Ныряльщица - Эльденберт Марина - Страница 33

Меня снова окатило ароматом его парфюма, холодного, как первая хрустящая наледь, после чего К’ярд так резко шагнул в аудиторию, что зацепил меня плечом. Совершенно другое прикосновение почему-то отозвалось странным царапающим чувством, но звонок уже загонял оставшихся студентов на лекцию. Я последовала за ними, даже не сразу заметила, что Хар оказался впереди меня, рядом ниже, но на том же самом месте. Поняла это только тогда, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и, подняв глаза, поймала улыбку.

На которую не ответила.

— Куда это наш старик делся? — донеслось откуда-то снизу. — Он же никогда не опаздывает.

— Может, нам повезло, и его эйрлат сдуло в океан? — поинтересовалась одна из подружек Ромины.

— Добрая ты, Динайра.

— Ты вообще видела его развалюху? Там только кромелинцев катать. Сам он тоже ничего не весит, так что если отключить щит…

Что будет, если отключить щит, рассказать она не успела, потому что вошел ньестр О’лэй.

— Доброго утра, студенты, — произнес он, окинув довольно редкие ряды собравшихся взглядом. — Для вас у меня хорошие новости: у всех, кто не пропускает мои лекции, будет возможность получить зачет упрощенно. Для остальных не очень. И прежде чем мы перейдем к занятию… Меня задержали в деканате по личной просьбе ньестра К’ярда.

Въерх пристально посмотрел на него.

— Вы по-прежнему настаиваете на том, чтобы я расформировал вашу группу?

— По-прежнему, — процедил К’ярд и отвернулся.

— Что ж, в таком случае… — ньестр О’лэй посмотрел на меня. — Нисса Мэйс, подойдите ко мне после занятия, я дам вам другое задание. А теперь…

Кто-то из подружек Ромины хихикнул, по залу пронесся шепоток.

Я старалась не смотреть в сторону К’ярда, но взгляд тянуло туда, как магнитом. Или глупостью, которой мне при рождении щедро отсыпали, видимо. Откинувшись на спинку кресла, он перебросился несколькими словами с парнями, которые сидели рядом. С тех пор, как раскололась их компания, остались Ромина, девочки и Родрес, Лайтнер и мальчики, и Хар. Хар чуть ли не везде теперь сидел в одиночестве.

Странно, что я вообще об этом подумала, потому что сейчас мне не хотелось думать вообще. Слова преподавателя ускользали, я тщетно пыталась сосредоточиться на лекции и не могла.

В конце концов поняла, что это бессмысленно, и подняла руку:

— Ньестр О’лэй, я могу выйти?

Въерх посмотрел на меня, прищурившись.

— Можете, нисса Мэйс. Главное возвращайтесь.

— Нам будет очень вас не хватать…

Голос подружки Ромины догнал меня у дверей, за которые я вылетела стремительно. Пронеслась до ближайшего поворота, свернула к туалетам, и только оказавшись там, глубоко вдохнула и выдохнула.

Да, такой дурой как я, не стать, ей нужно родиться.

Ополоснула лицо несколько раз, совершенно забыв о том, что брала косметику Лэйс. Тушь некрасиво потекла, оставляя разводы, пришлось тщательно ее смывать и весь остальной макияж тоже.

К едхам все.

К едхам Лайтнера К’ярда!

«Будь так любезна: больше ко мне не суйся».

Да сдался ты мне!

Я с такой силой ударила по раковине, что боль плеснула в ребра ладоней. Отозвалась в плечах, ворвалась в уши странным тягучим звоном и хрустом. Я едва успела отскочить, когда раковина разломилась на две части, а из подведенной к ней трубы в потолок ударил фонтан.

Вирна Мэйс

Потолок медпункта «Бабочки» плавал над головой, как звездное небо. Если, разумеется, звездное небо могло быть белым, а звезды можно было бы запечатать под стекло. В любом случае посмотреть на него вот так, покачиваясь на волнах, было бы здорово, если бы я не боялась волн. И если бы волнами под моей спиной не была поверхность диагностической капсулы.

— Сейчас все в порядке, — сообщила врач.

Она была почти полностью седая, черные нити волос в серебряном шелке смотрелись удивительно гармонично. Глаза у нее горели, как два маяка, глаза въерхи.

