Сколько горя нужно для счастья? (СИ) - "Филантроп" - Страница 24

— Да, да! Я сильнее всех! Могу даже кулаком пробить дерево! Не люблю хвастливых…

— Отлично, Гулливер, продемонстрируй. После моих слов его лицо изменилось так, словно он ест десятый лимон подряд.

Посмотрев мне в глаза, он понял, что я не шучу и не стал спорить, ведь он помнит, что рискует потерять конечность.

— Бей, пока не пробьешь ствол. Девушки с нетерпением смотрят на него. Он улыбнулся, типа все нормально, и ударил. После первого касания сжал зубы, на втором чуть вскрикнул, а на третьем ударил сильнее, будто дерево его смертный враг. Дерево дрожит, листья осыпаются, красное пятно на стволе разрастается, но это продолжалось недолго… В конце концов он сел на корточки и, рыдая, сжимал руку.

— Я больше не могу… Как итог, он сломал три пальца.

— Помни, Гулливер, хвались только тем, что можешь доказать на деле.

Глава 13

Мужская дружба обалденная вещь. Вы можете на досуге разбить друг другу лицо, поломать пару костей, сыпать проклятиями на всю семью, одолжить много денег и забыть отдать, увести девушку или жену, чтобы попользовать её раз восемь и бросить. Главное при этом, что завтра вы всё равно проснетесь лучшими друзьями.

Вот и тут, неважно как сильно они будут бить друг друга, это не повлияет на сплоченность коллектива.

— Вопрос к вам мои дорогие — что самое главное на дуэли? Каждое моё слово они обдумывают так, словно от этого зависит их жизнь. Ну не знаю как жизнь, но конечности точно.

— Честь? Робко спросил Леопольд.

— Господи, Леопольд, кто тебя этому учил? Главное на дуэли, — чтоб тебя не убили! Да уж, если так подумать, я гений мысли…

Следующим на поединок вышел Леопольд. Он бывший охотник и я частенько посылал его в лес, когда мне было лень добывать мясо самому. В стрельбе он хорош, каждая его стрела как баллистическая ракета. Он может пальнуть вверх не глядя, и стрела, обязательно приземлившись застрянет у кого-нибудь в черепе.

Интересно как он проявит себя на кулаках…

Его оппонентом был Дормидонт. Высокий сильный и особенный, хотя правильнее будет сказать — с особенностями. Он не понимает крылатых фраз, выражений, намеков. Каждое слово воспринимает буквально и прёт как танк. — Эй Дормидонт, надери ему зад! Я болею за тебя! Мальчик Гулливер был с ним дружен, но зря он поддержал его именно такими словами…

Леопольд с позором проиграл… Как выяснилось, его уровень — это по девчачий хвататься за волосы и царапать лицо, и это несмотря на то, что знания о бое у всех одинаковые… Дормидонт повалил его на землю и вспомнив слова Гулливера, начал елозить Леопольдом по земле.

— Ай, зад горит! Ты что делаешь! Я спас жопу Леопольда от экзекуции и велел выходить следующей двойке. Пока мужики были друг друга в знак крепкой дружбы, ко мне подошли старшая и младшая сестры.

* * *

— Не слушайте её господин! Емельяна была первой.

— Сестра не лезь, я уже взрослая и могу принимать решения!

— Одумайся, ты хоть понимаешь, что зря беспокоишь нашего командира⁉ У него и без твоих капризов забот хватает. Господи… я слушаю их всего двадцать секунд, а уже хочу вкрутить им по яблоку в рот и запечь.

— Молчать женщины! Ваша болтовня убивает меня быстрее рака!

— Ты! Назови своё имя и скажи зачем пришла. Имена младших сестер я не запоминал, думал не пригодится… Вы же не даете имена бытовой технике…

— Меня зовут Степанида. Я хочу присоединиться к твоему отряду.

— Ты что, забродивших фруктов объелась? Ты же уже в нём.

— Нет, вы меня неправильно поняли, я хочу быть как они… Указала она на мальчишек в грязи. — Не хочу остаток жизни зависеть от кого-то, хочу своими силами смочь всё.

Да ужж, не рановато ли для равенства в этом мире? В прошлом из-за этого культура умерла…

А с другой стороны… будет чем себя развлечь.

