Ружемант 3 - Лисицин Евгений - Страница 4

– Слышал, там собирают какую-то новую машину…

– Со старыми дырками. Новый там только дизайн, а вот нутро все то же самое, что было у «Слона».

Зверинец какой-то. Прямо как у немцев…

Фелиция выдохнула.

– Как бы там ни было, собирайся. Едем через час. Держи.

По-военному немногословная, протянула мне увесистый линованный короб. Много видел за свою жизнь, но лишь после подсказки Ириски понял, что передо мной оружие.

ИИ-ассистент подсветила спрятанную кнопку защелки. Стоило лишь чуть надавить до щелчка, как короб обратился пистолет-пулеметом. При виде последнего у Белочки загорелись глаза, будто всю жизнь мечтала о таком.

«Моретти Официал 1-144», облегченная рукоять, магазин на тридцать патронов. Легкий ход затвора, голографический прицел. Ириска вмиг соединилась с оружием. Красная жирная точка прямо на сетчатке указывала, куда направлен ствол.

– Мы не в афроамериканское гетто идем, – подметил еще раз, осмотрев игрушку. И в самом деле, что можно сделать с боевыми тяжелыми машинами при помощи этого малыша?

Фелиция, словно извиняясь, лишь развела руками – мол, достала то, что смогла, не обессудь. Принялась за оправдания:

– Танков на заводе не предвидится. Их там только собирают.

– И все?

– После отправляют в цеха на установку современных ИИ-чипов. Потом должен прийти некромант…

Некромант, замечательно. Захотелось сплюнуть. Судя по прочитанным в детстве книгам, эти ребята никогда не славились добродушным нравом. С другой стороны, каких еще магов я ждал у ребят, что заряжают беспилотники душами погибших бойцов и отсылают их на кладбища собирать скорбные начала, что бы это ни значило.

– Раньше там еще являлся Вит Скарлуччи, его усилиями боевые машины получались мощней, толще, больше. Сейчас он не в лучшей форме, ты отменно надрал ему зад!

Фелиция в знак похвалы подняла большой палец.

Приятно, не ожидал.

– Почему через час?

– Пересменка караулов, будет возможность проскочить незамеченными. Если тебя поймают вместе со мной, прикинешься моим рабом.

Последнее мне не нравилось: не хотелось изображать мальчика для битья даже дела ради. Поморщился, ничего не ответил.

– Скажи, как будешь готов. Посидим на дорожку?

Кивнул в ответ…

Шли пешком. Оно и понятно, почти единственная машина на улице привлечет много ненужного внимания.

С упоением вспоминал бедные кварталы Москвы: лавчонки, магазинчики, крохотные кафе. Не для бомонда, ну так и строили не для бояр. Здесь же было пусто. Шавов сменили серво. Замученные, худые и уставшие разбредались по жилью. Все как один в серых комбинезонах, под стать тому, что выдала Фелиция.

– Шавы… я видел сегодня, как они шли единым потоком. Куда?

– Что?

– Если все здесь делают роботы и беспилотники, какой смысл в ручном труде? Я слышал, их здесь не считают даже за людей.

– Тебе не солгали.

– Так какой в этом смысл? Если их используют как потеху на аренах, то там нужно двое-трое, может, четверо, но не целая же толпа!

– Души, сержант.

– Что «души»?

– Ты читал работы Робеспьера Пари? Или Кордона де ла Реми?

Ириска сказала, что последние – видные ученые прошлых веков, продвигавшие магию в массы, но мне было плевать. Покачал головой, было как-то не до чтения.

Ната бы сейчас подивилась моему невежеству, Фелиция предпочла просто выдохнуть.

– Царенат столкнулся с особенностью душестроения. Они порабощают людей через особый ритуал, лишают воли, но не сознания. Где-то в глубине души каждый шав живет в вымышленном, одному ему доступном счастливом мире. Они умирают с гордостью внутри, с радостью готовы сунуть голову в петлю, если прикажут. Вырви любого из них из того манямирка, коим их окружили – и они заплачут, попросятся назад. Вернуться в блаженное нигде.

– Все еще ничего не объясняет, – покачал головой. Фелиция кивнула, спросила:

– Сержант, у вас в жизни все хорошо?

– К чему вопрос?

– Просто ответьте.

