Белая река. Гримерша - Королева Мария - Страница 10

— И давно ты так балуешься? — спросила Алла. Пламенная речь супруга в защиту гашиша ничуть ее не вдохновила.

— Ну… попробовал года полтора назад… Да ты, Ал, не пугайся, посмотри на меня, я же нормальный, адекватный человек.

Алла внимательно посмотрела на супруга. И действительно ненадолго успокоилась. Тем более что разговор о легких наркотиках Геннадий больше не возобновлял.

А спустя почти два года Алла нашла в его кармане шприц. Маленький, одноразовый, в аккуратненькой пластиковой упаковке.

— Ал, не хотел тебя расстраивать, но у меня диабет, — потупился Гена. — Врач прописал уколы, вот и ношу все время шприц с собой.

— Какое лекарство?

— Да какая тебе разница? Там такое сложное название, у меня на рецепте записано, — объяснил Геннадий, отводя глаза.

Алла промолчала, но с тех пор стала внимательно наблюдать за мужем. И замечать то, на что раньше внимания не обращала. В последнее время Геннадий выглядел как анорексичная барышня: агрессивно выпирающие ребра, острые скулы, фиолетовые синяки под усталыми глазами. Он стал раздражительным — раньше Алла объясняла это напряженным графиком работы. И еще — он постоянно ей врал.

— Был у приятеля на дне рождения, — говорил он. — Немного выпили вина, все как полагается, так что, милая, не обессудь, я слегка нетрезв.

У Гены действительно заплетались ноги, а язык был ватным, но алкоголем от него не пахло!

Ей бы тогда забить тревогу, найти лучших врачей, подключить всемогущего папу! Но женщина опять промолчала. Тем более что Митенька в тот день как раз опять приболел — а здоровье ребенка было для Аллы всегда на первом месте.

Катастрофа случилась еще через несколько месяцев. Геннадий не пришел домой ночевать. Алла особенно не волновалась — в первый раз, что ли? Но в половине третьего ночи ее разбудил настойчивый телефонный звонок. Звонили из Склифа, где, оказывается, уже почти сутки находился ее супруг. Диагноз — острая сердечная недостаточность, вызванная передозировкой героина. Разумеется, Алла тут же наспех оделась, поймала такси и помчалась в реанимационное отделение. Когда она приехала, Геннадий уже был мертв — он скончался, не приходя в сознание.

Правильно говорят, что беда не приходит одна. В июле Алла похоронила беспутного супруга, а в начале августа неожиданно скончался генерал Белый. В сентябре Аллину маму уволили из Большого театра. А ближе к Новому году женщина обнаружила, что в кошельке осталось сто рублей, почти все золотые безделушки проданы, а впереди — долгие месяцы зимы. Надо покупать подарки к Новому году — Митеньке и маме. Надо бы купить новое пальто, а для сына — теплые зимние сапоги. «Надо срочно искать работу!» — решила она. Причем Алла, человек творческий, желала работать только в шоу-бизнесе — и нигде больше.

Ей снова повезло. В начале девяностых начали появляться первые музыкальные клипы отечественного производства — корявые и нелепые. И Алла Белая стала клипмейкером — одним из первых российских режиссеров, специализирующихся исключительно на музыкальных клипах. У нее неплохо получалось — с самого начала. И скоро она окунулась в привычную атмосферу — широкая известность в узких кругах, деньги, связи… В девяносто восьмом Алла позволила себе расслабиться — ей больше не нужно было думать о деньгах. Просторная квартира, два автомобиля — серебристый «мерс» и ярко-красный «опель», солидный счет в одном из парижских банков. Словом, у нее появилась возможность что-то сделать для души, а не ради материальных дивидендов. И Алла сняла свой третий фильм. Который с треском провалился. «Больше никогда не буду работать в кино!» — в сердцах пообещала она себе. Но Алла ошиблась. Кино манило ее, словно свет мотылька. Кино ей снилось. Не слава и общественное признание, не золотой «Оскар», не победа на кинофестивалях. Ей снилась съемочная площадка, волнение актеров, тихий шелест старенькой камеры и команда «Мотор!».

И она решила рискнуть. В конце концов, она богата и известна, она вполне может себе позволить проигнорировать общественное мнение. Пусть говорят о ней что хотят, пусть пишут гадости и сплетни в бульварных изданьицах! Так Алла приступила к съемкам. Арендовала офис на Киностудии Горького, наняла операторов, осветителей, подобрала актеров. Нашелся и сценарий. Из банальной на первый взгляд истории любви можно было сделать настоящую философскую притчу. Плюс немного здоровой эротики, плюс пару сцен со стрельбой, плюс модный саундтрек — вот вам и коктейль безусловного успеха.

Неблагодарный стриптизер Костик, в конце концов, ушел, и Алла облегченно вздохнула. Надо же, как неприятно начался день — ее день рождения. А времени посетовать на судьбу у нее нет (может, оно и к лучшему) — впереди длинный рабочий день. Послезавтра съемочная группа во главе с самой Аллой улетает в Адыгею. Надо съездить на студию — проследить, правильно ли упаковали декорации, и встретиться со стилистом, который должен был подобрать имидж исполнителям главных ролей — Маше Кравченко и Максиму Меднику.

Алла отправилась в ванную — просторное светлое помещение. На многочисленных стеклянных полочках теснились разнообразные баночки и тюбики. Чего здесь только не было! Все последние достижения французских косметических лабораторий: кремы, маски, пиллинги, нарядные коробочки с пудрой, разноцветные карандашики для глаз, флаконы с духами… Сегодня она собиралась надеть свой новый костюм от Валентино песочного цвета. Значит, ей подойдет пудра, имитирующая цвет загара. Тонкий слой коричневатых румян, мазок светлого тонального крема под глаза, коричневая жирная помада — и вот расстроенная, к тому же разменявшая только что пятый десяток лет дама самым расчудесным образом превращается в молоденькую кокетку.

Первым, кого она встретила на студии, был по-голливудски красивый Максим Медник. Такое впечатление, что он специально ожидал се у входа в павильон — гладко выбритый, только что причесанный, в модном шерстяном костюме и с огромным букетом бархатных бордовых роз.

— Алла, с днем рождения! — Он едва коснулся ее напудренной щеки сухими прохладными губами.

— Спасибо, Макс. — Она невольно залюбовалась им — безупречным, великолепным в своей агрессивной мужественности.

Впрочем, тридцатилетний Максим Медник — это уже давно покоренная крепость. Алла точно знала — этим экземпляром можно любоваться лишь издалека, в него можно даже влюбиться — но только тайно, платонически и желательно безответно. Несколько месяцев назад она провела пару ночей в его со вкусом обставленной холостяцкой квартирке. Тогда она сделала три открытия. Во-первых, Максим Медник но уши влюблен в собственное скульптурное тело, он может часами простаивать перед зеркалом, словно жрец перед священным алтарем; он жестоко страдает из-за каждого крошечного прыщика; у него есть личная педикюрша и массажистка. Во-вторых, он предпочитает женщин, которые способны искренне восхищаться его редкой красотой и которые самозабвенно поют ему дифирамбы. В-третьих, ослепительный красавчик Максим невероятно скучный любовник. В постели он напоминает резиновый манекен: создан по всем канонам эстетики, но неподвижный и холодный.

— Алла, ты сегодня выглядишь как картинка. Из журнала «Вог», — журчал он, подстраиваясь под ее шаг.

Женщина вежливо улыбнулась, но промолчала. В данный момент ее мысли были заняты другим; не опоздает ли стилист, готовы ли костюмы…

— Наверное, я не обману тебя, если скажу, что никогда не встречал женщину с таким шикарным телом, как у тебя, — продолжил он, вдохновленный ее многообещающим молчанием.

— Макс, не надо, не распинайся, — ласково сказала она, — здесь тебе уже ничего не светит.

Если он и обиделся, то вида не подал Да и не посмел бы он подать вида. Он ведь так мечтает стать кинозвездой. Не везет тридцатилетнему красавчику с карьерой, безусловно, не везет… Пара проходных ролей, одна довольно заметная роль второго плана — за нее Медник даже получил какой-то там приз на каком-то там фестивале. Неплохой багаж для выпускника ВГИКа. Но не для артиста, недавно разменявшего четвертый десяток лет.