— Готова подкрепить слова действием?

— Да! Охх, знала бы на что она подписывается.

— Господин, пожалуйста не слушайте её! Она еще ничего не понимает… Емельяна не унималась…

— Ярослав, проводи женщину… Старик ловко подхватил её за руку, увёл и стал утешать…

— Отлично Степанида, если сможешь меня очаровать, я уважу твоё желание. Для начала состриги волосы. Она замешкалась на мгновенье, но потом быстренько взяла нож, и красивая коса упала на землю.

— Хмм, один бал ты себе заработала. Пойдем за мной.

Следующая двойка перешла в борьбу, и я прогнал их. Всегда было неприятно смотреть как мужчины в странных позах, типо случайно хватают друг друга за причинные места.

— Дайте девушке меч. Она схватила легкий клинок и её чуть накренило в сторону из-за тяжести.

— А теперь, попытайся убить меня, чем больше ранений нанесешь, тем выше шансы, что я соглашусь на твою просьбу.

Я знаю, как обращаться с девушками, я вырос и воспитывался на таких книгах как — «Трое в лодке, не считая женщины».

— Давай смелее, иначе в качестве наказания, ты будешь в одиночку стирать десять дней. Как только девушки слышат о стирке, у них сносит крышу. Она кинулась на меня так резко, словно забыла, что у меча есть какой-то вес.

За что можно сделать комплимент, метит прямо в голову, хвалю и бью в ответ. Я пробил ей бок с ноги, хороший удар вышел, с треском ребра. Она вдохнула два раза, а выдохнуть не может… дыхание прихватило. В панике, она выронила меч и упала на землю. Охх уж эти женщины, всегда найдут повод плакать, вот и у Степаниды слезки на колесках, но главное, что сквозь эту влагу я вижу злость и агрессию!

Замечательно! Если так пойдет и дальше, я зауважаю женщин!

— Ну и долго прикажешь нам на это смотреть? Присвистнул я…

Она кое как встала в раскоряку и забыв про меч, побежала бить мне кулаком лицо. К счастью, я могу не только думать головой, но еще и подставлять её под удар. Она бьет в лоб и резко отдергивает ушибленную руку, пытается отряхнуть ладонь, будто обожглась о плиту.

Я бью её по ноге — отсушил конечность в хлам.

Она подпрыгивает на одной, пытается не упасть, а я как настоящий мужчина бью её по лицу раз восемь. Губки распухли, глаза спрятались за гематомы, щеки зарумянились.

Вот что было до изобретения косметики…

Она повалилось как спиленное дерево и ударилась головой о небольшой камень. Мне подумалось — что всё, но Степанида пытается встать… В этот момент я вспомнил малолеток из прошлой жизни и с двух ног прыгнул ей на живот, они любят забивать лежачих…

Что бы я не делал… она поднимается из раза в раз… Меня восхищает огонь в глазах, я пытаюсь затушить пламя из ведра, но оно не тухнет. В этот момент Степанида возненавидела господа бога, за то, что он сделал женщин такими слабыми.

— Давай я выйду с тобой! Ты такой смелый только с женщинами⁉ Эдуард не выдержал первый.

— Заткни-сь… Я сама его побе-жу… На её слова мужчины закричали — Мы с тобой! Ты сможешь! Ты молодец! Гулливер, Меригуан, Герасим громче всех поддерживали её.

А вот мне достались слова — Господин я тобой! Сделайте с ней всякое! Викентий мать его!

Она сделала свой последний рывок, раскрутила и метнула в меня меч.

Чтобы совсем не понтоваться, я просто схватил его зубами на лету и выплюнул, а с ней поступил как кавалер, взял за руку и стал выкручивать.

— Ну что тебе не надоело?

— Нет! Ответила она.

Я скручиваю сильнее.

— А щас? Давай же сдайся, неужели ты хочешь такой жизни?

— Нет! При первой же возможности, я вгрызусь в твоё горло командир! Дальше рука Степаниды скручивается как тряпка, треск поломанной кости приглушил аплодисменты.

Она завизжала, они так, наверное, даже при родах не орут. Я откинул тело на землю, и развернувшись стал уходить…