Тридцатник, и только - Джуэлл Лайза - Страница 21
- Предыдущая
- 21/74
- Следующая
Она медленно отодвинулась, но не отняла рук, обнимавших его плечи. Она смотрела ему прямо в глаза и улыбалась.
— М-м, — протянула она, касаясь губ кончиком языка, — это было замечательно.
Диг кивнул, улыбнулся и подался к Дилайле, прикрыв глаза и расслабив рот для повторного поцелуя. Но его порыв был остановлен движением руки; она мягко оттолкнула его.
— Это было замечательно, — повторила она более нейтральным тоном, — спасибо. — И еще раз, улыбнувшись: — Спасибо.
Диг понял намек. Он понимал ее без слов: замужняя женщина, она приехала в Лондон, чтобы разобраться в своих проблемах, а не для того, чтобы ввязываться в новые. Всему свое время. Он взял ее руку и поцеловал.
— Хорошо, что ты вернулась, — подытожил он, ступив на подмерзающий тротуар, — очень хорошо.
Дилайла скользнула по сиденью, облокотилась об открытое окно и схватила его за руку:
— Спокойной ночи, дорогой мой Дигби Райан. — Такси тронулось с места, лихо развернулось и помчало Дилайлу на Цветочный холм.
Диг неподвижно стоял на обочине Кэмден-роуд, глядя вслед удалявшейся машине. На его лице застыла улыбка, и сердце выпрыгивало из груди.
Когда такси, миновав светофор, исчезло из вида, Диг медленно вынул руки из карманов, сжал их в победные кулаки, резко поднял вверх и столь же резко опустил.
— Да! — прошептал он. — ДА!
О боже, думала Надин, наблюдая за ним с противоположной стороны улицы. Она прижала ладони к щекам и приоткрыла рот — о боже.
Опять, опять начинается.
Диг влюбился.
Однажды, когда Надин было восемнадцать, на коврик упало приглашение, брошенное в щель входной двери родительского дома. Вскрывая конверт, она знать не знала, что за этим последует один их самых неожиданных вечеров в ее жизни.
Надин приглашали на вечер встречи в школу Святой Троицы. Вечер организовала Анна О'Риордан, девица из выпуска Надин, жутко общительная, настырная и с пуговкой вместо носа. Вечер должен был состояться в винном баре в Кэмден-тауне; как указывалось в приглашении, выпускникам предоставлялась «уникальная возможность узнать новости о старых друзьях и возобновить контакты, прежде чем мы расправим крылья и разлетимся во все стороны света в погоне за высшим образованием».
Анна О'Риордан всегда была претенциозной дурой.
Вечер назначили на 12 сентября, последний выходной Надин в Лондоне. Она уже упаковала вещи, сдала экзамен на водительские права, уволилась с летней работы и освободила свою комнату. В опустевшем унылом помещении не осталось и следа от восемнадцатилетнего пребывания Надин, если не считать детских книжек Энид Блайтон и поблекшего, словно обескровленного, воздушного змея.
Лето выдалось небывало жарким, молочная кожа Надин поджарилась до золотисто-коричневой корочки, сквозь которую пробивались веснушки, а рыжеватые волосы расцветились медвяными прядями. В то время она не догадывалась — а какая восемнадцатилетняя девушка догадывается? — что пребывает на гребне волны. Ее кожа была свежей, как никогда, волосы густыми и блестящими, бедра упругими, а энергия безграничной. Тревоги, связи, запутанные отношения не тяготили ее, она была устремлена исключительно в будущее. Смотреть на нее было одно удовольствие: воплощение юности, силы, витальности. Когда Надин шла по улице, мужчины останавливались и глазели, ибо она была более чем хорошенькой девушкой, она была особенной, притягательной и энергия била из нее ключом. При виде таких девушек женщинам средних лет хочется плакать по утраченной молодости, а мужчинам того же возраста — начать все сначала.
Надин, разумеется, не осознавала своего великолепия и молодой силы, и, собираясь на вечер, очень нервничала. Кто туда придет? Что о ней подумают? И вспомнят ли ее вообще? И будет ли ей о чем поговорить с бывшими одноклассниками?
Но, что более важно, придут ли Диг и Дилайла? От волнения в животе у нее в эпилептическом припадке затрепыхались бабочки. Как ей себя вести, если она с ними столкнется? Она представила, как входит в винный бар и хлопает глазами, увидев этих двоих впервые за два года. Чего ей ожидать? Дилайла, возможно, на сносях, черные корни волос отрасли сантиметров на пять, изо рта свисает сигарета… А Диг похож на человека, чьи мечты завяли и погибли. Приятная мысль. А, может, они вообще не явятся… На это Надин и понадеялась.
