Античный Чароплет. Том 3 (СИ) - "Аллесий" - Страница 53

— Судя по всему, добивать никого не надо, — послышался усталый голос Абтармахана. — Чего смотрите! Идём в лагерь! Нужно собрать припасы и вынести их из того могильника! Найти раненых! Собрать новую стоянку! Чародеи не освобождены от работы! Работают все! Вперёд!

Я молча пошёл выполнять приказы. Судя по всему, на этот чудовищный удар брахман потратил всю оставшуюся в Шивкамути ману. Полагаю, речь идёт о тысячах пятнадцати. Мне же пришло несколько сообщений от системы. Все о достижении новых уровней, поднятии уровней заклинаний и прочего. Судя по всему, скоро меня ждёт двухсотый, на котором должны открыться более интересные возможности. В том числе и по системному поиску. Сейчас взял сто девяносто шестой. Всё как обычно в моей жизни: расту в горниле войны. Если не сдохну, то выйду на новый качественный уровень, чтоб его.

Глава 10

Не сказал бы, что я плыл во тьме. Скорее я вообще нигде не находился. Забытье или небытие — вот, как можно назвать такое состояние. Тишина, ничто. Не было ни мыслей, ни эмоций, ни ощущений. Ничего. Такое бывает, когда в темноте погружаешься под воду. Ничего не видишь. Мало о чём думаешь. Звуки изменяются. Если бы они начинали угасать, а мысли стали бы покидать голову, то получилось бы примерно похожее на моё состояние.

Совершенно внезапно всё взорвалось вспышкой чувств. Нет, не было, разумеется, никакого света или чего-то подобного. Просто внезапно я ощутил бьющееся сердце, набатом разрывающие уши звуки, тактильные ощущения, чувство равновесия, тяжесть собственного тела… Меня вырвало.

— Однако, ты всё так же пытаешься мне за что-то отомстить, — Проворчал Абтармахан, стоя около лужи блевотины. Его прана, которую он влил в меня совершенно внезапно, неприятным чувством расходилась по телу. Понятно, что физические ощущения — всего лишь фантомные чувства, но кровь в болящих местах явно сбивалась с привычного тока, да и другие ткани организма реагировали не очень. Впрочем, несоответствие скоростей моего собственного потока жизненных сил и влитой энергии быстро выровнялось, оставив лишь периодически возникающие болезненные ощущения и чувство дискомфорта.

— Может, не стоит меня так резко выводить из медитации? — раздражённо спросил я.

— Ты же не думаешь, что их просто так назвали шоковыми? — насмешливо спросил брахман. — Нет? Я так и думал. Когда сможешь сам из них выходить, тогда и перестану тебя выводить таким образом.

— Ты же говорил, что когда сознание угаснет, организм сам приведёт поток жизненной силы в норму? — возмутился я, отплёвываясь от залившей рот блевотины, которую, к счастью, получалось смывать созданной водой. — Бргруугрлгх… — начал полоскать горло. Сплюнув, выпил несколько глотков снова созданной воды, чтобы кислота не обжигала пищевод.

— Если этой силы достаточно много. Твоей недостаточно для гарантированно безопасного результата. Поэтому ты можешь как выйти из глубокой медитации, так и впасть в спячку. Кому. А то и умереть. Есть легенды, что величайшие йоги освобождались от оков смертного тела через подобную медитацию. Чушь, конечно. Йога — это всё же искусство именно укрепления тела и использования жизненной силы, а не всякие небылицы вроде обретения бессмертия или перерождения в новых телах с сохранившейся памятью. Но что-то в этом есть. Дальнейшее развитие этих практик позволяет глубоко уходить в себя и проводить совершенно уникальные воздействия, недоступные никаким другим путём. Но, как и каждое искусство, это требует множества навыков и условий. Поэтому сам ты можешь и не выбраться из очередной шоковой медитации.

— А что за легенды? — приподнял брови я.

— Забудь, — брахман махнул рукой. — Сказки с востока. Тамошние высокомерные затворники мнят о себе невесть что, отказываются от других искусств кроме йоги.

— А как насчёт их гуру? — нахмурился я. Так-то я как раз к этим «затворникам» и хотел обратиться за обучением.

