Ружемант 3 - Лисицин Евгений - Страница 5

Кивнул, как будто понимаю. Вспомнил про старика Вербицкого, стало не по себе. Хорошего же для всех граждан желает дедуля, ничего не скажешь…

– Шавы запитывают душами резервуары. Так вышло, что можно высушить одного человека, но что делать с телами? Хоронить? Сжигать? Здесь было бы не протолкнуться от крематориев.

– Должен признать, здесь все вокруг и без того смотрится, как одно большое кладбище.

– Верно подмечено, сержант. Одно большое кладбище. Как-то так это место и воспринимают переехавшие сюда граждане Царената. Думаете, отгородились стеной просто так? Не хотят видеть унылость кукольных лиц. Не хотят думать, что их микроволновка и холодильник работают благодаря жертвам этих людей. Резервуар высушит одного, но десятки тысяч смогут заполнять его весь день без особого труда. После… идут домой восстанавливаться. Старых и больных выискивают карсиры, направляют на… исследования.

Девчонка долго подбирала слово, которым можно заменить «казнь». Наверное, на ее месте сделал бы точно так же.

– А резервуары… ты сказала, микроволновки и холодильники. Мне казалось, что их запитывают для создания скверны и проклятий.

– И много беспилотников ты видел, что стреляют скверной?

Она права, за все время разве что парочку узрел. Фелиция неохотно выдохнула.

– Все гораздо проще, сержант Потапов. Резервуары накапливают энергию душ, после чего из нее получают чистую энергию без лишней работы.

– Это что же, весь Царенат живет и держится на свободе рабов? Так получается?

– Экономически – да. Так что захват новых рабов для Царената стоит на первом месте.

– Тогда почему воюют с нами? Не с Китаем?

– С кем?

Я и забыл, Китая-то здесь нет. Сразу же поправился:

– С Синьилаем. Там людей в десятки раз больше, чем во всей Российской Империи.

– Синьилай способен дать по зубам что Царенату, что Российской Империи. А в остальном он выигрывает от конфликта двух держав. Помогает то тем, то другим. Развивается. В последнее время они склоняются на сторону России, но могут быстро поменять мнение. Царенат еще не обнародовал последние постановления и документы, а вот я имела честь видеть. Там…

– Там?.. – подстегнул ее продолжать.

– Они… прозвучит как бред, но ищут возможность путешествия меж мирами. А для работы этих технологий понадобится уйма энергии. А значит, и рабов.

Не ответил, но по спине пробежал холодок. Не хотелось бы, чтобы родной мне мир заполонили раболюбы. Захватчики миров из жутких детских книг.

Прогнал наваждение, покачал головой.

– Мы пришли, – Фелиция остановилась в паре метров от меня, указала рукой на возносящийся короб старой фабрики. Трубы не переставали дымить даже ночью – машинам не требовался отдых.

– И как мы туда попадем? Через парадный ход?

Иронии девчонка не оценила, глянула как на идиота.

– Все проще. Воспользуемся раздолбайством и общей разрухой. Но, сержант, у меня просьба.

Кивнул, давая ей высказаться.

– Никаких ружемантских штучек, хорошо? Не будем расстраивать легенду о твоей смерти.

Выдохнул, но согласился. Вытащил снова сложенный в короб «Моретти». Посмотрим, что у нас там за некромант…

Старая сетка-рабица, многочисленные взоры камер наблюдения. Коснулся ключа во внутреннем кармане, как талисмана, но тут же вспомнил, что от взора телекамер он не спасает.

Способны ли машины понимать то, что видят перед собой на экране? Представил беспилотника-вахтера, стало смешно.

Делиться шуткой с Фелицией не стал.

– Хамелеон-то включи, – посоветовала она, сделав мгновением раньше то же самое. Голограмма легла на ее лицо маской, меняя очертания, превращая их в жутковатую кашу. Невольно отвел взгляд, смотреть на это месиво без содрогания было тяжко.

Ириска заверила, что у меня будет такое же, активировала, получив разрешение. Неустанно заверяла, что данная новейшая технология, может, и не спасет меня от попадания на камеры, но точно не выдаст истинного лица.