Но когда в тот вечер она шла по Бартоломью-роуд по направлению к Кэмдену, — воздух еще не остыл, солнце только начало садиться и теплый ветерок шуршал ее жатой индийской юбкой, — отвага и стойкость стали потихоньку возвращаться к ней. Почему она должна беспокоиться из-за Дига и Дилайлы? Какая ей разница, придут они или нет, счастливы они или нет, вместе они или порознь? Она только что окончила колледж Св. Джулиана, где провела два лучших года своей жизни, одна из двенадцати девочек среди девяноста мальчиков. За эти годы ее уверенность в себе невероятно возросла. Она стала другим человеком, и у нее теперь есть куда более важные проблемы, чем Диг и эта чертова Дилайла. Надо думать о будущем, университетском дипломе, карьере. И ей не требуется ничье одобрение, Дилайле ее больше не запугать, а отношения этой красотки с бывшим лучшим другом отныне Надин не волнуют.
Тогда она была ребенком; теперь она взрослая.
В бар она вошла, развернув плечи, с высоко поднятой головой. Она покажет им, она покажет всем, как радикально переменилась серенькая мышка Надин Кайт.
Первым, кого она увидела в баре, был Диг.
Он стоял в одиночестве — дырявые джинсы, старая фланелевая рубашка в клетку. Его густые волосы неряшливо отрасли, спускаясь на лоб и затылок, а в мочке уха поблескивал гвоздик. В руках он держал бутылку «Сола», с недоумением разглядывая кусочек лайма на горлышке, не понимая, зачем его туда прицепили и что с ним теперь делать. Надин с добродушной усмешкой наблюдала, как Диг попытался протолкнуть лайм в бутылку и, когда у него это не получилось, аккуратно выжать сок в пиво. Кружок лайма, выдав одну каплю, отказался доиться, тогда Диг отправил его в рот и принялся сосать.
В этот момент он и поднял голову и заметил Надин. Их глаза встретились впервые за два года, и лица расплылись в улыбках узнавания. При этом Диг Райан сверкнул рядом ядовито-зеленых, как лайм, зубов.
— Это просто для украшения, кретин!
— Дин! — воскликнул Диг, лайм выпал изо рта на пол. — Я тебя сразу и не узнал. Ты выглядишь… ну просто отпад! Не думал, что придешь.
— А почему нет! — рассмеялась Надин, обнимая Дига. — Почему бы мне не прийти?
— Не знаю, — пожал он плечами, улыбаясь. — Подумал, что шикарная девушка из колледжа Св. Джулиана презирает такие сборища.
Надин закатила глаза:
— Не верь всему, что говорят. — Внимательно разглядывая Дига, она вдруг сообразила, что он изменился. Не повзрослел, но как-то сильно переменился. Волосы тому виной? Или синеватые бритые щеки? Нет, ни то, ни другое. Слегка вызывающая манера держаться, призванная скрыть волнение и неловкость? Не в этом дело. Тогда в чем? Надин пристально вгляделась в его физиономию и вдруг поняла:
— Диг Райан! — расхохоталась она, не сводя с него взгляда. Диг даже поежился. — Что, черт возьми, случилось с твоей бровью?
— Что? — обиженно переспросил он, трогая пальцем брови.
— Она… она разделилась!
— Ты о чем?
— О твоей брови. Теперь их две. Куда ты дел серединку?!
Диг покраснел и глянул в сторону.
— Пф-пф-пф, — пробормотал он.
— Что?
— Сбрил ее, понятно, сбрил на фиг! — Он сделал большой глоток пива из горла, нервно обводя глазами помещение.
Надин согнулась от смеха.
— О, Диг, — простонала она, — это невероятно! У тебя такой странный вид с двумя бровями. Ужасно непривычно! Да ладно тебе, — ткнула она его под ребра, — расслабься.
В уголках рта Дига начала зарождаться улыбка, и вскоре они хохотали вдвоем.
— Это была идея Дилайлы, — захлебываясь, произнес Диг, — она решила… решила… — он подавил приступ веселья — … что так я буду выглядеть умнее. — И снова зашелся хохотом.
- Предыдущая
- 21/74
- Следующая
