Прятки в облаках (СИ) - Алатова Тата - Страница 33

Метель стихла, и на улице было красиво и снежно. Наступающие сумерки раскрасили сугробы в синий.

— А как же ваша социальная жизнь? — спросила Маша, когда они шли к общежитию. — Друзья, родственники, коллеги. Они не удивляются, куда вы пропали?

— Такое со мной бывает, — пожал он плечами. — Время от времени я ухожу со всех радаров, когда погружаюсь в научную деятельность или просто в хандру.

— Хандра — удел бездельников, — поделилась Маша сентенцией из богатейшей папиной коллекции.

— И неудачников, — безо всякого выражения отозвался Лиза-Дымов.

Они остановились, чтобы купить в киоске у фонтана нехитрый ужин — два контейнера с гречкой и гуляшом, а еще пряники.

Тут к ним подошла Аня Степанова, в руках у нее была довольно большая коробка с инструментами.

— Домашка по бытовке, — отдуваясь, пояснила она. — Мы проходим ремонтные наговоры. Эти молотки и гвозди такие тяжелые.

— Давай я помогу, — по-джентльменски предложил Лиза-Дымов.

Маша чуть не пнула его, а Аня глянула с изумлением.

— А ты у нас кто, Геракл? — уточнила она. — Ну, если у тебя есть суперсила, ты только скажи, мне давно хотелось сделать перестановку в комнате.

— Да господи, — скривился Лиза-Дымов, — это же первый курс, — и он что-то неразборчиво пробормотал над коробкой.

— Ух ты, так гораздо легче! — восхитилась Аня. — Я все время забываю, что чары можно использовать и в жизни, а не только для учебы.

— Потому что слишком много ограничений, — кивнул Лиза-Дымов, — особенно для студентов. Да и взрослым приходится все время мысленно сверяться со списком разрешенных, условно разрешенных и недопустимых чар. Чем сильнее общество развивается в этом направлении, тем больше запретов на себя накладывает.

— Ты немного ботаник, да? — засмеялась Аня. — Неудивительно, что вы с Машкой так спелись. Ну что, ты уже привыкла к Москве? Не скучаешь по Питеру?

— Можно подумать, я вижу что-то кроме общаги и универа, — пожал плечами Лиза-Дымов.

— И правда, — согласилась Аня. — Девчонки, давайте куда-нибудь сходим в воскресенье. Наша Вика уже с ума, кажется, сходит из-за того, что нас четверо в одной комнате.

— Бедная Вика, — проворчала Маша, — ей-то, разумеется, сложнее всего приходится. Это же ее пытаются убить, ах подождите, речь идет обо мне.

Они поднялись по ступенькам общаги, и Лиза-Дымов открыл перед ними дверь. На этот раз Маша даже глаз закатывать не стала — кто угодно это сделает, если за тобой идет человек, чьи руки заняты коробкой. Но что-то надо делать с его старомодными мужскими привычками, пока он не начал помогать им снять куртки.

— Пассивная агрессия не поможет тебе, Машка, — заметила Аня, — а вот что насчет выпивки? Неподалеку есть неплохой бар для одиночек. Ну знаете, из тех, куда ходят, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Если подумать, есть что-то неправильное в том, что ни одна из нас ни с кем не встречается.

— У меня есть уже есть… кое-кто, — быстро сказал Лиза-Дымов.

— Правда? — Аня оглянулась на него с любопытством. — Красивый?

— О да, — мечтательно согласился Лиза-Дымов.

— Странно было бы, если бы Лиза сказала: ну так себе, знаете, не в моем вкусе, — вставила Маша с непривычной язвительностью.

Аня посмотрела на нее с удивлением и тут же нашла оправдание:

— Это все нервы. Выпить, Машка, срочно выпить, а то ты вот-вот на людей начнешь бросаться.

Это было несправедливо. Она ведь хорошо держалась для человека в ее обстоятельствах.

— Давайте сначала переживем субботу, — уклонилась Маша от прямого ответа. — Кто знает, может, придется откачивать Костика.

— Фея-Берсерк не покалечит твоего брата, — заверила ее Аня.

— А что будет с его самооценкой?

— Шмякнется об пол и отскочит, как резиновый мячик. У мужчин вашей семьи, Машка, есть характер.

— А у женщин нашей семьи? — тут же спросила она, возмущенная гендерным неравноправием. — И вообще, с чего вдруг такая уверенность? Может, мы через одного бесхарактерные.