— Хорошо, — это уже голос Дженны.

— Налицо явное переутомление и упадок сил.

Кажется, это был диагноз.

— Ага, все ушли в разбитую раковину, — а это Тимри.

— Куда?

— Тим!!! — Боковая дверца капсулы откинулась, и я села, глядя на рыжую.

— Что за разбитая раковина? — Дженна смотрит на меня, губы плотно сжаты.

Тимри улыбнулась и приподняла брови.

— Я разбила раковину. В Кэйпдоре.

Теперь уже брови приподняла Дженна.

— Но там что-то случилось с краном и с трубой, вода брызнула сама собой, и…

— С чем связано переутомление? — Дженна перебила меня раньше, чем я успела продолжить.

Врач пожала плечами.

— Думаю, это вам лучше спросить у ниссы Мэйс, но я бы рекомендовала минимум два полноценных выходных. Когда я говорю полноценных, я имею в виду, что ей стоит взять выходные и в Академии.

— Это невозможно! — вскинулась я.

— Все возможно, девочка, если я даю такие рекомендации, — заметила врач. — Или ты хочешь однажды свалиться на месяц?

Нет. На месяц я свалиться не хочу, особенно сейчас. По большому счету, у меня и этих двух дней нет, но прежде чем я успеваю об этом сказать, Дженна уже командует.

— Ньестра Г’ьим, сделайте, пожалуйста, полноценное заключение и освобождение от учебы, на сколько посчитаете нужным. Тимри, возвращайся к работе. Мэйс — за мной. В мой кабинет.

В общем-то, у меня нет выбора. После того, как я свалилась в обморок прямо у барной стойки (хорошо хоть не успела взять поднос с коктейлями), особо выбирать не приходится. Конечно, могло быть и хуже, я могла рухнуть прямо у столика, упасть на клиента или на клиентку, но видимо, мне везет. Определенно, должно же мне когда-то было начать везти.

В туфлях на каблуках и узком платье я за Дженной едва успеваю, и кажется, она это замечает, потому что сбавляет шаг.

— Прости. Я не подумала, что тебе тяжело.

Мне особо нечего ответить, и уж тем более нечего ответить на то, что она говорит дальше:

— Я совершенно не приняла в расчет твою учебу в Кэйпдоре. Точнее, не думала, что для тебя это настолько серьезно. Сколько ты вообще спала?

— Два часа в день.

— Два часа?! — Дженна почти останавливается, но тут же снова ускоряет шаг.

В кабинет мы влетаем на всех парах, она отлает короткие распоряжения секретарю: заказать еды, две чашки льяри, что-то еще, но я особо не слушаю. В голове пустынно, как на побережье. После того, как я расколошматила раковину (конечно, не я, а неисправная труба и напор воды, хотя все свалили на меня), я должна Кэйпдору за ремонт оборудования, и мне надо выплатить это в течение трех месяцев. Что в общем-то сейчас не так страшно, потому что я работаю в «Бабочке», и…

— Вирна, что произошло в Академии?

Меньше всего я ожидала такого вопроса, поэтому сейчас хмурюсь и пытаюсь собрать мысли в кучу.

— Вирна?

Дженна так и не села, она возвышается надо мной и курит. В дыму ее прическа, стильные тугие черные локоны, кажется немного размытой, как и яркая красная помада. До меня даже не сразу доходит, что это не дым настолько густой, а туман перед глазами.

— Что? Вы про то, что я разбила раковину?

— Да, я именно об этом.

— Не думала, что это имеет отношение к…

— Отношение «к», как ты выразилась, в моем клубе имеет абсолютно все. Я должна понимать, что происходит с моими сотрудницами. Так что произошло? Что тебя спровоцировало?

Я пожимаю плечами.

— Разозлилась.

— На кого?

— Я этого не говорила, — мгновенно подбираюсь.

— Это из-за Ромины Д’ерри?

— Нет.

— Тогда почему?

Надо было сказать, что да. Сейчас Дженна напоминает мне Н’эргеса, с той лишь разницей, что она в юбке и человек: взгляд в точности такой же. Просвечивает насквозь, от глаз до затылка, от груди до лопаток.

— Просто разозлилась, — говорю я, начиная терять терпение. — Какая разница на кого? Если мы закончили, я готова вернуться к работе, и…