Пожал плечами, не перечислять же ей весь список мелких бытовых и личных проблем.

– Замялись, сержант. То-то и оно. В этом суть: проблемы есть, их много. Сегодня порвалась любимая куртка, завтра в магазине не оказалось любимых сигарет. Послезавтра бросила девушка, с который пробыл два года лучшей жизни. Знакомо?

– Д-допустим.

– А им больше нет. Они не страдают в своем рабстве, они им наслаждаются. Душа перестает формироваться, лишаясь воздействия трудностей.

– Звучишь прямо как священник на проповеди.

Фелиция согласно кивнула.

– Может быть и так. Те двое, о которых я сказала – ученые. Понятное дело, что называли душу иначе: эманация личности, что с того? Душа звучит проще и понятней. Без трудностей, что встречаются на нашем пути, без возможности сопереживать, чувствовать душа начинает угасать. А теперь переходим к главному: угасшая душа не даст и половины того заряда, что полная.

– Ну, допустим. Не буду спрашивать, как обстоят дела с воспитанными волками и иными животными детьми. Все в рамках логического. Ходят-то они куда? Ты же сама сказала, что ни делай с ними, они воспринимают как благо.

– Именно. Благо. А вот если концентрировать проблемы в их маленьком мире счастья – это уже пусть и квази, но развитие души.

Покачал головой. От ее объяснений стало только запутанней.

– Бред какой-то. Матрица, фильм первый. Почему тогда не держать их в резервуарах? Кормить… не знаю, какой-нибудь концентрированной бурдой? Плавает человек себе в растворе – и никаких проблем.

– Сержант, рабов миллионы. Кто будет их содержать? Как их содержать? Сколько резервуаров понадобится в таком случае? Но если вам интересно, куда они бредут… Их души используются для создания продвинутых ИИ в беспилотниках.

Сглотнул. Так и не задал этот вопрос Бейке, сейчас ничего не мешало.

– Так что же, выходит, мы уничтожаем своих граждан, взятых в плен в каждом бою?

– Эмоции в сторону, сержант. Давно вы в этом участвуете?

Говорить про месяц стало совестно. Лучше промолчу…

Фелиция недовольно фыркнула.

– Души, заточенные в беспилотники, уже не вернуть и не спасти. По своей сути они обречены исполнять то, что заложено в подпрограммах машин. Но позволяют им чувствовать. Замечали, что они чутки не только на слух, а могут стрелять лишь думая, что там враг?

– А страх испытывать не могут, нет? Было бы полезно, – хмыкнул, Фелиция лишь удрученно покачала головой.

– Это одна из причин и ответ на ваш вопрос «куда они ходят». Так уж получилось, что души при любых раскладах не идеальны. Люди трусливы, пугливы, тревожны. Представьте себе танк, который в какой-то миг усомнится, стоит ли стрелять. Или душу пацифиста в тяжелом наземном крейсере «Бес».

Наземный крейсер? Ну хотя бы зовется не животным…

– Они ходят запитывать особые резервуары. Читали задачи? Они числятся одним из пунктов.

Я прищурился, тут же закачал головой.

– Их тоже сегодня? Не многовато ли потрясений для бывшего Вратограда за одну ночь?

Фелиция смягчилась. Небольшая и умиротворенная, она напоминала дикую, необузданную кошку.

– Нет, сержант. Ограничимся тем, что нарушим работу предприятия.

– Говорили о его ликвидации.

– Вы правильно сказали: будет слишком шумно. Тогда в верхнюю часть города вас будет не провести. Но вот убить некроманта, устроить несчастный случай, заразить систему станков вирусами нам под силу, не находите?

Так и знал, что придется разбираться с некромантом.

– Он у них один? Некромант? – спросил, а Фелиция в ответ прыснула в кулак.

– Нет, было бы глупо. Но специалисты на дороге не валяются, а это замедлит производство. Я уже говорила, что Царенат бюрократичен от и до? Бумажки, задержки, заминки. Расползшаяся Империя неповоротлива и медленна в процессе замен. Подумайте сами, разве Вит Скарлуччи может быть единственным бронемагом? Но другого сюда не прислали, ждут, когда поправится этот. Амбиции, политическая борьба за власть. Аристократы из Москвы могут позавидовать местным подковерным интригам.