И это с этим-то мне предлагали ходить по улицам Царената? С другой стороны, среди рабов вряд ли знают о герое Российской Империи Максиме Потапове, что вырвал руку бронемагу. Какую сказку придумали для граждан, чтобы объяснить ранение Вита Скарлуччи? Упал на рельсы? Переусердствовал с мясорубкой?

Про раздолбайство Фелиция не лгала. Когда-то, будучи болен юношеским максимализмом, я считал, что грязь, разруха, равнодушие царят лишь в России. Став старше и повидав мир, узрел злую истину: показной фасад иных стран лишь прятал собственное неубранство от чужих глаз.

Люди везде одинаково неряшливы и беспечны…

Пробой, укрытый густыми зарослями кустов. Фелиция лишь пожала плечами на так и не озвученный мной вопрос.

– Чего ты ждал? Шавы не обратят внимания, даже если в центральных воротах окажется дыра размером с Гранд Каньон. Серво заняты насущными делами: чем и как прокормить себя или как заслужить доброжелательность хозяев. Карсиры знают, что с ремонтными беспилотниками здесь туго. Никто не повезет для них из столицы сферы, заставят чинить самих.

Предатели оказались еще и лентяями. Нам только на руку, но неужели за все время не нашлось ни одного лизоблюда? Верилось с трудом.

– Подожди, – Фелиция остановила меня, когда коснулся ветвей куста. – Сначала я. Некромант не из местных, царенатец. Положил здесь ловушку проклятия.

Значит, лизоблюд все-таки отыскался… или же наша будущая жертва осмотрительна и беспечностью не страдает.

– Облезу, облысею, вывалятся волосы?

– Мы не в детском садике, сержант, – девчонка нахмурилась, – тебя попросту убьет на месте.

Практично, ничего не скажешь. Некромант не стал размениваться на болезненные способы избавиться от недруга и жуткую агонию. Ириска ненавязчиво выдала гипотезу:

– Фактура проклятия сделана на скорейшее устранение цели. Поняв, что попал под воздействие проклятия, противник может перейти к активным, но неадекватным действиям. Террорист может и вовсе пожертвовать собой.

– А еще оно поднимает тревогу во всем комплексе.

– Ты же говорила, что здесь нет беспилотников!

– Говорила, что нет действующих тяжелых беспилотников. Шагоходы и разведывательные сферы законсервированы и ждут сигнала. Сержант, позволите вопрос?

– Валяй.

– Вам правда вбивают в голову, что вы воюете против неразумных детей? Судя по вашему поведению, вы именно так и считаете. Прошу, отнеситесь к этому серьезней, иначе не сможете достичь ни одной из целей.

Кивнул, принимая правоту.

Фелиция выудила диск из-за пазухи, швырнула в проем. Проклятие, словно мина, ярко вспыхнуло, но развеялось через мгновение. В напоминание лишь остался дождь из догорающих искр.

– Можно, – разрешила она, и через мгновение мы были на территории завода.

– Почему сюда не смотрит ни одна из камер? Если бы я знал про пробой здесь, поставил бы не только проклятие, но и камеру. Скрытую.

Ириска просканировала окружение – никаких признаков съемки.

Фелиция ответила не сразу.

– Некромант, Марио Палуззо, славится надменным отношением к «низшим расам» и непревзойденным высокомерием. Слишком сильно полагается на свою магию.

Я закусил губу, проклятие, что убивает любого, кого коснется, не выходило из головы. Если он на такое способен, то что помешает ему убить нас взглядом?

Фелиция будто бы читала мои мысли, зажмурилась, словно кошка.

– Проклятия подобного толка требуют времени, концентрации и трудозатрат. Он наложил другие по всей территории.

– И ты знаешь, где каждое из них?

К моему ужасу, отрицательно покачала головой.

– Он не составлял карты. Но я… чувствую манатические остатки. Видел, какой у меня класс?

Ириска услужливо вывела инфу на сетчатку: снайпер.

– Хорошо играешь в прятки и винтовки?

– Смешно, сержант. Нет, но и это тоже. Одна из особенностей класса, сержант, – шестое чувство. Если вам об опасности спешит раструбить ИИ, я просто знаю, что она рядом. Мгновенная реакция, острые ощущения. Почти что как у одной из ваших сослуживиц. Которая волчица.