Пиратская доля (СИ) - "Милена Вин" - Страница 24

Мужчина услышал нотки беспокойства в ее голосе и, продолжая медленно поглаживать ее обнаженное плечо, спросил:

– Что-то не так?

Клэр немного помолчала, словно собираясь с мыслями или же решаясь сказать что-то важное – Жак не знал наверняка, но ее молчание начало тревожить его. Он медленно притянул ее к себе и, когда она немного приподнялась и посмотрела на него своими проницательными изумрудными глазами, вдруг с удивлением ощутил где-то глубоко внутри тот особенный трепет, который испытываешь, осуществив свое самое заветное желание.

– Позволь мне остаться, – таинственно прошептала Клэр. – Не хочу ждать письма от дяди, не хочу возвращаться к человеку, которого совсем не знаю, и к той жизни, теперь кажущейся мне такой призрачной и чужой. Я хочу... – Она, закусив губу, немного замялась, словно подбирая нужные слова, отчего Жак на мгновение задержал дыхание, а затем продолжила: – Я хочу остаться здесь. Рядом с Жаннет, Теодором. Рядом с тобой.

Капитан вдруг облегченно выдохнул, слегка улыбнулся, на самом деле ожидая услышать от нее совсем другие слова – ужасные, причиняющие боль. Но каково было его облегчение, когда он услышал ее просьбу; просьбу, которую сам же желал озвучить.

– Разве ты еще не поняла? – спросил мужчина, глядя прямо в ее глаза. – Ты моя. Всегда была моей и будешь. А я не привык расставаться с тем, что по праву принадлежит мне. – Он коснулся ее теплой щеки, погладил, а затем вернул ее голову на свою грудь и, крепко обняв обнаженное тело девушки, добавил: – Я не смогу расстаться с вами по собственному желанию, миледи. Никогда.

Глава 11. Пламя огня.

В жизни так бывает, что многое мы забываем. Уходим от последствий и ответственности, бежим от тех, кого любим и не любим, пытаемся скрыться от боли, от всего мира за масками безразличия или примеряя на себя чужие роли. Порой мы забываем все самое хорошее, и в памяти хранятся и жалят из года в год лишь самые плохие воспоминания.

Я хотела сказать, что начала забывать, но не могла обманывать саму себя. Я помню все – свои падения и взлеты, свою мать и отца, их улыбки и грусть. Помню свою прошлую жизнь и смутно понимаю, что не смогу избавиться от нее. Как бы мне этого ни хотелось.

Конечно, сейчас мне не на что было жаловаться – еще одна неделя, проведенная в поселении, прошла незаметно, но в этот раз она была наполнена новым для меня ощущением. Ощущением, что я снова обрела семью. Теперь я не просыпалась с мыслью, что в один момент я уйду отсюда. Нет. Я просыпалась в теплых объятиях своего первого мужчины и чувствовала себя нужной кому-то. Это было несравненное чувство. Мне казалось, что я обрела счастье.

Только вот… Почему же я до сих пор ощущаю некую тяжесть глубоко внутри?.. Она медленно изъедает меня, порождает все больше сомнений в моей душе – сомнений касательно моего решения.

Я была искренна той ночью, когда рассказала капитану о том, чего мне действительно хочется. Это было правдой – я желала быть рядом с ним. Но, кажется, я утаила от него еще одну причину своего желания остаться здесь. Помимо всего остального я просто хотела чувствовать себя свободной.

Почему-то мне казалось, что именно здесь – среди свободных людей – я тоже буду свободна. Но были ли они на самом деле независимыми? Или это всего лишь иллюзия простой жизни? Они думают, что живут в другом мире, но мне стало казаться, что это просто невозможно. Ведь все мы – часть одного мира.

Все это время я пыталась не обращать внимания на клубок сомнений, неясностей и тревог, но каждый вечер все чаще и чаще думала о том, что, возможно, я поступила неправильно. Вначале мне казалось, что жизнь в этом поселении – именно то, что мне нужно; что я вырвалась из невидимого плена своих страхов. Я думала, что убежала. Но это было наглой ложью. Моей ложью.

Убежать от самого себя невозможно. Переродиться за одну жизнь – тоже. Я просто бесстыдно закрыла глаза на все, что было раньше, и сделала вид, что родилась заново. А на самом деле я лишь украла чужую роль и попыталась уйти от ответственности.