— Безусловно, они сильны, мудры и могущественны. Но большая часть тамошних чародеев довольно посредственны. Судить их по гуру тех земель — это всё равно, что судить обо всём Храме по мне.

— Ясно, — кивнул я. Звон в ушах почти прошёл. В теле всё ещё была слабость, но я смог встать, пошатываясь.

— Десять минут тебе, чтобы привести себя в порядок. Потом бой с Шак’чи, — обезьян, проявившись полупрозрачным силуэтом, весело и кровожадно заскакал на месте, вереща и делая в мою сторону движения, похожие на боксёрские.

— Отвали, макака, и без тебя тошно! — сплюнул я в его сторону. На секунду он замер, не зная, как реагировать на такую наглость, а потом захихикал и постучал себя по голове, показав пальцем в мою сторону. Решил, видимо, что за неуважение сейчас мне влупит тумаков. Я горестно вздохнул.

Мы как бы ждали подхода армии Раджи. Абтармахан уничтожил около двух тысяч эмушитов, наглядно показав, почему бхопаларцы господствовали в этих землях, а потомков Эмуши называли не иначе как дикарями. Огромное поле, буквально заваленное целыми слоями мертвых тел, также не позволяло сомневаться в том, что у чернокожих людоедов в ближайших окрестностях сил не осталось. Мы не расслаблялись, конечно: отошли на километр назад, примерно, построили с помощью магии жрецов небольшой укреплённый лагерь, вытащили и сожгли те тела своих, которые смогли найти. Ждали, дежурили… Абтармахан вообще решил оторваться на мне за всё хорошее, вернув шоковые медитации и тренировки на износ.

Огромная масса гниющей мертвечины привлекла внимание чудовищного количества насекомых и птиц. Жужжание и облака всякой шестилапой мелкой гадости, крики пернатых — всё это было слышно даже с большого расстояния. Дважды в день, утром и вечером, я призывал несильный ветер в ту сторону, чтобы ядовитые облака смрада не заполняли всё вокруг. Дело даже не в том, что они наполняли окрестности чудовищным запахом, а в том, что ими и правда можно было отравиться. Хотя да, запах — главный бич этого жуткого места.

Единственное, что меня примиряло с методами обучения Абтармахана — это результаты. Собственно, у Халая было примерно так же. Только там он меня ещё за бешеные деньги защищал от Йена. А здесь брахман меня просто учил. На данный момент количество праны достигло девятисот шести единиц, что было просто огромным прогрессом. Я за время с момента передачи Шивкамути набрал почти сотню резерва праны. И это очень много и очень быстро. Особенно на фоне роста резерва маны, которого, кстати, почти не было. Четыре тысячи шестьсот семьдесят девять единиц — это очень неплохо, но, судя по текущим темпам, сотню мне прибавлять к этому ещё где-то полгода. Замедление развития вследствие исчерпания естественного потенциала во всей красе. Вскоре оно станет ещё медленнее. Думаю, где-то тысячах на пяти примерно. К счастью, останется вариант системной прокачки, но системные очки достаются не сказать, что просто. Да и нужны они много для чего. Так что быстрым такой рост тоже не будет. И это меня ещё больше примиряло с методами Абтармахана, так как быстрый рост праны может слегка компенсировать недостаток маны. Колдовать за счёт собственных жизненных сил — безумие. Но только потому что лишь малую их часть организм может восстановить самостоятельно. Однако — не в моём случае. Местные практики по развитию жизненной энергии — это настоящий клад, который открывается не сразу и не всем. Но если я дойду хотя бы до уровня, когда смогу использовать единиц пятьсот жизненной энергии… Так-то это лишний резерв подмастерья.

Гонец, отправленный назад, смог в одиночку добраться до Раджи и рассказать о том, что здесь случилось. Сегодня утром он вернулся вместе с конным отрядом из двадцати обычных воинов, которые были выданы нам в подкрепление и привезли дополнительные припасы. Судя по их словам, с армией Сварнрааджа мы объединимся завтра вечером. А выступим послезавтра утром. Мы всё же были небольшим отрядом, который двигался ощутимо быстрее большой массы войск, так что мы обогнали во время прошлого марша основную армию дня на два-три. Плюс — фора выдвижения. Итого, наш привал растянулся аж на пять суток, включая завтрашние. И Абтармахан не преминул воспользоваться этим по полной.