— Тут ты права, лично я знакома только с героем недели Костиком и Олегом. Сделала обобщенный вывод, исходя из частностей, — засмеялась Аня, протискиваясь со своей коробкой в комнату. Дымов снова придерживал дверь.

— Ты знакома с Олегом? — насторожилась Маша. — Как? Он ведь два года назад бросил универ, а ты уже училась, да? Вы здесь познакомились?

Вика, которая вернулась в общежитие раньше, недовольно заглянула в коробку.

— Ты не будешь заколачивать эти гвозди здесь, — прошипела она.

Аня опустила свой груз на кровать.

— Ну конечно, не буду, — успокоила она ее. — Это будет делать молоток вместо меня. Мы проходим элементарные ремонты.

— У вас же есть для этого мастерские, да? — не унималась Вика. — Зачем ты тащишь шум и грязь в спальню?

— Никаких шума и пыли. Для этого есть специальные…

К счастью, у Маши зазвонил телефон, и она с облегчением нырнула за свой полог, чтобы спокойно поговорить с мамой.

— Ох детка, — сочувственно сказала она, — Артем Викторович рассказал мне, что Наум Абдуллович рассказал ему, — про твои неприятности. Этот Федя Сахаров оказался совершенно несдержанным юношей, разумеется, он нам не подходит.

Ну что за сплетники эти свахи. Само собой, Глебов не мог обойтись без звонка-доноса: ему не терпелось утереть нос коллеге-конкурентке. Посмотрите-ка, уважаемая Лариса Алексеевна, ваша дочь ничего не смыслит в отношениях. Куда только смотрит ее маменька.

— Ну, в итоге Федя пострадал больше меня, — философски ответила Маша, озадаченная этим «нам».

— Ты же не обрушила на него все это безо всякой подготовки? Сначала следовало приглядеться к мальчику, понять, есть ли между вами искра, ну, ты понимаешь, о чем я.

— Да-да-да, — уныло согласилась Маша, — безусловно, так и следовало поступить.

— Но не переживай, я найду тебе кого-нибудь не хуже.

— Мама, пожалуйста, — взмолилась Маша, — не надо кого-нибудь. Сначала — диплом, потом всякие шуры-муры.

— Но и шуры, и муры важная составляющая нашей жизни.

«Мам, отстань от мартышки», — раздался на заднем фоне голос Димки, которому вторил Сенька: «Ну ма-а-ам!», а за ним — дружным хором протяжное от племянников-повторюшек: «Ну ба-а-а-а!»

— Все против меня, — засмеялась мама. — Машенька, девочка, ты, главное, не расстраивайся из-за таких пустяков. Дело-то житейское.

— Ага.

Маше так отчаянно захотелось домой, что она часто-часто заморгала. Димка пришел из плавания, и Сенька тут же примчался с детьми, а Мишка, наверное, не смог вырваться из своей больницы в глухомани, ну а Олежка… Олежка редко теперь появлялся у родителей.

И папа, наверное, будет подкидывать внуков к потолку, а Димка травить свои моряцкие байки, а Сенька рассказывать про своих учеников, и так им всем хорошо станет вместе, так весело.

Ладно, послезавтра Димка приедет в универ, и Маша тоже получит свою долю баек.

— Так откуда ты знаешь Олежку? — выбравшись из-под балдахина, пристала она к Ане.

— Это секрет, — ответила та, расчищая место на своем столе.

Лиза-Дымов помахал контейнерами с едой, приглашая Машу на ужин. Она рассеянно кивнула ему.

— Какой еще секрет?

— Секретный секрет.

Ну и подумаешь. Маша сама позвонит Олежке и будет его пытать до тех пор, пока он не сдастся. Великое дело.

***

Прямо под кухонной тусклой лампочкой зловеще висел в воздухе Вечный Страж во всем мрачном великолепии своего савана.

— Иван Иваныч, вы бы хоть облачились в сюртук перед барышнями-то, — укоризненно сказала ему Маша. — Кто же так к столу является.

Арина Глухова, которая вдумчиво и серьезно созерцала парящую фигуру, немедленно наябедничала:

— Он так уже семнадцать минут болтается безо всякого движения. Я пыталась его растормошить и даже запулила в него яблоком — никакой реакции.

В этот вечер для разнообразия она была трезва и очень спокойна. Сложно представить, что в школьные годы эта девочка славилась внезапными приступами агрессии. Наверное, амулеты, которая она была вынуждена носить с тех пор, хорошо работали.