Неужели даже сейчас мне суждено терзаться в муках, когда я, наконец, чувствую себя нужной, когда рядом со мной люди, которые дорожат мной?.. Мне так хорошо быть рядом с ними. И я готова привыкнуть к чему угодно, кроме одиночества. Я боюсь. Боюсь вновь оказаться в ее коварных объятиях.

– Клэр! – звонкий голос Жаннет где-то позади меня медленно проник в мое сознание, нагло отогнав собой все мои мысли на второй план.

Я сидела на бревне возле костра, перебирая ягоды в корзинах. Точнее сказать, я занималась этим, пока на меня не навалился поток гнусных мыслей и не утащил меня в непроглядную тьму размышлений.

Все девушки, похоже, уже закончили свою часть работы и куда-то подевались, оставив меня одну печься на солнышке. Вот же... Даже не предупредили.

– Ты долго витать в облаках собралась? – насмешливо спросила Жаннет, поравнявшись со мной. – В самом деле, Клэр... Последнее время ты часто о чем-то думаешь. Меня пугает твое неподвижное состояние.

Девушка села рядом со мной на бревно, забрала из моих рук горсть ягод и как ни в чем не бывало высыпала их в корзину.

– Расскажешь, что тебя тревожит?

Хотелось бы мне поделиться с кем-то своими мыслями, но я полагала, что Жаннет меня не поймет. А возможно, вообще изменит свое мнение обо мне. Совсем не хочется из-за своих глупых сомнений портить отношения с таким человеком, как она. Мы знакомы с ней совсем недолго, но за такой небольшой промежуток времени стали очень близки. Казалось, что я обрела старшую сестру.

Я выпрямилась и растерянно посмотрела на нее.

– Мне просто нужно немного привыкнуть, – слукавила я, слегка улыбнувшись. – В моей жизни происходят большие перемены.

– Знаю. – Жаннет понимающе улыбнулась в ответ. – Я рада, что ты решила остаться. И рада видеть Жака таким оживленным и... спокойным. Ты удивительная, Клэр. Рядом с тобой люди забывают о своих проблемах и наслаждаются жизнью.

– Глупости... – смущенно промямлила я. – Единственная, кто пытается здесь забыть о своих проблемах, – это я. А капитан всегда бдителен.

– Ну... Жизнь его научила держать ухо востро. Но я правда впервые вижу его таким. Это не тот человек, который может проявлять эмоции на людях, но сейчас он с трудом сдерживает улыбку, видя тебя.

Ну что за женщина... Заставляет меня краснеть, как маленькую девочку, что я даже не могу ничего сказать в ответ.

– Идем, – сказала вдруг Жаннет, резво поднявшись с бревна. Поймав мой вопросительный взгляд, она пояснила: – Мужчины на берегу ловят рыбу. Мы, конечно, не будем им помогать, но сделаем вид, что именно для этого и пришли. Хочется подышать морским соленым воздухом.

Я не стала противиться, решив, что небольшая прогулка прояснит мои мысли, и пошагала следом за девушкой.

По прибытии в поселение я еще ни разу не выбиралась к берегу. Да и вообще дальше озера никуда не ступала, не считая двух прогулок в город – первый раз, когда капитан отвел меня в мой дом, и второй – когда взял с собой по делам. После встречи с миссис Лэнгфорд я решила больше не мелькать в Кингстоне, чтобы случайно не навести беду на себя и своих друзей. Хотя я сомневалась, что без влияния дяди меня кто-то решится искать.

Дорога к морю показалась короткой и не такой утомительной, как в тот раз, когда я впервые шла к поселению. Все же рейтузы и рубаха были намного удобнее всех моих платьев, и всю эту неделю я носила исключительно мужские наряды.

Вскоре мы вышли на небольшой песчаный берег. Полуденное солнце блестело на широком небосводе, как золото, и пекло довольно сильно. Но здесь хотя бы чувствовался свежий морской ветер, и было не так жарко как в поселении. Вдалеке на волнах слабо покачивался корабль капитана. Чайки кружили над ним и над морем, ловко ныряли в воду и вылавливали мелких рыбешек. Чуть поодаль от корабля я увидела несколько шлюпок, а в них – мужчин, которые забрасывали в море удочки. У кромки воды тоже стояли мужчины, вытаскивали мелкие сети, полные рыбы. Все они были босыми, некоторые из-за жары сняли рубахи, оставшись в одних закатанных внизу штанах. Я заметила среди них капитана и невольно потупила взгляд, смутившись его нагого торса. Забавно… Теперь я каждый день вижу его таким, каким вижу сейчас, а все равно отвожу взгляд, словно смотрю на что-то запретное.