье!

Глава 21

Маша так плотно прижалась к распахнутому шкафу, что полки впились ей в спину. Она во все глаза смотрела на мрачного, даже, кажется, расстроенного Лизу-Дымова, пытаясь осмыслить произошедшее.

— Он хочет убить Рябову! — надрывался щелкунчик, беспокойно размахивая ружьем.

— Сергей Сергеевич? — слабым голосом позвала его Маша, потому что он так и стоял, глядя только на нее и не обращая внимания на писклявые вопли.

Даже если бы она решила сейчас сбежать, крича «помогите» во всю глотку, выход был бы перекрыт. Какой смысл делать игрушку, разозлилась вдруг Маша, которая не сможет тебя защитить после того, как укажет на убийцу.

Но в том-то и была беда: бежать ей не хотелось. Маше позарез было нужно, чтобы Дымов немедленно все объяснил и как-то очень убедительно доказал, что щелкунчик ошибается. Ну не может же быть, чтобы весь мир был вовлечен в заговор по ее убийству! С другой стороны, немедленно возразила та часть ее мозга, которая отвечала за логику, очень подозрительно, что Дымов так активно включился в миссию по Машиной защите, пошел на такие крайние меры, как перевоплощение в девушку, и даже переехал в женскую общагу. Какой препод решится на все это ради обыкновенной студентки, если только он не намерен прирезать ее под шумок?

— Ваша одежда, — проговорил Дымов оглушено, а потом все-таки изволил переключиться на щелкунчика. — Чертова игрушка настроена на что-то вроде пульса и зрачков, да? Мария, не смотрите на меня с таким ужасом, — прикрикнул он раздраженно. — Уверяю вас, у меня нет за пазухой ни ножа, ни пистолета. Яда в фамильном перстне тоже не припасено, как, впрочем, и самого перстня.

Он что, на нее сердится? Серьезно? Да это Маше сейчас впору рвать и метать! И что не так с ее одеждой, в конце концов?

— Он хочет убить Рябову! — упорствовал щелкунчик.

— Как эта штука выключается?

— Сергей Сергеевич! — повысила голос она.

Дымов кивнул, качнулся к ней еще ближе, хотя и без того находился совсем рядом, и Машу полоснуло новой волной страха, но он всего лишь вытащил щелкунчика из ее кармана и поднес его к своему лицу. Выругался, получив крохотной пулькой по носу, и предложил: