Последний полет Гагарина (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 6

Невольно сравнил с Королёвым. Сергея Павловича я бы охарактеризовал одним словом: «вопреки», потому что он вернулся в ракетостроение после Колымы именно вопреки всем жизненным обстоятельствам, добился, доказал, отстоял, создал… И теперь, пусть и советуется с приближёнными, идёт напролом, убеждённый в своей правоте. Но столь глобальная уверенность в себе притупляет самокритичность. Если бы не перспектива с F-1, продолжал бы проталкивать свою безнадёжную тяжёлую ракету с тридцатью керосиновыми ЖРД первой ступени.

Даже внешне в Королёве просматривается какая-то тяжесть: невысокий, очень широкий, с крупной головой, хоть и не тучный, он вряд ли бы подобрал себе готовый пиджак, да и не стал бы, одеваясь с некоторым шиком у лучших портных Москвы. Ездить — только на «чайке», если лечиться — то только у министра здравоохранения.

Келдыш не носил подобного отпечатка тяжеловесности. Жизнь его тоже не катилась по ковровой дорожке, трудностей хватало, но карьера сложилась вполне линейно. Возглавляя Институт прикладной математики, решил точными расчётами многочисленные проблемы в авиационной и космической промышленности.

В отличие от Королёва, человека-тарана, Келдыш куда больше стремился к анализу необходимости каких-то решений. Верю, что он, достаточно амбициозный, добровольно оставил бы в покое «Бурю», если с цифрами и логическими аргументами доказать ему, что альтернатива целесообразнее.

— Молчите, Юрий Алексеевич? Считаете моё заявление излишне революционным?

— Оно такое и есть. Если развить сказанное здесь, нам не хватает главного: военной доктрины, соответствующей обстоятельствам. Чего мы хотим от вооружённых сил и ракетно-ядерного щита? Проблема в том, что политическая обстановка меняется быстрее, чем разрабатывается техника. Пока мы готовы только к одной войне — ядерно-глобальной, точнее, к снижению вероятности её начала, создав странам НАТО нешуточную угрозу. Другие сценарии не прорабатываются. Сухопутные войска репетируют действия в условиях заражения радионуклидами.

— Другие сценарии?

— Да. Локальный конфликт. Если Первая мировая война началась объявлением мобилизации Русской императорской армии против Австро-Венгрии, на что не мог не отреагировать кайзер, а за ним французы и британцы, то Вторая разгоралась медленно, из малых конфликтов — война в Испании, нападение Японии на Китай, Германии и Словакии на Польшу, советско-финская Зимняя кампания. Допустим, кто-то применит тактическую ядерную боеголовку не для того, чтоб уничтожить несколько гектар городской застройки, а чтоб сокрушить без потерь со своей стороны полковой узел обороны, прорвать фронт. У другой стороны выбор: ударить водородными бомбами по городам, заодно подписав смертный приговор и собственному населению, либо действовать зеркально, тоже используя лишь ТЯО. И тут я совершенно солидарен с маршалом Малиновским, осудившим списание Ил-28. Нашей армии нужны носители тактического ядерного оружия, его замена на более новый бомбардировщик, пусть сверхзвуковой, вряд ли оправдана. А в плане развития ракет я бы посмотрел в сторону предназначенных для пуска с самолётов. Ту же «Бурю», облегчённую, чтоб мог нести Ту-95.

— Я помню. Удешевить ракету и пусковую инфраструктуру за счёт приближения точки пуска к противнику.

— И это тоже. Не хвалиться перед Америкой, что способны её уничтожить, а, сознавая и демонстрируя свою силу, предложить сесть за стол переговоров: может, хватит? Давайте с двух сторон ограничим количество вооружений уровнем достаточности для нанесения неприемлемого урона врагу. Людям по обе стороны океана хочется спать спокойно. Даже классово чуждой нам буржуазии. Сосуществование в мире двух систем с различным общественным строем.

— Ну, вы хватили через край, Юрий Алексеевич! В чём-то, конечно, правы. Но, боюсь, пока это всё возможно только до пункта «осознать и продемонстрировать свою силу». Лучше обсудим лунную программу.

— А что в ней не так?

Келдыш вздохнул.

— Генералитет ропщет. Понимают, что военный и научный эффект от высадки одного человека, фактически только флаг СССР поставить, мизерный. Сплошная идеология.

— И пропаганда преимущества советской модели экономики и общественных отношений. Мы можем жить мирно с западными, но всегда оставаться в разных окопах. А пехоте в наших окопах нужен стимул. Одними словами и угрозами солдата не вдохновишь. Но скажи ему: «Ваня, они хотят из зависти угробить первое в мире государство, пославшее человека в космос и на Луну», порвёт на себе гимнастёрку и кинется грудью на пулемёт как в сорок первом. Гонка за посадку на Марс, Мстислав Всеволодович, что бы ни обещали фантасты, начнётся не раньше, чем через многие десятки лет. Нужен совершенно иной технологический уровень. Так что красное знамя на Луне — это достижение с долгоиграющим эффектом, на наш с вами век хватит, имеющее первостепенное военно-политическое значение.

Келдыш мысленно взвесил мой спич.

— Убедительно для меня, но не для Минобороны. Они склонны думать: морально-патриотический дух вполне поднимут передовицы их газет, дёшево и сердито. Я больше напираю, что сама высадка на Луну — только наконечник копья. Девяносто процентов промежуточных технических результатов, как-то стыковка на орбите и сборка крупного космического объекта, имеют также непосредственное прикладное значение для военных нужд. Наконец, последний вопрос, Юрий Алексеевич. По вашему мнению, какая центральная задача современной науки и техники в СССР?

Наверно, он ожидал от меня чего-то космического и по направленности, и по грандиозности. Но послезнание говорило: не там собака зарыта.

— В мобилизации сил на передачу, хранение и обработку информации. Включая развитие электронно-вычислительных машин. Если в ракетостроении не отстаём, а где-то и опережаем американцев, с машинами они на корпус впереди. Слово «кибернетика» только при Хрущёве перестало считаться ругательством.

Вот тут удивил. Больше, чем Королёва, когда в ЦПК набрасывал ему эскиз многопусковой схемы.

— Вы — занятный человек. Подобного ответа ожидал бы от математика. Но от лётчика-космонавта…

— Один правильный расчёт может заменить сотню огневых испытаний и окупить расходы на электронно-вычислительную машину. Цифры — штука упрямая. Кому как вам не знать, Мстислав Всеволодович, — математик-академик рассмеялся, впервые в ходе разговора, а я перевёл диалог в финишную плоскость: — Вы сказали, что это последний вопрос. Перед чем?

— Перед окончательным решением рекомендовать вас координатором. Теперь вы будете не под Королёвым, а рядом и практически наравне с ним, надеюсь, сделаете куда больше для воплощения его идей. Конечно, если ЦК утвердит, загадывать не хочу.

— А снабжение…

— Подготовлено секретное совместное постановление ЦК и Совета Министров об особом порядке поставок необходимых комплектующих для приоритетных программ. Ни Королёву, ни вам, ни кому-либо другому не придётся обивать пороги кабинетов ради какого-то клапана или прокладки. Главное — разработать и внедрить алгоритм.

И это он обсчитал!

Что оставалось? Согласился. А дома потом плакался супруге, что сегодня сделал шаг, становясь на девяносто процентов чиновником и лишь на десять — лётчиком-космонавтом. Какие тут полёты… Разве что по министерским кабинетам.

Алла пробовала скрыть удовлетворение, но не сумела.

Ксюше вообще всё это было до лампочки. Она завязала летавшему в космос зайцу красную ленточку на шее, так туго, что живого задавила бы. Раскручивала на ленточке и бросала, норовя докинуть до потолка, но сил не хватало.

Знала бы ты, дочушка, где побывал этот заяц, и что папе пришлось пережить ради его возвращения в твои руки. А что дальше предстоит, сам не представляю.

3

В прошлой жизни я читал замечательную миниатюру Кира Булычёва «Паровоз для царя». Написанная ещё в СССР, она весьма доходчиво объясняет, почему случайный попаданец в прошлое или в малоразвитую цивилизацию ни за что не станет прогрессором. Всё просто, на самом деле, мы — специализированные специалисты, простите мой французский. Как персонаж Булычёва не мог объяснить Ивану Грозному ни устройство «Жигулей», ни даже паровоза, я точно так же не расскажу Королёву, как сделать корабль «Союз», хоть по памяти воспроизведу его общую компоновку, расположение приборов в кабине, потому что лазил по макету и чертежам. Даже МиГ-15УТИ, вроде бы выученный досконально, летчик освоил с точки зрения пользователя. А точные размеры и геометрия отдельных деталей, применённые сплавы, технологии, что может знать пилот истребителя? Пальцами показать примерный диаметр посадочных отверстий для крепежа узлов, и на основе такой информации собирать самолёт? Не смешите тапочки моей бабушки. Недаром американцы не сумели скопировать РД-180, хоть имели образцы и документацию по эксплуатации, но пытались, если верить слухам.